Казалось бы, школа. Что там школа – одна из самых консервативных систем, которой перемены власти, политического строя и убеждений должны коснуться в последнюю очередь. Именно так все и было. Осенью 2014 года дети вошли в те самые классы, к практически к тем же учителям. Если кто-то и заметил перемены, то исключительно в качестве обмельчания педагогического состава учебного заведения. Выехали те, кто что-то из себя представлял, мог с относительной легкостью начать на новом месте и имел уверенность, что его опыта на это хватит. Уехали и те, кто по своим убеждениям не мог оставаться в «обновленной» школе и «республике». И вышло так, что образовавшиеся ниши еще очень долго некем было закрыть… Консервативная по форме, школа довольна быстро стала меняться по сути: из образовательного учреждения она стала превращаться в идеологический и пропагандистский инструмент "новой власти". Кадры Учителей катастрофически не хватало, но сознаться в этом - потерять лицо учебного заведения, и администрация стала идти на самые разные ухищрения. Брать предметниками стали тех, кто только поступил учиться в вуз и тех, кого в жизни не взяли бы до событий 2014 года. Последние семь лет стали периодом сумасшедшего взлета в карьере для тех, кто имел какие-то амбиции, но по целому ряду причин никогда не мог бы их реализовать до войны. Знакомая до 2014 года сдавала квартиры почасово. Ее средне-специального образования для такой работы хватало с головой. У нее были навыки административной работы и рыночная хватка, но можете вообразить, с кем она работала? В 2014 году она с легкостью поступила учиться в вуз – это было предельно легко, ее ждали и звали – учащихся не хватало также, как и преподавателей, и она решила, что пришло время начать зарабатывать себе пенсию. Сейчас она в школе, уважаемый человек – учитель сразу по всем предметам и по совместительству заместитель директора по административно-хозяйственной части. То есть завхоз. Но завхоз звучит узко и примитивно, поэтому она представляется именно заместителем директора школы. По первому требованию она заменяет отсутствующих учителей и уверена, что она именно та опора, без которой школа просто рухнет. В школе она нашла дружный коллектив, признание своих способностей и убеждение, что эта работа именно ее. Манера одеваться и образовательный уровень остались прежними, довоенными, но школа, в которой она работает, как здесь говорят, церковно-приходская, без претензий. Для этого учебного заведения ее уровня хватает с головой. Таких как она - превеликое множество. Они проявились по школам именно после 2014 года с целью зарабатывать себе репутацию, пенсию и начать, наконец, работать в нормальной структуре. Программы Поначалу учить продолжали по украинским программам и учебникам. Было ясно, что это продлится недолго, и постепенно, часто очень топорно, прокладывались новые рельсы – на Россию. Российские учебники, программы и вся рабочая документация переводились в российские лекала. Фактически переделать нужно было все. И это легло на плечи тех, кто вернулся или остался. Все учебные заведения проходили аккредитацию в «республике». По факту на партах появились новые учебники из России, в программе исчез украинский язык и учиться стало мудренее и сложнее. Это я могу утверждать как родительница школьницы. Вероятно, где-то там в высших эшелонах министерства образования Российской Федерации все представлялось как-то понятнее и логичнее, но сюда, по цепочке испорченного телефона, дошел тот вариант, когда уже в первом классе от детей ждали навыков письма и чтения, и сразу загружали проектами – словом нового времени. Проекты по музыке, рисованию, чтению. Никто толком не мог сказать, что это и какими они должны быть во втором полугодии первого класса, но проекты были позарез нужны. Появились сайты, на которых нужно было обозначить себя в многочисленных тестах и конкурсах – списки участников учителя сдавали куда-то дальше. И еще волнами, часто как бы вдогонку и в ночь шли конкурсы писем другу, рисунков по безопасному поведению и прочему, что, вырванное из контекста, было ночным ужасом для родителей. То есть, если охарактеризовать новые программы обучения в школах "ЛНР" двумя словами, то это хаос и россиинизация (не путать с русификацией, поскольку школы и так в основном были русскоязычными). Деньги Ещё одной фишкой новой школы стало то, что любое начинание реализовалось через родительский кошелек. Нужны новые парты? Покупайте их. Также как ремонт в классах, мебель, технику, лампочки, термометры, моющее, шторы и ковры. Школа позиционировала себя полностью нищей. От школы были учителя и помещение, все остальное оплачивали родители. За счет родительских средств воплощались пожелания школьной администрации. Но это было той хитрой шахматной партией, в которой любые вложения от родителей обставлялись как добровольное пожертвование. Не хочется – ради Бога, только сидеть ваши дети будут за старыми столами в классе со стародавним ремонтом. Борьба с коррупцией стала носить гротескные формы – все вложения родителей проводились через протоколы, а учителя панически боятся любых конфликтов, обещающих огласку и вмешательство извне. Стало модным дарить деньги в конвертах на все праздники, так как новым веянием стал очень удобный миф о бедном учителе. И часто этот миф подогревали сами учителя, охотно рассказывая о мизерных зарплатах и тяготах учительской службы. Шантажировать тем, что вот уволюсь стало новой модой. И родители, чтобы сохранить контингент и как-то поддержать обнищавшего учителя, стали прикармливать учителей подарками и деньгами. Понятно, что этой ситуацией стали пользоваться другие "страждущие" – чиновники и борьбы с коррупцией, которые всегда действуют по принципу "грабь награбленное". Так, минувший апрель в "республике" ознаменовался двумя громкими разоблачения в сфере образования – на взятке в крупном размере были пойманы: декан философского факультета одного из местных вузов, а по совместительству заведующий кафедрой профессор С.; и практически с рабочего места исчезли директор и завуч образцового Дворца Творчеств. Профессор С. очень долгое время был тем, кому порядком жали штанишки доцента на его родной кафедре. Росли все, кроме него. А его как бы придерживали. Уже и не солидно было в его возрасте работать наравне с защитившимися девчонками доцентом, но дело как-то не шло. Когда он защитил докторскую, буквально все вокруг выдохнули: «Наконец-то!». В его случае война «подвернулась» как нельзя кстати. Освободилось место заведующего сразу двух кафедр психологии и вакансия декана, а кандидатур достойнее него просто не оказалось – он был едва ли не единственным оставшимся доктором психологических наук на факультете. И тут ирония ещё и в другом, двоих сыновей С. вытолкнул жить и работать в Киев, а сам остался сторожить пустые квартиры и помогать отсюда сыновьям. И тут, у свежего декана обнаружились недюжинные таланты собирать мзду. Времена, собственно, только способствовали тому, чтобы обогащаться. То студент работает в Москве, а учится здесь, то воюет, а то и вовсе эмигрировал в Испанию, но "учиться" не бросил. И потянулись толпы страждущих с тугой мошной – помоги. А вопросов – тьма. То «хвосты», то не закрытая практика, то курсовая зависла, то сессию нужно оптом и только на пять, то диплом горит, то «ГОСы» нужно сдать без личного присутствия, то ребенка нужно поступить на бюджет, то жена ходить в вуз не может, но стипендия о как нужна. Еще один интересный нюанс - под С. работала вся кафедра. Взяться тайком писать диплом не мог никто – он таких с кафедры убирал. Брать мог только он, заказы распределял сам, все были на процентах, но чаще просто отрабатывали место на кафедре, за здорово живешь он в сотрудники не приглашал. А цены, так, на секундочку, росли каждый год – дипломная от 300 долларов под ключ, магистреская работа - на сотню дороже. Попался С. на взятке в 35000 рублей, которые якобы затребовал за решенный вопрос с летней сессией. Вся озвученная сумма – 45000, из которых 35000 он получил авансом. Задержание имело такой резонанс, что уже на утро о нем знали все, включая тех, кто очень далек от сферы образования. Неофициальная версия – взял не у тех, знать нужно, у кого брать. Но тут, видно, жажда денег взяла верх над здравым смыслом, и человек голову и контроль над ситуацией потерял, на чем и обжегся. Да, занятный штрих - на утро после задержания С. уже был на рабочем месте, как ни в чем и не бывало. Подписывал бумаги, проводил совещания, руководил. Следствие следствием, но взятое авансом отрабатывать нужно. Его версия случившегося очевидна - подставили. Он и знать не знал ни о каких деньгах, недруги, из тех, кому его должность не дает покоя, все провернули. И, судя по всему, именно его аргументы вкупе с тугим конвертом возымели место в хитросплетениях следствия. Другой громкий взяточник из образования – директор Дворца Творчества О. Он умел брать, но делал это всегда чужими руками – через заместителей, и причина для этого называлась самая убедительная: ремонт старого здания. Дворец Творчества действительно был старым, но при этом лучшим в «республике». Парадокс, согласитесь, как само по себе бесплатное досуговое учреждение может быть элитным и самым дорогим. А, тем не менее, могло и было это десятилетиями. О. смог придать такую ауру элитности этому месту, что пешком туда детей редко кто водил. В холле детишек ждали не только мамки, но и няньки, а забирали с танцев чаще водители. А выборка эта была за счет нехилых сумм взносов под маркой «на ремонт лестницы», «на моющее», «на костюмы». Бедный родитель такое не потянет и поищет дом пионеров попроще, а вот публике на иномарках это в самый раз. Так, для сравнения, в 2015 году в месяц за занятия в студии развития брали 150 рублей с ребенка, а уже в 2017 при тех же часах и том же наполнении, сумма выросла в три раза. И выходило так, что талантливые, но бедные, ходить в студии уже не могли, уступая место тем, кто был платежеспособен. Но и это - только начало истории. Через доверенное лицо О. установил таксу по каждому кружку. Такой себе откат, который ему заносили в кабинет, в тысячах. Самому кружку на глину или бумагу уже не оставалось ничего. И была еще одна лазейка для заработка – мертвые души в штатном расписании. Несуществующие кружки, числящиеся, но отсутствующие педагоги. Сложно сказать, на чем именно он попался. То ли уволенные вчерашние коллеги донесли куда следует о не в меру заевшемся красавчике-директоре, то ли просто активность и суммы поборов были зашкаливающими. Но с чемоданами через границу и директор, и завуч уехали за считанные часы. Говорят, такой зеленый коридор они себе просто выкупили во время прокурорской проверки. И уже через сутки они выкладывали фото в социальных сетях из Армении с ехидными подписями «Никак от вас, друзья, такого не ожидали», намекая на подставу с прокурорской проверкой. Ирония, кстати, в этой истории ещё и в том, что О. отличник образования Украины, чем очень гордился, и соответствующую табличку с двери не убирал даже при новой "власти". Знающие люди уверенно говорят, что и он, и верный ему завуч вернутся ровно тогда, когда страсти чуть поутихнут и все проверки схлынут. И вернутся не просто к себе домой, а именно на эти же должности – здесь такая практика очень популярна. Вначале человека громко разоблачают, после долго таскают по допросам, если он не успел вовремя «заболеть», а после он возвращается на работу как ни в чем не бывало. На то же место. То ли нашел деньги откупиться, то ли в отчетах о раскрываемости свое уже отработал… Имидж Вот в чем действительно произошла глобальная перемена, так это в смене былых ориентиров учебных заведений. Понятие «модной» или «богатой» школы сохранилось только в сознании родителей и было чаще всего сформировано еще по довоенным меркам. Школа стала бороться за своего ученика, приманивая его за три года до момента подачи документов в школу и переманивания, даже если он учился в другом учебном заведении. Учителя отправлялись в рейды по домам и квартирам, имея наводки по детям дошкольного и школьного возраста. И если поначалу в специализированные школы катастрофически не хватало учителей, то имидж пытались сохранить даже при таком раскладе. Это было выгодно. Рейтинг школы обещал набор и ставки. Хотя и здесь произошел некоторый разлом. Кто-то выбирал для ребенка школу с именем и начинал напрягать учебой с первого класса, а кто-то давал ребенку шанс отдохнуть до 17 лет, считая, что все равно дальше сможет его куда-то устроить учиться, потому что уж в «республике» выучить ребенка удастся "полюбому"... Фото автора Ольга Кучер, Луганск, для "ОстроВа"
