Политические «войны» в Северодонецкой мэрии продолжаются с 2015 года и уже стали притчей во языцех. Действующий мэр Валентин Казаков, ассоциирующийся с «демократией» и «европрогрессом» волею судеб оказался в одной «постели» с секретарем горсовета Игорем Бутковы и Оппозиционным блоком. Расклад сил в депутатском корпусе периферийной, по меркам страны, мэрии - примерно 50/50, так что накалу страстей и непредсказуемости ходов могут завидовать лучшие режиссеры Голливуда. Просто представьте, что личностные амбиции неких чиновников способны поставить под угрозу работу врачей хирургии городской больницы! И не потому, что нет денег, специалистов или оборудования! Это абсурдно, но вы все же попробуйте представить ситуацию: управление здравоохранения Северодонецкой мэрии пытается любыми способами усложнить работу хирургической службы города. И это происходит в городе с населением в сто с лишним тысяч душ населения прямо сейчас. Как это может вообще быть? Для Северодонецка – элементарно. Причина - прессинг для набора нужных голосов на сессиях мэрии. Заведующий хирургическим отделением Северодонецкой многопрофильной больницы Владимир Ляховой – депутат мэрии от партии «Батькивщина». А руководство управления здравоохранения города, в лице Романа Водяника, представляет интересы Оппозиционного блока… По словам В. Ляхового, конфликт политических интересов, вылившийся в "реорганизацию" хирургической службы, реально угрожает жизням пациентов. "В результате этой "реформы", я, как главный городской хирург и заведующий хирургическим отделением, фактически имею в подчинении всего одного врача. Хирурги, которые несут ургентную хирургическую службу, подчиняются врачу-анестезиологу, руководящему отделением анестезиологии плановой и экстренной хирургии, а остальные хирурги подчиняются врачу травматологу, заведующему приемным отделением", - поясняет он "ОстроВу". - Как это вообще получилось? - Так написано штатное расписание руководством медучреждения. Люди, которые должны оказывать ургентную помощь, находятся в функциональном подчинении у других людей. Плюс – я депутат городского совета и не всегда голосую так, как хочется руководству городского здравоохранения. Соответственно, такой метод давления на меня они выбрали. - То есть, все же можно без дополнительных средств и затрат просто нормально организовать работу отделения? - Да, очевидно же, что все хирурги должны быть в штатном расписании одного отделения, которое оказывает ургентную хирургическую помощь. Вне зависимости от того, когда привозят человека – днем или ночью – госпитализируют его ко мне, в хирургию. - Каковы в таком случае функции отделения анестезиологии, плановой и экстренной хирургии? В чем подвох? - Руководство больницы сделало отделение анестезиологии, плановой и экстренной хирургии, куда передало часть людей. То есть расформировали отделение реанимации и анестезиологии и создали структуру, которой нет ни в одной больнице Украины. Руководить этим всем поставили врача анестезиолога – человека близкого руководителю управления здравоохранения мэрии Водянику. «Реформа» задумывалась так, что будет создано новое отделение для оказания ургентной помощи. Якобы, на больного сразу в момент поступления набрасываются хирург, анестезиолог, гинеколог… А по факту оказалось, что врачей просто передали из подчинения одного человека – другому, создали новое отделение с новым заведующим. - И что делать в такой ситуации? - Должна быть реорганизация, должна быть единая хирургическая служба. Наличие единой хирургии позволит, прежде всего, гибко решать кадровые проблемы и заминки. Человек, который отвечает за хирургию, имеет в своем подчинении десять человек, грубо говоря. Я вижу, что нужно поставить в отделение двух хирургов, - беру и ставлю. - Сейчас не можете? - Нет, сейчас, как мне сказала главврач Татьяна Рабулец, я могу осуществлять только методологическое управление хирургией, могу только рекомендовать врачам поступать так или иначе. Все настолько нелогично, что я даже не могу спросить с неподчиняющихся мне врачей, почему были приняты такие или иные решения по ведению больного. Перед «реформой» было общее собрание, и когда Татьяне Анатольевне задали вопрос «а зачем это нужно?», она просто и понятно ответила всем собравшимся: «я так хочу»… Сегодня мне предстоит еще одна операция, которую анестезиологи сейчас отложили. Я мог приступить к работе еще час назад. - Предстоящая операция плановая или срочная? - Срочная, но у анестезиологов идет пересменка, у них точно такая же кадровая проблема. Ко мне пришли, сделали умную запись в истории болезни о том, что больного нужно готовить. Ему назначили капельницу, которую я должен прокапать перед операцией, а по факту я понимаю, что это сделано, чтобы просто чуть-чуть потянуть время, потому что дать мне анестезиолога для наркоза возможности нет. - Когда началась вся эта организационно-кадровая чехарда? - В начале лета, после того, как я выразил свое недовольство, и сказал, что это не та реформа, которая нужна больнице и ее пациентам… Вот сейчас мы видим, что пациент лежит с капельницей, вместо того, чтобы лечь на операционный стол. О сложившейся ситуации знают начальник управления здравоохранения, главный врач, профильный заммэра, городской голова. Все об этом знают на уровне городского совета. - Как реагируют власти Северодонецка? Есть какие-то позитивные сдвиги? - Пока нет, но сдаваться я не собираюсь. Сейчас в моем отделении, рассчитанном на 30 коек, лежат 36 человек, вчера было 40. Когда я был на больничном, в отделении лежало 18 человек. Люди идут ко мне и моему второму врачу. Люди нам верят, идут и оперируются, причем, не только из Северодонецка. За сегодня будет третья операция, и это большие операции под наркозом. - Сколько врачей по факту в отделении сейчас? - По факту – два хирурга: я и ординатор. Мы работаем вдвоем, выполняем очень разноплановые операции. Некоторые из них требуют, чтобы на одну операцию мылись как минимум три человека. - Сколько людей вам нужно в идеале? - Я считаю, что в отделении хирургии должен работать заведующий и два врача – это минимум. Когда мы вдвоем ушли оперировать, отделение остается вообще без присмотра на долгое время, а так как у нас в отделении находится достаточно большое количество тяжелых прооперированных больных, может случиться всякое и бегать по этажам, искать того, кто сможет прийти, может просто не хватить времени. Мое недовольство штатным расписанием обусловлено также тем, что у нас в больнице есть реальный человек, который хочет работать, но ему не дают. Главврач не подписывает заявление. - Чем поясняется такая позиция? - Главврач поясняет тем, что я должен голосовать в городском совете так, как скажут. Говорят мне это открытым текстом. Хирург, который хочет работать, раньше работал за границей. Год назад вернулся в Северодонецк. Сейчас он работает на оплачиваемую ставку в ночь, и с удовольствием будет работать в отделении хирургии, но ему говорят «нет». Я не знаю, сколько еще этот врач захочет у нас работать. Скорее всего, уйдет при малейшей возможности и снова уедет работать за границу, а мы потеряем хирурга из-за чьих-то непонятных амбиций. Еще один наш молодой врач, его жена - медработник, у них двое детей… они вынуждены снимать квартиру, кроме дохода по месту работы у семьи средств нет. В такой ситуации врач должен быть обеспечен хотя бы жилплощадью в общежитии. Полгода назад к нам пришли работать два детских хирурга. За все это время руководство больницы так и не смогло обеспечить им нормальные условия. Речь идет о наркозных аппаратах и необходимом инструментарии, но всего этого нет. По имеющейся у меня информации, они уже собрались увольняться, а значит – мы теряем двух высококвалифицированных хирургов, которых больше в городе нет. - Кадровый вопрос для северодонецкой хирургии стоит так же остро, как и организационные моменты? - Дефицит большой. Мы не можем удержать тех, кто сейчас работает, не говоря уже о дополнительном привлечении. К сожалению, в городе практически ничего не делается для того, чтобы молодые врачи оставались у нас. Есть программа по предоставлению жилья медработникам, но она существует только на бумаге. Задавали этот вопрос профильному заму мэра, интересовались, почему программа не реализуется, но ответ не получили. Раньше при медсанчасти существовало общежитие, которое позже было передано на баланс городу с условием, что медработники будут первоочередно обеспечиваться жильем, но потом об этом очень быстро забыли. Я лично неоднократно ходил к ответственным за эту проблему работникам мэрии, носил заявления от врачей. Реакции нет. За последние два года здравоохранение Северодонецка получило бюджет, которого не было за все последние 25-ть. Но где эти деньги? Куда они идут? Оргтехника для администрации и ремонты - это, конечно, хорошо, но тратить средства нужно не только на строительные проекты, а и на реальное лечение больных… То, что творится здесь сейчас, а именно ненормированный рабочий график, постоянное моральное истощение, груз ответственности и психологическое давление на врачебный персонал ставят под угрозу работу хирургии. Напомню, без реорганизации наладить эффективную работу отделения будет невозможно. Любыми методами нужно добиться результата, когда хирурги смогут оперировать не на голом энтузиазме, пытаясь одновременно бороться с чиновничьими амбициями, а работать в нормальных условиях. Да и пациентам вряд ли интересно, что кто-то использует их в качестве «заложников», они просто хотят жить. Артем Брюханов, Северодонецк, "ОстроВ"
