"По украинскому биометрическому паспорту она летает в Лондон, по российскому приезжает сюда", – мой знакомый с гордостью рассказывает о своей родственнице, которая, как умный телёнок из байки, сосёт двух мамок. Иметь принципы сейчас либо признак сумасшествия, либо признак медийной личности, кто просто обязан пояснять массам с телеэкрана, что сейчас чёрное, а что белое. Для большинства две пенсии, наличие двух паспортов и незапятнанной биографии – признак особой продуманности. Множество людей в приватных беседах сознаются в том, что проходят украинскую идентификацию и имеют приятную прибавку к российской пенсии в виде пенсии украинской. И очень часто говорит это не рядовой обыватель, а человек, который всеми фибрами за "республику", чьи дети в "республике" работают во властных структурах, или воюют. Быть принципиальным носителем каких-то одних взглядов – сейчас не модно. Знакомая пенсионерка умиляется (как и многие её ровесники) действиями Путина: "Умница, какой же он умница. Как же правильно он все делает!" Её взгляды не мешают ей дважды в год ездить в Украину, чтобы проходить идентификацию и снимать с карточки гривню, которую она, обменяв на рубли, тратит уже в "республике". Взгляды, убеждения и поездки не пересекаются вообще никак. Это как две галактики. Знакомый после десяти лет ожидания возвращения Украины в Луганск возобновил свой бизнес в "столице". Не напрямую – он не въездной в "республику". Все делается руками бывших подчинённых. Раньше его торговая сеть называлась иностранным словом, теперь – исконно русским, модным сейчас. Все в тренде. Вот вам и переобулся. И бизнес в "республике" не мешает ему ждать возвращения Украины и возможности приехать сюда, но ждать не бедствуя, а рассматривая любой исход ситуации с максимальной выгодой для себя. А деньги, как известно, не пахнут. Истории о том, что детям сделали все паспорта, рассказывают только надёжным друзьям. И часто организовывая детям возможности выезда, детей теряли. Сыновья во избежание рисков мобилизации хоть Россией, хоть Украиной, предпочитали жить в Дании, Швеции, Польше, Германии. Соблазн жить за рубежом был продолжением детской мечты о загранице с её мифическими благами, когда каждый получает по заслугам и если много и честно работать, то жить там можно неплохо. В знакомой семье все 10 лет сыновей готовили к возвращению Украины. Учили мальчиков дистанционно в украинской школе, сделали украинские паспорта, когда пришло время. И оба сына уехали за рубеж, не ждать, а жить, устав от десятилетнего обещания родителей про возвращение Украины. И теперь к тревогам их родителей добавился ещё один огромный страх за сыновей, которые начали совершенно новую жизнь на чужой земле. Историй про разделенные семьи вокруг множество. Когда дети разбросаны по всему свету. Общая тенденция рассказывать, как детям там хорошо. И как бы невзначай добавлять, что отсюда туда им регулярно помогают деньгами. Не вяжется, правда? Оказывается, для успеха и благополучия жизни за границей кому-то не хватает порядочности иностранцев, кому-то знания языка, а кому-то гражданства. Истории о выехавших детях в пересказе их родителей всегда эйфоричны: все отлично! Путешествия, посещения ярмарок, жизнь без обязательств и практически одним днем. Чуть дальше начинают появляться подробности: обманули, не заплатили, нет денег уехать. Карточка с украинской пенсией всегда у детей – так родители отсюда помогают детям там. Дальше могут меняться страны, в надежде найти лучшее место… Странный и причудливый узор судеб. Соседка закатывает глаза: сын вначале жил в Швеции, а теперь в Америке. Истории для непосвященных, какой он молодец и как за него держалась вначале хозяйка-шведка, которой он ну просто все делал по дому, а потом американка, и если бы не его языковая безграмотность, он бы уже очень многого достиг. За этим почти всегда стоит троеточие: уехавших детей не проведать, перспектива встречи очень туманна, а их будущее под большим вопросом. О работе в Украине не говорят. Получать пенсии это одно: «принадлежит по праву», а вот работать – уже преступление. И варианты такого заработка всегда скрывают. Но в любой истории выехавшие дети всегда жертвы обстоятельств: "А что им ещё оставалось делать?" Путин всегда герой, к которому если только обратиться, он все решит. Здесь вспоминаются истории о "горячей" линии, когда одно только письмо помогло решить все: и проблемы с пенсией, и с документами, и восстановить справедливость. И как-то очень неожиданно на фоне всех перемен стала налаживаться жизнь. Это то, о чем нельзя говорить вслух. О чем нельзя говорить прямо. Учителя стали выезжать в Домбай и Архыз, воспитатели могут себе позволить не только отпуск летом, но и в любое время года короткие туристические поездки. Педагоги перестали нести тяжкий крест самых несчастных людей. Неожиданно все поняли, что как-то очень выборочно, но жизнь наладилась. И стали строиться дома, и стали давать ипотеки, и поднебесно взлетели цены на недвижимость. И в разговоре с уехавшей в Украину подругой ты, будто не хвалясь и не хвастая, но даешь отчётливо понять, что у тебя все хорошо. Особенно хорошо тем, чьи семьи не разделены войной, кто живёт рядом с родителями и видит своих детей. Кто не обременен решением коммунальных вопросов уехавшей родни или вопросами наследства. И, не имея возможности сравнивать, ты приходишь к выводу, что уехавшим хуже, даже если они говорят обратное. Конечно, у всех по-разному, но вместе с этим, здесь и сейчас, в этот момент времени, все хорошо. Сложно говорить об ожиданиях. У кого уехали дети, тот ждёт встречи с ними. Кто занят продажей недвижимости, говорит и думает только об этом. Остальные живут обычной жизнью с её кучей хлопот: школа у детей, работа, дом… С тем, кто попал в жернова обвинений, кто под следствием, лучше не общаться никак. Это огромная трагедия, бермудский треугольник этой семьи. Хотя все, включённые в эту трагедию, сами говорят об этом мало и неохотно. Но это уже другие грани жизни здесь.
