Объявление Москвой отвода войск от украинской границы дало возможность многим на западе вздохнуть с облегчением и даже демонстративно расправить плечи. Так, например, The Times опубликовал текст на основании интервью с новым главой Службы внешней разведки Великобритании (MI6) Ричардом Муром, в котором, в частности, говорилось, что “Владимир Путин и то, что Мур описал как “бесшабашность” его режима, являются одними из главных и насущных проблем главы Службы внешней разведки. На прошедшей неделе президент России дал приказ отвести от украинской границы почти 100-тысячный военный контингент, как раз когда полномасштабное вторжение казалось неизбежным. Это было крупнейшее российское военное наращивание в регионе после завершения Холодной войны. Глава разведки рассказал, что Британия и США предупреждали Путина, что в случае вторжения с него будет взыскана существенная плата. “У россиян не было совершенно никаких сомнений относительно позиции Великобритании в этом вопросе. И у них нет абсолютно никаких сомнений относительно позиции администрации Байдена в этом вопросе, поскольку каналы открыты.” “Комментируя обнародование на прошедшей неделе информации о том, что одиозное российское агентство военной разведки, ГРУ, взорвало оружейный завод в Чехии, убив двоих человек, глава разведки добавил: “Имея такой образец бесшабашного поведения и видя, что происходит вокруг Украины, вы, конечно, беспокоитесь. Именно поэтому мы настолько тесно взаимодействовали с нашими союзниками, чтобы удостовериться, что мы транслируем решительные сигналы президенту Путину.” “Я не хватался за телефон, но у меня есть способы передачи того, что мне нужно передать. Мы сидим рядом с ними в совете безопасности ООН как его постоянные члены и у нас есть возможность с ними общаться,” - процитировали в The Times главу Британской разведки. В польском аналитическом Центре восточных исследований, однако, предположили, что расслабляться Украине и Западу рано. Как подчеркивалось в комментарии одного из аналитиков OSW, “описание в медиа перемещения российских войск по завершении проверки боевой готовности как отвода следует признать как минимум неточным. Настоящий отход от границы с Украиной касается только 10 процентов всех сил, развернутых там и на оккупированных территориях (прежде всего, в Крыму)... В близости к украинским границам и в Крыму остается 90 процентов потенциала, поскольку это места постоянной дислокации… С этой же точки зрения “отвод войск” стоит понимать только как элемент информационной деятельности, направленной на снижение напряженности, а не как действительный шаг. В сложившейся после 2014 года военной ситуации в регионе можно говорить разве что о снижении степени боевой готовности, тогда как численность войск Вооруженных сил РФ на украинском направлении и на оккупированных территориях (вместе с силами так называемых сепаратистов) сохраняется на уровне примерно 150 тысяч человек.” В Центре отмечали, что “свидетельством намерений России в дальнейшем использовать созданное ею военное напряжение на границе с Украиной стоит считать оставление на полевых машинных парках в Воронежской области оборудования, перемещенного туда в рамках проверки подразделений 41 общевойсковой армии.” В комментарии также говорилось, что “начало формирования в восточной части сферы ответственности 8 общевойсковой армии (Волгоград-Камышин) 20 механизированной дивизии следует считать финальным процессом создания этого оперативного соединения. Имея в виду, что новая дивизия появится на базе существующей 20 механизированной бригады (Волгоград), действительный ударный потенциал 8 ОА возрастет на три части уровня полка или бригады и полк артиллерии. Облегчением при формировании 20 МД будет передача в ее диспозицию объектов гарнизона в Камышине (дислоцированная там сейчас 56 десантно-штурмовая бригада войдет - как еще один полк - в состав 7 десантно-штурмовой дивизии и будет размещена в Феодосии в Крыму). Формирование 20 МД представляет собой очередное подчеркивание важности европейского театра военных действий в российском стратегическом планировании. Новая 8 дивизия ОА будет девятой, появившейся на западном направлении после начала развития Вооруженных сил РФ в 2013 году. На восточном направлении за это время едва сформировано хоть одно тактическое соединение такого уровня.” На внутреннем фронте Ослабление давления России на Украину и Запад совпало с весьма сомнительными, с точки зрения западных аналитиков, кадровыми перемещениями в украинском энергетическом секторе: отставкой главы Нафтогаза Андрея Коболева, назначением на его место Юрия Витренко (которого Офис президента длительное время безуспешно продвигал на пост вице-премьер-министра--министра энергетики, чему сопротивлялась даже значительная часть президентской фракции) и назначением министром энергетики Германа Галущенко. Так что вместо того, чтобы продолжать выражать сочувствие и обеспокоенность, обозреватели стремительно переключились на критику. Как говорилось в другом комментарии Центра восточных исследований, “создается впечатление, что финансовые потери концерна в 2020 году были только поводом для отставки главы правления. Коболев занимал эту позицию с марта 2014 года. С тех пор он провел ряд реформ, благодаря которым генерирующее убытки до 5 процентов ВВП предприятие превратилось в доходное, став одним из главных налогоплательщиков. К тому же ему удалось достичь полной независимости от поставок российского газа. В то же время Коболев опосредованно ответственен за фиаско программы 20/20, в рамках которой дочернее предприятие Нафтогаза Укргазвыдобування должно было увеличить добычу с 15 до 20 млрд кубометров в год между 2015 и 2020 годами. Несмотря на это, в марте прошлого года Коболеву продлили контракт на следующие четыре года. Плохие финансовые результаты концерна в 2020 году связаны в значительной мере с объективными факторами: рекордно низкими ценами на газ и фактом, что в результате анбиндинга Нафтогаз лишился доходов от транзита российского газа.” В OSW предположили, что “осторожное заявление послов G7, не содержащее непосредственного осуждения решения властей, может свидетельствовать о том, что Запад не будет вмешиваться на стороне Коболева, которого до сих пор мощно поддерживал. Более того, как автор победы над Газпромом, Витренко - человек, которого сложно критиковать. Тем не менее, способ осуществления замены может еще сильнее усложнить переговоры с Международным валютным фондом, перед которым Украина обязалась продолжать реформу управления. Согласно утвержденной в июне 2020 программе stand-by на сумму 5 млрд долларов, страна должна получить от МВФ еще 2,9 млрд долларов, однако с сентября прошлого года транши остаются замороженными, главным образом, в связи с регрессом в борьбе с коррупцией и опасениями, связанными с ослаблением независимости центрального банка.” В комментарии также отмечалось, что “Галущенко можно трактовать как компромиссную фигуру. Об этом свидетельствует высокая поддержка его в Раде (305 голосов при 226 необходимых), а также факт, что его одобрили все олигархические фракции в парламенте. Новый министр с мая 2020 года был заместителем главы государственного концерна Энергоатом, оператора всех украинских атомных электростанций. У него нет большого опыта в энергетике (по образованию он юрист). Можно ожидать, что он будет лицом несамостоятельным и восприимчивым к указаниям со стороны Офиса президента.” Еще более беспощадно на произошедшее отреагировала аналитик Atlantic Council. Как написала она, “судьба Украины как транзитного маршрута российского газа держится сейчас на волоске. Газпром работает над завершением проекта “Северный поток-2”, очень спорного трубопроводного коридора, рассчитанного на перенаправление газовых потоков от Украины в Германию. Если трубопровод будет завершен, Украина рискует потерять миллиарды транзитных доходов. Уязвимость страны перед потенциальной эскалацией российской военной агрессии также значительно возрастет. Правда состоит в том, что стоит “Северному потоку-2” заработать, единственной возможностью Украины избежать обесценивания ее энергетического сектора и сохранения поддержки Запада будет сохранение ее приверженности реформам и воодушевление доверия к ней с помощью предсказуемых, стабильных правил.” “В прошлом году Украина произвела впечатление на ее европейских соседей, добившись решительного прогресса в реформировании газового сектора, - напоминали в американском аналитическом центре. - Страна смогла привлечь десятки европейских, североамериканских и азиатских компаний, которые использовали обширные украинские газовые хранилища для устранения избыточного предложения. Они делали это, потому что доверяли правилам, которые ввел Нафтогаз, оператор хранилищ, и ОГТС как оператору системы транспортировки. Если теперь Украина не сможет гарантировать дальнейшую независимость этих компаний, а также ключевых государственных предприятий в других секторах экономики, страна рискует утратить тяжело добытые достижения последних лет и пострадать от нового удара по ее международному имиджу. “Когда Украина была транзитным коридором для российского газа на европейские рынки, все беспокоились об Украине. Если Украина утратит свой транзит и свою благонадежность, кто будет кричать за Украину?” - заключил один европейский чиновник 28 апреля, когда международное сообщество начало размышлять о потенциальных последствиях отставки Коболева.” Обзор подготовила Софья Петровская, “ОстроВ”
