11 июля Украина будет отмечать 350-летие Конотопской битвы, в ходе которой российская армия потерпела сокрушительное поражение от войск гетмана Ивана Выговского. Ожидается, что в торжествах по этому поводу примет участие Президент Украины Виктор Ющенко, который заодно приедет в Сумы на суперкубковый футбольный матч между киевским «Динамо» и полтавской «Ворсклой». Львовский фонд «Украина-Русь» выпустил по этому поводу специальные открытки, на которых написано «350 лет победы над москалями». Кто кого победил на самом деле, и какие последствия повлекла за собой эта виктория, ни в Указе Президента, в очередной раз столкнувшего лбами на разных языках думающих и говорящих граждан своей страны, ни на провокационной открытке не разъясняется. Между тем большинство историков, в том числе украинских, считает, что именно с Ивана Выговского, победившего «москалей», начинается так называемая Руина – период в украинской истории, когда казацкая старшина в борьбе за власть развязала многолетнюю гражданскую войну. В братоубийственной войне, как известно, не бывает победителей. Здесь речь идти может лишь о примирении. В Испании, например, в десяти километрах от знаменитого Эскориала с пантеоном королей построен мемориал жертвам гражданской войны. Он называется «Долиной павших» и никому в голову не приходит делить покоящихся там на сторонников диктатора Франко и бойцов республиканской армии. «Северяне» в США никогда не плясали на костях своих земляков и не отмечали каких-либо годовщин победы над рабовладельческим Югом. Этот список можно продолжать, но Украина, искусно и искусственно расколотая политиками на «русскоязычный» Восток и «свідомий» Запад, еще долго в него не войдет… Итак, что же праздновать будем?… Все началось после смерти Богдана Хмельницкого. Умирая, тот хотел видеть своим преемником младшего и единственного оставшегося в живых сына Юрия. Еще при жизни «старого Хмеля» старшина из уважения к нему «аби була тая слава, що Хмельницький гетьманом», провозгласила Юрия наследником и заместителем умирающего гетмана. Фактически последняя воля украинского гетмана означала отказ от демократических традиций и переход к монархической форме правления. Казацкая старшина, раздираемая внутренними противоречиями, пообещала Богдану Хмельницкому «приглядеть за Юрием», однако реально видеть Юрия Хмельницкого новым гетманом никто не хотел. К тому времени юноше было всего 16 лет, и он не отличался ни умом, ни талантами своего знаменитого родителя. «Богдан Хмельницкий назначил своим преемником своего сына, совершенно неспособного юношу. Только из угождения к нему, да из привычки повиноваться его воле, казаки ему не перечили в этом. Но такое избрание было новостью в казацком обществе: у них в гетманы выбирали людей, прежде чем-нибудь заслуживших уважение», - отмечает по этому поводу украинский историк Николай Костомаров. Незадолго до смерти Богдана Хмельницкого, казацкая рада назначила малолетнему Юрию двух регентов – полтавского полковника Мартина Пушкаря и генерального писаря Ивана Выговского. Отношения между двумя регентами были крайне натянутыми, поэтому – уже после кончины 27 июля 1657 года Богдана Хмельницкого – Иван Выговский добивается, провозглашения себя единоличным опекуном над Юрием Хмельницким, которого современники презрительно называли Юрасиком. Выговский отправляет своего подопечного на обучение в Киевскую духовную академию и, пользуясь его отсутствием, становится фактическим правителем гетманской Украины. Вскоре он добился, чтобы его, хотя бы и в качестве регента, избрали гетманом. Он упросил старшину разрешить ему подписывать документы так: «на той час гетман войска запорожского», то есть «временно исполняющий обязанности гетмана». ЯЗЫКОМ ДОКУМЕНТА Он, по сему, скоро забыл просьбу старого Хмельницкого о неоставлении и призрении сына его и все его благодеяния, оказанные ему, который, во-первых, высвободил его из плена татарского, потом, что возвел у себя на высокую степень и обогатил не только его, но и всю его родню. АЛЕКСАНДР РИГЕЛЬМАН. «ЛЕТОПИСНОЕ ОПИСАНИЕ ПРО МАЛУЮ РОССИЮ ДА ЕЕ НАРОД И КАЗАКОВ ВООБЩЕ» Это назначение было временным, «на той час». Даже место, где происходили эти поспешные выборы – город Чигирин - считалось не легитимным для принятия столь важных решений. Богдан Хмельницкий был избран в Запорожской Сечи и там же должны были избираться и его преемники. Кроме того, на Чигиринской раде отсутствовало множество полковников. Поэтому Выговскому пришлось организовать свое повторное избрание. Он назначил новую раду в Корсуне. Там, он, изображая из себя человека равнодушного к власти, положил свою булаву на стол и стал отказываться от гетманства. Но после традиционного уговаривания он все-таки «согласился» возглавить гетманскую Украину. По традициям гетманская булава, как символ власти, оставалась у законного гетмана Юрия Хмельницкого, а Иван Выговский брал ее только для служебной надобности с обещанием обязательно вернуть. Летописец сообщает, что однажды он «забыл» это сделать и оставил булаву у себя. Таким образом, украв булаву и взяв всю полноту власти в свои руки и не прикрываясь при этом Именем Юрасика Хмельницкого, Выговский совершил государственный переворот. Учитывая то, что на Корсунскую раду, избравшую нового гетмана, не были приглашены ни запорожцы, ни Пушкарь, у Выговского в их лице появилась очень сильная оппозиция. Запорожские казаки написали Выговскому гневное письмо, в ответ тот запретил продавать в Запорожскую Сечь продовольствие и оружие, то есть фактически устроил запорожцам экономическую блокаду. Что касается Мартина Пушкаря, бывшего союзником запорожцев, то Выговский направил против него карательное войско, возглавляемое, кстати, героем освободительной войны под предводительством Богдана Хмельницкого, Иваном Богуном. Пушкарь, укрывшись в Полтаве, сохранил свое войско и фактически сорвал планы гетмана на его уничтожение. После этого Иван Выговский призвал на помощь крымских татар и вместе с ними осадил Полтаву. Мартин Пушкарь решился на генеральное сражение, но был разбит. Запорожцы под Полтавой потеряли 15 тысяч человек. В качестве платы за помощь Выговский разрешил своим союзникам разграбить Полтаву и ее окрестности. Летописец об этом пишет: «даде на разграбление и пленение Гадяч, Миргород, Обухов, Веприк, Сорочинцы, Лютенки, Ковалевку, Бурки, Богочку...» Татары сожгли все эти города и местечка, а их жителей кого убили, а кого забрали в неволю. Всего в этой братоубийственной войне было убито и угнано в рабство около 50 тысяч украинцев. Канадский историк украинского происхождения Орест Субтельный назвал победу Выговского под Полтавой «пирровой». Пожалуй, именно эти события в истории Украины можно назвать началом Руины – периода, когда казацкая старшина начала ожесточенную борьбу за власть, сделав заложником собственных властных амбиций свою страну и свой народ. Покончив с оппозицией, Иван Выговский решил круто изменить ориентацию своей внешней политики и, разорвав отношения с Москвой, вновь отдать Украину под польский протекторат. Следует отметить, что по своим убеждениям и по своему воспитанию волынский шляхтич Выговский всегда тяготел к Речи Посполитой. Освободительная война, начатая Богданом Хмельницким в 1648 году, застала его в польском войске в чине ротмистра. В битве под Желтыми Водами Выговский был взят татарами в плен. Богдан Хмельницкий выкупил его у союзников, говорят, не за самую лучшую кобылу. После этого Иван Выговский сумел войти в доверие к Хмельницкому, сделав в повстанческом войске блестящую карьеру. Напомним, на момент смерти Богдана Хмельницкого Выговский был генеральным писарем, то есть вторым после гетмана человеком. Украинский историк Михаил Грушевский называет его украинским патриотом и «человеком больше ловким, чем талантливым». Став гетманом, он сперва повел «тонкую дипломатию», обещая лояльность возглавляемой им Украины и Москве, и Варшаве. За это и русский царь, и польский король наделяли его деньгами и земельными наделами. Постепенно, открыто не порывая с Москвой и заверяя российского царя в своей верности, Выговский начал тайные переговоры с Польшей о возвращении Украины, под власть польского короля. После разгрома армии Мартина Пушкаря под Полтавой, Выговский, открыто заявил о разрыве с Москвой. В начале 1658 года он решил захватить Киев, послав туда войска под командованием своего брата Даниила Выговского. Попытки изгнать из Киева московский гарнизон не увенчались успехом. Более того, антимосковские действия гетмана вызвали непонимание у значительной части казаков, которые отказались воевать против российских войск. Это недовольство вылилось в новое восстание, центром которого стал Гадяч. Выговский лично отправился на его подавление и, для начала решил, собрать старшинскую раду, чтобы заручиться поддержкой казацкой аристократии. Сюда же, в Гадяч, явились польские комиссары, которые стали настраивать казаков против союза с Москвой. Дескать, московский царь запретит украинцам «свободно приготовлять водку, мед и пиво», а так же носить сапоги. Царь вознамерился переселить всех казаков, - «открывали» глаза украинцам польские комиссары за Белоозеро (ныне территория Архангельской области). Одновременно с этим, до сведения казацкой старшины было доведено, как много для Украины готов сделать польский король. «Теперь не будет более рабства, строгий закон не допустит панам своевольствовать над подданными», - говорили послы. Пропольская позиция гетмана и красивые речи комиссаров увенчались тем, что в сентябре 1658 года между Гетманщиной и Польшей был заключен так называемый «Гадячский договор», по которому Украина возвращалась в состав Речи Посполитой на правах отдельного автономного «Русского Княжества». Ее территория ограничивалась тремя воеводствами – Киевским, Брацлавским и Черниговским. Гетман получил право иметь собственное войско числом до 30 тысяч сабель. Польским войскам запрещалось входить в украинские земли. «Русскому княжеству» предоставлялись свой сейм и трибунал. Украинцам были обещаны права, похожие на права подданных Голландии и Швейцарии. Ежегодно по рекомендации гетмана сотня казаков должна была получать права польской шляхты. Сам гетман, в новом договоре называемый «русским и первым сенатором воеводств Киевского, Брацлавского и Черниговского», получил жалованные грамоты на крупные земельные владения не только в Украине, но и в Белоруссии. Содержание Гадячского договора, между тем, было известно лишь небольшой группе казацкой старшины, присутствовавшей на раде. МЕСТО НА КНИЖНОЙ ПОЛКЕ - Выговский-то не так и виноват, - заступился за бывшего гетмана Гуляницкий, - думал-то он добре, добра желал «щиро» своей отчизне. - Еще бы не добра! - перебил горячо Ханенко. - Прочитай Гадячские пункты, чего-чего он нам в них не выговаривал? И полные права, и господство греческой веры, и шляхетство, и равенство на сейме, и свои войска, свои русские академии, школы, своя монета, полная независимость, даже сношения с чужими державами... одним словом - своя русская Речь Посполитая. - Своя, да под ляшским ярмом, - возразил Богун. - А разве с ним можно ходить? Разве можно на панское слово положиться спокойно? Изверились, - и народ на эту утку не пойдет, не заманишь! С ляхом дружи, а камень за пазухой держи! МИХАИЛ СТАРИЦКИЙ. «МОЛОДОСТЬ МАЗЕПЫ» Московский царь на этот вираж внешней политики Украины отреагировал крайне негативно. Россия не признала Гадячского договора, а Выговского объявила изменником. Вместо него был избран наказной (временный) гетман Иван Беспалый. По мнению россиян, это была подходящая кандидатура для промосковски ориентированного гетмана, ибо его можно было «взяв за хохол, за собой водить». Показательно, что значительная часть польской аристократии тоже отнеслась к новому союзу с Украиной весьма враждебно. Против Гадячского договора восстало католическое духовенство и польская шляхта. В результате после ратификации сеймом в 1659 году из договора были исключены многие статьи об автономных правах «Русского Княжества». Выговской, между тем, через крымского хана послал в Стамбул, посольство, которому поручил сообщить султану, что… «желает быть в его подданстве» и попросить военной помощи. Известно, что одновременно с этим люди Выговского вели переговоры с Австрией, Швецией и Бранденбургом. Столь многовекторную политику украинского правителя попытался пресечь российский царь Алексей Михайлович. В январе 1659 года он направил в Переяслав своих послов, которые потребовали от старшины срочного созыва Генеральной рады и обсуждения на ней политического курса Украины. Выговский созывать раду отказался, после чего российский царь решил действовать более жестко и послал против Выговского стотысячное войско под предводительством князя Алексея Трубецкого. Кстати, на стороне Москвы выступали и казаки под предводительством наказного гетмана Ивана Беспалого. Украинская и русская армии встретились под Конотопом (территория нынешней Сумской области). Подавляющую часть войска Выговского составляли татары. Исследователи говорят, что их было около 40 тысяч. Под знамена Выговского стало так же около 10 тысяч наемников из Польши, Молдавии, Валахии и Трансильвании. Примерно столько же – по разным данным от 10 до 15 тысяч – составляли собственно украинские казаки. 29 июня 1659 года эта интернациональная армия под Конотопом нанесла войскам князя Трубецкого сокрушительное поражение. Однозначно можно утверждать, что боеспособность Московского государства была серьезно подорвана. В России не исключали даже, что Выговский немедленно двинется на Москву. Вот как описывает эти события российский историк Сергей Соловьев: «Цвет московской конницы сгиб в один день: пленных досталось победителям 5 тысяч; несчастных вывели на открытое место и резали как баранов: так уговорились между собой союзники – хан крымский и гетман войска запорожского! Никогда после того царь московский не был в состоянии вывести в поле такого сильного ополчения. В печальном платье вышел тогда Алексей Михайлович к народу, и ужас напал на Москву. Царствующий град затрепетал за собственную безопасность: в августе по государеву указу люди всех чинов спешили на земляные работы для укрепления Москвы. Сам царь с боярами раз часто присутствовал при работах… И шел слух, что государь выезжает за Волгу, в Ярославль...» По разным источникам в битве под Сосновской переправой близ Конотопа погибло от 10 до 60 тысяч московских солдат. В плен попали царские воеводы: князь Пожарский, князь Львов, братья Бутурлины, князь Ляпунов и другие. Их в качестве вознаграждения отдали самым активным участникам разгрома российского войска – крымским татарам. Часть из них в последствии были выкуплена на волю, часть – казнена. Так, в ханской ставке сложил голову Семен Пожарский, который, как пишет летописец Самуил Величко, «распаленный гневом, выругал хана по московскому обычаю и плюнул ему между глаз». Между тем, победа под Конотопом для Ивана Выговского стала еще более «пирровой» нежели под Полтавой. Вслед за запорожскими казаками против планов гетмана отдаться под власть Речи Посполитой восстала практически вся Украина. «Дело Выговского оказалось непрочно не от московских войск, а от народного несочуствия», - пишет Николай Костомаров. Запорожцы потребовали избрания нового гетмана – все того же Юрия Хмельницкого. Выговский был вынужден созвать раду в Германовке. Туда в качестве кандидата на гетманскую булаву прибыл Юрий Хмельницкий. Выговский попытался оправдаться, объяснив казакам все преимущества заключенного им договора с Польшей. Однако полковники, которым Выговский поручил познакомить раду с условиями Гадячского договора, увидев, что народ и слышать не желает о союзе с Речью Посполитой, перешли на сторону большинства. Чтецов договора разъяренная толпа разрубила на части, а гетманом провозгласила Юрия Хмельницкого. Иван Выговской, опасаясь за свою жизнь, бежал, по его собственному признанию, «в одной сермяге» в Польшу, оставив в Чигирине жену и детей. Через пять лет после этих событий поляки его расстреляют. Московская армия, между тем, сумела оправиться от поражения под Конотопом. Осенью 1659 года войска Алексея Трубецкого вошли в Гетманщину, где под звон российских сабель в Переяславле Юрий Хмельницкий был повторно избран гетманом и подписал новый украино-московский договор. Александр Соловей, "ОстроВ"
