Когда-то, задолго до 2014 года, знакомая, работающая на одной из самых женских кафедр ВНУ им. В. Даля, сказала мне: «Мы здесь сидим как на пороховой бочке, всё время что-то меняется». Тогда мне показалось это женским кокетством. Машиной девушки сообща ездили в только открывшийся магазинчик, присмотреть себе косметику и моющие, частенько засиживались за чаем с блинами из ближайшего «Блинка» и устраивали междусобойчики у кого-то дома или на даче. Девушки выгуливали на работе наряды и новый маникюр. Атмосфера пахла духами и конкуренцией за самые дорогие наряды и богатого мужа. И если и были подковёрные игры и склоки, то только во время раздачи педагогических ставок – каждый претендовал на большее. Но в июне-сентябре жизнь снова входила в привычное русло: духи, чаи, женские задушевные разговоры о мужьях и работа для самореализации – чисто для женщин и с таким же апломбом. Ни для кого не было секретом, сколько стоили защиты кандидатских и докторских, какая очерёдность этого процесса и что всё в этом мире продаётся и покупается. В штате держали тех, кто мог работать и тех, кто писал за всех научные работы, в то время, как богатые мужья оплачивали эти жёнины амбиции. Мне показались странными её слова о пороховой бочке – уж кто бы говорил тогда, дёргая Бога за бороду. И как же права она оказалась, когда осенью 2014 года 90% сотрудников её милой женской кафедры не вернулись на прежнее место работы – в стены Луганского вуза, переместившись в Северодонецк. Все думали тогда, что это ненадолго – Украина вернёт город, и они снова вернутся в свои квартиры, к прежней работе в пяти минутах ходьбы от дома и любимому коллективу. Это была самая многочисленная потеря для вуза – ушла тогда почти вся остепенённая часть кафедры, в Луганске остались лишь те, кто был или уже пенсионером, или не имел учёной степени. Кафедра наспех, как разбросанный паззл, начала складываться из тех, кого смогли отыскать в городе. Кто-то просто оказался рядом, кто-то давно хотел перейти работать в вуз, а это была хорошая возможность поменять школу-техникум на преподавание в высшей школе. В общем, как-то кафедру слепили, чтобы закрыть прорехи. Самое забавное - тогда никто не хотел становиться заведующим кафедрой. Те, кто мог бы, выехали, а остальные хорошо понимали ту головную боль, которая ляжет на плечи в первые месяцы. И, кстати, тогда не платили. Люди выживали за счёт каких-то других источников доходов в семье – родительской пенсии с территории Украины, денег мужа за коммерцию или чего-то ещё. Странная это была жизнь – быть заведующим кафедрой одного из престижных вузов, но ходить пешком на работу, а питаться за счёт гуманитарной помощи раз в день, в университетской столовой. Ещё один мой знакомый, доцент одной из кафедр юридического факультета, пересел тогда с легковой машины на велосипед и ездил на работу на велике, как когда-то в студенческие годы. Главное во всём этом было не унывать, смотреть на жизнь легче и с оптимизмом. Но самая яркая перемена в вузе произошла в сентябре 2014 года, когда в актовый зал без света (его по городу ещё не было) взбежал молодой, энергичный и никому не известный мужчина лет тридцати пяти – слишком молод для ректора, и, как оказалось, слишком не остепенён. Он выступил перед ошмётками огромного педагогического коллектива – проплешинами былых тысяч сотрудников. Сказал, что к нему обратились, пришли, попросили возглавить. И он согласился, потому что летом 2014 не покидал свой Краснодон и свою кафедру менеджмента, которую возглавлял тогда. Он слегка оправдывался: «Ко мне пришли и попросили возглавить, я не сам». Все уже знали, что бывший ректор вуза академик Голубенко осел то ли в Германии, то ли в Чехии, имея там недвижимость и свой бизнес – маленький завод. Вокруг говорили о том, что он не вернётся уже никогда – ни в город, ни к занимаемой должности. Конечно, говорили ещё и о том, что ректорская зарплата не позволила бы бывшему ректору накопить на покупку недвижимости и бизнеса за границей, а вместе с ректором, исчез бюджет вуза и главный бухгалтер… Молодого, энергичного и крепкого нового ректора окрестили самовыдвиженцем или народным ректором. Он что-то делал, по крайней мере, видели его на рабочем месте в стенах вуза постоянно. И, главное, ему это нравилось! Сказать, что всё происходящее было странным – не сказать ничего. Но «министром» образования на тот момент была Леся Лаптева, она жаловала вуз визитами и изумляла нарядами, подчёркивающими гениталии. Говорили, что живёт и одевается она за счёт выехавших из города больших чиновников, не брезгуя ни их квартирой, ни шубками жены. Лаптева, нисколько не стесняясь своей неуклюжести, говорила со сцены поздравительные речи, а потом убегала в сопровождении человека в военной форме – то ли своего заместителя, то ли телохранителя. Номер её телефона легко можно было отыскать у студентов-«ополченцев». Она брала трубку, только не очень охотно говорила на тему заработной платы учителей – её тогда не платили. Потом, будто опомнившись, все враз сообразили, что новый ректор – молодой и энергичный - выбран не по уставу. Да что там выбран, его никто и не выбирал! И начался долгий процесс избирательной кампании. Здесь всё было конечно уже ясно – самовыдвиженца уберут, а на его место вполне законно придёт тот, под кого всё это организовывалось, но для проформы спектакль разыгрывался по всей форме. Были речи кандидатов, голосование в холодных аудиториях, собрания трудовых коллективов факультетов, протоколы и интриги. 3 ноября 2015 года на уже вполне законных выборах 383 из 416 собравшихся проголосовали за новую кандидатуру ректора – доктора технических наук, профессора Виктора Рябичева. Ранее Рябичев возглавлял Донбасский государственный технический университет в Антраците, а также более десяти лет занимал должность декана Антрацитовского факультета горного дела и транспорта ВНУ им. В. Даля. Для проформы всё сходилось – и стаж, и опыт, и степень, и процедура выборов. Не сходился лишь возраст – вот-вот Рябичеву должно было «стукнуть» 65 лет – а устав вуза не позволял в этом возрасте занимать должность ректора. О Рябичеве говорили разное: что на него в разное время были заведены 13 уголовных дел по его вовсе не ректорскому бизнесу, благодаря которому он жил, имел недвижимость, иномарки. Для него, как и для многих, учёная степень и звание были лишь удачным вложением в свою пенсию, чтобы отойдя от бизнеса, продолжать получать денежные преференции уже от государства. Ни для кого не секрет, что очень многие представители руководящих структур в своё время купили себе степени и звания, чтобы на пенсии раз-два в неделю для души и пополнения бюджета читать лекции, делясь с молодёжью жизненным опытом. Но самое забавное было в другом, Рябичев ходил на работу, но вместе с ним продолжал ходить на работу и тот, первый молодой ректор, упорно не желая покидать ректорское кресло. Он не признал процедуры выборов и ещё полгода продолжал занимать кабинет ректора. Рябичев был терпелив как с ребёнком – они проводили совещания параллельно, а коллектив диву давался всему происходящему в стенах вуза. Что ещё забавно, каждый новый ректор приводил свою команду проректоров и сразу же назначал новых деканов. Это было как в карточной партии, когда козыря назначаются с каждой раздачей. И снова все замерли в изумлении – при Рябичеве стало возможным совмещать руководство тремя кафедрами одновременно и должность декана в придачу. Но как-то всё было относительно спокойно. Каждый желающий получил свой кусок пирога. Стало окончательно понятно, что возврата к прошлому уже не будет, и новые деканы стали превращать бывшие преподавательские в учебные аудитории и наоборот. Меняли места деканаты, приходили новые сотрудники – родственники, друзья, бывшие выпускники. Вскрывались опечатанные аудитории, выносилась мебель, менялись таблички на дверях. Очень уж это напоминало смысл крылатого выражения «чтобы и духу твоего здесь не было». Если даже предположить, что вернулись бы уехавшие, они ничего не нашли бы из своих вещей и своих прежних кабинетов. Но для стабильности процесса не хватало одного – молодости новому ректору. И когда в 2017 году, ему исполнилось 65, новым Врио стала доктор экономических наук, профессор Наталья Дмитриевна Свиридова, которая возглавляла многие годы экономический факультет этого же университета. Когда пишешь об этом штрих-пунктирно - всё просто, но, на деле, это были настоящие «Игры престолов». Свиридовой настолько хотелось быть ректором, что это знали все. Наверное, у каждого наступает какой-то предел работы в должности – ей тесно было быть деканом, ей хотелось занять новую высоту. Только как же это было сложно в её случае. То ли от того, что за 95 лет вуза она была первой женщиной-ректором технического вуза, то ли от всего вместе… Её вступлению в должность предшествовало открытое письмо трудового коллектива «главе республики», «совету министров» и «федерации профсоюзов» за 411 подписью сотрудников: «Игорь Венедиктович! Мы верим, что в нашей Республике хозяева жизни – это как раз мы, народ, а не жёны высокопоставленных чиновников (муж Свиридовой – большая «шишка», - прим. автора). В университете сложилась нервозная обстановка, мы спрашиваем: «Неужели, имея связи во властных структурах, можно чувствовать себя безнаказанной и презирать окружающих, а манера поведения с коллегами характеризуется двумя словами – спесь и истерика». К сожалению, именно эти качества характерны для претендента на должность ректора университета, проф. Свиридовой Н.Д., которой коллектив однозначно и неоднократно высказывал свое недоверие. Эта ситуация имеет уже широкий резонанс в городе и в Республике, ведь коллектив ЛНУ им. В.Даля один из самых многочисленных трудовых коллективов ЛНР, более 1500 работников. Небезосновательно формируется мнение, что все наши усилия напрасны, наверху уже все решено, а если будем слишком громко возмущаться, то нас вообще разгонят. Тем не менее наш сплоченный коллектив не теряет надежды добиться справедливости. Мы стоим на позициях «юридической чистоты» и законности принимаемых решений. Высшую школу во все времена и во всех странах мира характеризует главный принцип существования – академическая демократия. А назначение сверху, вопреки законному волеизъявлению трудового коллектива, ректором нашего вуза Свиридову Н.Д. означает для нас необратимую деградацию, потерю имиджа и доброго имени, который был создан трудом многих поколений ученых, фактическое уничтожение университета. Уже сейчас большая группа авторитетных ученых заявляет об уходе из нашего вуза в знак протеста в случае назначения Свиридовой Н. Д. на должность ректора. Далевский университет должен и может быть гордостью Республики, а не посмешищем и поводом для разочарования людей в народной власти»… Придя к должности, Свиридова уже на следующее утро подписала распоряжения о новых назначениях. Те, кто пришёл с Рябичевым, ушли с должностей проректоров и деканов. Но здесь понятие «ушли» очень условное. Они ушли с должности деканов и проректоров, но остались заведующими кафедрами, имея запасной аэродром для себя. Свиридова окружила себя теми, кто поддерживал её, кто голосовал за неё, кто был ей верен. И здесь оказалось, что шапка ректора тяжела, не по женскому плечу. Одно дело руководить факультетом в аромате духов, кофе и женских интриг и другое - бегать по порывам труб, текущим крышам и оправдываться перед вездесущими журналистами, почему переселенцам в выделенном для них общежитии холодно и нет воды. И с кресла ректора оказалось очевидным, что вуз не ремонтировался уже двадцать лет – пока старый ректор покупал себе недвижимость то ли в Германии, то ли в Чехии, что в аудиториях холодно, что проблем самых житейских куда выше, чем научных. И она отказалась, сославшись на болезнь. Стойко поблагодарила всех, «сохранила лицо», а Рябичева, две недели назад, назначили снова, реанимировав на время. Если он не может быть в силу возраста ректором, то Врио ректора ему никто не мешает быть, пока сверху не подберут более достойную замену. И к его кабинету снова потянулась вереница деканов и претендующих на эту должность просителей и обиженных Свиридовой за время её правления. Для летописи было интересно перечислить все эти перестановки, кто был кем за это время, куда ушёл или в бытность кого упал и взлетел снова. «А ведь он молодец! И деканом был, и проректором был – сняли. А теперь ничего, отряхнулся, работает завкафедрой, книжки какие-то пишет, как будто ничего и не было». Время сейчас смутное, каждый сидит как на пороховой бочке. Теперь-то уж смысл этого выражения понятен всем. Ольга Кучер, Луганск, для "ОстроВа"
