На прошлой неделе западные медиа горячо дискутировали о результатах саммита НАТО в Вильнюсе: как для Украины, так и для стран-членов, и даже для России. Некоторые осуждали, или нейтрально отмечали выпад президента Украины Владимира Зеленского против союзников, которые оставили перспективы украинского вступления скорее призрачными. Другие его оправдывали. Как отметил, например, корреспондент The Times, "никакие стандартные послесаммитские уловки не могут скрыть тот факт, что именно тогда, когда Путин был ослаблен попыткой государственного переворота со стороны "Вагнера", ему дали проблеск возможности. Вильнюсский саммит предполагает, что если российские войска смогут удерживать линию обороны против украинских атак достаточно долго, западные государства устанут и на переговорах откажутся от идеи членства Украины в НАТО. Появились сомнения - и Путин получил дополнительный стимул, чтобы продолжать действовать". Другой корреспондент The Times, который также выразил симпатию Украине и Зеленскому, подчеркнул, что речь не только о членстве в НАТО, но и в целом, "сомнения относительно целесообразности военной помощи со стороны США неуклонно растут, особенно среди правых. В мае 2022 года, когда администрация Джо Байдена и Конгресс объединились для предоставления крупных траншей помощи, только 12 процентов американцев считали, что США делают слишком много, согласно данным Pew Foundation. В прошлом месяце этот показатель вырос до 28 процентов и теперь почти вдвое превышает количество тех, кто считает, что США делают недостаточно. Среди республиканцев снижение энтузиазма в отношении Киева является более заметным. В мае прошлого года 19 процентов считали, что США делают слишком много. Сейчас таких 44 процента - втрое больше, чем тех, кто считает, что США делают недостаточно". "Разговоры с рядом влиятельных республиканцев за последнюю неделю - крупных доноров и сторонников кандидата в президенты, которого, кстати, не зовут Дональд Трамп, - напоминают мне, что существует множество причин для скептицизма в отношении войны, - продолжал он. - Хотя они признают непреклонность Украины, многие не желают присоединяться к восхвалениям страны, которую некоторые из них хорошо знают. Они указывают на то, что она уже давно глубоко коррумпирована - по многим показателям, фактически, самая коррумпированная из всех постсоветских государств - и им надоело слышать о том, что она является прекрасным образцом демократии. Некоторые, в том числе известные специалисты по вопросам внешней политики, продолжают настаивать на том, что, хотя они и презирают Путина, расширение НАТО в начале 2000-х годов было ненужным провоцированием Москвы, и что мы не воспринимаем достаточно серьезно историческую важность Украины для России". "Другие утверждают, и опять же небезосновательно, что поддержка Украины со стороны США истощает ее собственную военную способность и оставляет ее недостаточно вооруженной для потенциального конфликта с гораздо более важным стратегическим противником: Китаем, - говорилось далее в тексте The Times, - Другие спрашивают: какая военная цель? Действительно ли мы думаем, что Россия собирается капитулировать? Если необходим какой-то опосредованный мир, зачем продолжать действовать так, чтобы усложнить его достижение? А главное, мало что может разозлить американцев больше, чем утверждение европейцев, что они обязаны защищать Европу от других европейцев. В конце концов, это то, что, по мнению американцев, они делают уже более века, ценой большой крови и средств. Я хорошо знаю аргумент, что это не акт благотворительности со стороны Америки, а жизненно важный вклад в ее собственную безопасность. Но этот аргумент становится все труднее приводить. Поскольку их собственная относительная экономическая и стратегическая мощь в 21 веке уменьшилась, все меньше американцев понимают, почему они должны продолжать нести бремя глобального лидерства, которое кажется наследием другой геополитической эпохи. Это ощущение обостряется из-за продолжающихся шрамов от катастрофических войн, в которые Америка погружалась за последние 20 лет". "Внутриполитическое влияние всего этого заключается в укреплении перспектив тех республиканцев, которые хотят разъединить США и Украину. Не надо быть настолько легковерным, чтобы поверить в то, что Трамп считает, будто он может положить конец войне "за 24 часа". Но нужно понимать, что его абсурдное заявление говорит о стремлении все большего количества американцев. Время, я подозреваю, истекает. Если нынешнее контрнаступление не сможет достичь решающего сдвига в ходе войны, не только республиканцы, но и все больше демократов будут искать выход из нее. И если к ноябрю следующего года, когда Америка будет выбирать своего президента, линия фронта мало чем будет отличаться от нынешней, то не только Трамп будет обещать положить конец войне", - подчеркивал автор текста. Между тем, корреспондент The Washington Post попытался напомнить, что речь вообще не о тех или иных качествах украинского государства или текущих успехах его армии. "Учитывая то, что характер Путина хорошо известен, а примеры прошлого века прямо перед нами, разве не предсказуемо, что он начнет мстительную кампанию массовых убийств, если захватит Украину? Такой ужас не удивил бы меня. И никого не удивит, если это произойдет. После этого политики и комментаторы не будут иметь права заявлять о шоке или отвращении к произошедшему. Путин расправляется со своими побежденными врагами, охотится на каждого солдата украинской армии: все это и многое другое предсказуемо. Как действовали нацисты, советская власть и китайская коммунистическая партия, так же, мы должны предположить, будет действовать и Путин. Именно поэтому Запад должен продолжать оказывать Украине военную помощь - всем, кроме участия войск в боевых действиях. Мы знаем, что может произойти, если Украина потерпит поражение. Нас должна отталкивать перспектива соучастия. Запад должен предоставить Украине оружие, необходимое для выживания. Это далеко не прихоть, цивилизованный мир обязан не допустить добавления еще одного ужаса к позорному списку, который приведен выше", - написал он. "Военные эксперты говорят, что первые 15 миль контрнаступления будут самыми тяжелыми" Между тем, ситуация собственно на поле боя, как указывают фактически все западные репортеры, - плохая. И главная причина этого одна: нехватка боеприпасов и вооружения, главным образом - боевой авиации. "До 20 процентов вооружения на поле боя, по данным американских и европейских чиновников, было повреждено или уничтожено в первые две недели изнурительного украинского контрнаступления. Потери включают некоторые из грозных западных боевых машин - танков и бронетранспортеров, - на которые украинцы рассчитывали, чтобы дать отпор россиянам. Впечатляющий уровень потерь снизился примерно до 10 процентов в течение следующих недель, сказали чиновники, больше необходимых войск и техники было сохранено для большого наступления, которое, по словам украинцев, еще не наступило. Частично улучшение ситуации произошло благодаря тому, что Украина изменила тактику и сосредоточилась на истощении российских сил артиллерией и ракетами дальнего радиуса действия вместо атак на вражеские минные поля и огневых ударов. Но этими хорошими новостями прикрыты некоторые мрачные реалии. Потери замедлились также потому, что само контрнаступление замедлилось - а кое-где даже остановилось, - поскольку украинские солдаты борются с впечатляющей российской обороной. Несмотря на потери, украинцы пока прошли лишь пять из 60 миль, которые они надеются преодолеть, чтобы выйти к морю на юге и разделить российские силы пополам", - написали в The New York Times. "Военные эксперты давно говорят, что первые 15 миль контрнаступления будут самыми тяжелыми, поскольку атакующие войска, как правило, требуют втрое больше сил - в вооружении, личном составе или и в том, и в другом - чем обороняющиеся войска, - говорилось в тексте NYT. - Генерал Валерий Залужный, главный военный офицер Украины, выразил разочарование тем, что Украина воюет без западных боевых самолетов F-16, на которых Соединенные Штаты лишь недавно согласились позволить украинским пилотам проходить подготовку, но которые, как ожидается, не будут доставлены еще по меньшей мере несколько месяцев. Это оставило украинские войска уязвимыми перед российскими вертолетами и артиллерией. Военные аналитики предостерегают, что делать окончательные выводы относительно контрнаступления еще рано. "Это не означает, что оно обречено", - сказал Камиль Гранд, эксперт по вопросам обороны Европейского совета по международным отношениям и бывший помощник генерального секретаря НАТО. Тем не менее, добавил он, отсутствие превосходства в воздухе и противовоздушной обороны, которую могли бы обеспечить западные самолеты для украинского наступления, означает, что "количество жертв, вероятно, будет выше, чем в других конфликтах с использованием обычного вооружения". "Сидя в своем неуклюжем вертолете советской конструкции, майор Максим из украинских военно-воздушных сил может предложить лишь одно объяснение, почему он и его коллеги продолжают летать, несмотря на то, что их российские противники превосходят по численности и вооружению: "У нас железные задницы". Пока он уточнял, поле подсолнухов качалось на ветру за дверью кабины: "Нам помогают только мужество, боевой дух и опыт, но это все". За 16 месяцев полномасштабной войны 29-летний Максим и его товарищи прошли сквозь адские бои от Мариуполя до острова Змеиный, пригибаясь и ныряя. Сейчас они воюют вокруг дымящихся руин Бахмута, где их вертолет недавно уцелел, попав под пулеметный огонь. Половина их подразделения убита. "Русские охотятся на нас", - говорит Максим", - пишет британский The Times. "Те, кто остались, продолжают выполнять задания на линии фронта, шутят и разговаривают о чем угодно: о музыке, девушках, лисах и кроликах, бегающих внизу, чтобы отвлечься от опасности, когда они стреляют неуправляемыми ракетами по российским целям, надеясь, что сами не пострадают, - продолжался его текст. - Они сохраняют GPS-координаты мест, где патриотически настроенные украинские женщины обнажали им грудь с земли - одна из них сделала предложение руки и сердца, держа в руках табличку. Недавно днем они сбросили бутылку коньяка, завернутую в полотенце, на ничейную землю пожилому мужчине, который поднял руки в знак благодарности. За их бравадой скрывается суровая реальность: они противостоят гораздо лучше вооруженному врагу и испытывают разочарование от того, что не могут сделать больше. "Русские понимают, что мы ничего не можем сделать с ними в воздухе", - сказал Максим, который, в соответствии с украинскими военными ограничениями, не может называть свою фамилию. В то утро он, его второй пилот Вадим и технический инженер Дима вернулись из миссии в Бахмуте, где они выпустили часть своего драгоценного запаса неуправляемых ракет по российским солдатам, которые прятались в лесу. Они выполняют только одну миссию в день на своем вертолете Ми-8 (максимальная скорость 155 миль/ч), пытаясь сэкономить боеприпасы". "На саммите НАТО в Вильнюсе в Литве на прошлой неделе президент Байден провозгласил, что Путин уже "проиграл войну". Но здесь, на восточной и южной линиях фронта, этот оптимизм кажется неуместным, - предостерегали в британском издании, - Ми-8 советской разработки, на которых летает и воюет Максим, используются другими странами, в том числе Россией, преимущественно как транспортные средства. Некоторые из его коллег в военно-воздушных силах летают на немного более новых боевых вертолетах Ми-24. Другие пилоты поражают российские цели на самолетах советских времен, таких как Су-25. Но их огневая сила и способность нивелируются российскими военно-воздушными силами, которые имеют на вооружении большое количество новейших ударных вертолетов, в том числе Ка-52, а также современные боевые самолеты". "Изможденным саперам приходится иметь дело с целым рядом так называемых "сюрпризов" Западные журналисты особо отмечали масштабные заминирования, которые стали главным сдерживающим фактором украинского продвижения. "Это была ужасная картина окровавленных конечностей и смятых автомобилей, когда ряд российских мин разорвался на поле на юге Украины. Один украинский солдат наступил на мину и упал на траву в буферной зоне между двумя армиями. Рядом лежали другие украинские военные, с перевязанными жгутами ногами, в ожидании медицинской эвакуации, согласно видеозаписям, размещенным в Интернете, и рассказам нескольких солдат, имеющих отношение к этому событию. Вскоре им на спасение приехал броневик. Медик выскочил, чтобы оказать помощь раненым, и стал на колени на землю, которую считал безопасной, - и подорвал своим коленом другую мину. Через пять недель после начала контрнаступления, которое, по словам даже украинских чиновников, приторможено, интервью с командирами и солдатами, воюющими на фронте, указывают на то, что медленный прогресс сводится к одной главной проблеме: наземных мин", - написали, в частности, в The New York Times. "На минных полях обычно устанавливают мины-ловушки и так называемые устройства противодействия подъему, которые вызывают детонацию мин, если их поднять, чтобы помешать командам разминирования, - рассказали в NYT. - Распространенной тактикой является то, что майор Присяжнюк назвал "трюком для идиотов": закапывание противопехотных мин перед растяжкой, чтобы поразить солдата, который может попытаться обезвредить растяжку. К более сложным взрывным устройствам относятся так называемые мины-прыгуны, которые, когда на них наступают, выскакивают и разлетаются осколками, поражая других солдат поблизости. Россия также использует мины, приводимые в действие тонкими желтыми растяжками, которые простираются на десятки метров, любая из них, если ее задеть, может вызвать взрыв и разлет шрапнели". "Владимир, который служит военным медиком на стабилизационном пункте, проводит ампутации солдатам, которым оторвало ступни или голени в результате взрывов мин. По его словам, мины опередили артиллерию как основная причина ранений, - пересказывали в американском издании, - Поскольку некоторые мины являются пластиковыми, что позволяет избежать их обнаружения командами разминирования, осколки, которые они распыляют на солдат, могут быть невидимыми для врачей в прифронтовых пунктах первичной помощи, где медицинские бригады используют металлодетекторы для поиска и извлечения осколков, сказал он". The Economist также отмечал, что "судьба украинского контрнаступления зависит от работы боевых инженеров. Саперы являются ключом к прорыву по меньшей мере трех линий хорошо спланированной российской обороны, больше всего - на открытых равнинах Запорожской области, главном направлении украинского контрнаступления. Продвижение здесь является более стратегически важным, чем где-либо. Но Россия знает это и построила соответствующую оборону. Украинским саперам, которые должны найти проход, приходится иметь дело с примерно 1500 мин на квадратный километр. И это до того, как начнет работать российская артиллерия, беспилотники, авиация и средства радиоэлектронной борьбы. "Саперы стали мишенью номер один, - говорит Бессонный, командир роты, ответственный за эту злосчастную миссию 27 июня. - Это просто охота". "Эта работа не могла бы быть более опасной, - свидетельствовали в The Economist, - Значительная ее часть выполняется на рассвете. Украинцы имеют приборы ночного видения, предоставленные западными партнерами и местными волонтерами, но оптика не идеальна. "Главное оружие сапера - это его глаза", - говорит Бессонный, - поэтому инженеры двигаются вперед рано утром со скоростью улитки, в восьми-десяти метрах друг от друга, прощупывая под углом 45 градусов, пока не наткнутся на металл. Все это время над ними парят беспилотники, и саперы постоянно рискуют попасть под артиллерийский обстрел. Дождь и облака создают лучшие условия, поскольку уменьшают видимость с дронов. Но палящим летом на юге Украины, где солнечный удар стал обычной болезнью на войне, такая защита является редким явлением. Изможденным саперам приходится иметь дело с целым рядом так называемых "сюрпризов". Это и весь запас советских противопехотных и противотанковых мин, и мина "лягушка" ОЗМ-72, которая выскакивает из-под земли и выпускает осколки в поясницу, и мины-ловушки, замаскированные под пачки из-под сигарет или прикрепленные к трупам". "Улиточный темп продвижения означает, что эта фаза контрнаступления, сосредоточенная на истощении российской артиллерии и резервов, может длиться месяцами. По словам Бобра, продвижение неравномерно; нельзя продвигаться вперед слишком быстро, иначе вас отрежут с флангов. Надежда заключается в том, что после прорыва первых линий российская оборона во втором, третьем и кое-где четвертом эшелонах окажется менее угрожающей. Тогда ограниченные механизированные силы, которые сейчас находятся в резерве, смогут еще иметь свой день под солнцем. Саперы выражают уверенность, что в конце концов они сломают российскую оборону и освободят оккупированную Украину. Каждый шаг вперед - это надежда", - заключали в The Economist. Обзор подготовила София Петровская, "ОстроВ"
