О трагическом происшествии газете сообщили жители снежнянского поселка Северный, откуда был родом 17-летний Максим Семенов, работавший на незаконной «дырке» у села Осино-Ольховка, в народе - Кульгачи. Сами «дырки», как сказал сопровождавший нас на место происшествия работник Харцызского горотдела милиции Сергей Бойченко, сразу же засыпали. Правда, жители Кульгачей утверждают, что копанок вокруг - тьма: возле кладбища, в «поповом саду». А банька еще стоит за огородом Анны Олейник. Женщина никак в толк не возьмет, как мог быть поражен Максим током? Где нашел оголенные провода? Ведь она грела воду для работяг в специальной печи углем. Видимо, так «добротно» была заизолирована проводка освещения примитивной бани… Трагическая помывка Село находится в административном подчинении Ждановки, но сами копанки нанизаны в окрестных балках, на территории Шахтерского района и Харцызского горсовета. Сюда и привозил рабочих то ли хозяин, то ли управляющий одной из этих незаконных разработок, некто Юзенас. Об этом рассказывали не только соседи и родственники молодых «дырочников», но и сами парни, друзья Максима, с которыми пришлось разговаривать сразу после похорон. Непоправимое случилось утром в минувшую субботу в халабуде-баньке, в которой мылись рабочие. Максим и его напарник, 15-летний Женя Белич работали с пятницы на субботу (график был суточный), утром отправились на помывку. Максим уже вымылся, а намыленный Женя стоял под душем, когда услышал звон разбитого стекла и звук падающего тела. Хозяйка подворья, к которому примыкает банька (она растапливала печь для подогрева воды), рассказала, что часов в девять, когда она была на работе в местном магазинчике, примчал к ней на мотоцикле сосед, мол, беги домой, там парня убило. Женя своими криками собрал пол-округи, прибежали рабочие с «дырки», но помочь пораженному электрическим током Максиму уже было нечем. Где и как задел он оголенный провод, выясняет следствие, но криминала именно в гибели парня нет. Это подтверждает и начальник Харцызского горотдела милиции Федор Краснояров. По факту смерти в возбуждении уголовного дела отказано. Материалы переданы в прокуратуру, которая займется расследованием по статье об эксплуатации детского труда. Очень актуальной для нашего региона. «Это такая несправедливость!» …Примечательно, что уже сами читатели, с которыми мы ведем постоянный разговор о преступном угольном промысле на копанках, бьют тревогу. Нашу правоту подтверждают и подобные, к великому сожалению, трагичные случаи. Но пока таковой не произошел, опекуны и соседи погибшего паренька смирялись с тем, как он зарабатывает на свою сиротскую жизнь. Кстати, о его судьбе «Донбасс» уже писал. В конце прошлого года в квартире, где он жил, угорели, будучи в нетрезвом состоянии, его мама и отчим. Мальчика и его друга Сашу, тоже сироту, который жил в этой семье, спас лай собачонки. Саша проснулся и вытащил Максимку из дома, а взрослые погибли… Опекунство над Максимом взяли родственники отчима, но парень так и жил один всё с тем же Сашей, у которого судьба столь же трагична. Мама погибла девять лет назад под обвалом террикона, на котором выбирала уголь, отца тоже нет. Соседи рассказывают, что парни жили вполне нормальной жизнью, сами о себе заботились: готовили еду, стирали. Без отказа помогали соседям занести уголь, наколоть дров. Бывшая учительница Максима, Людмила Макаренко, откровенно сокрушалась: «Если его мама была «трудным» ребенком, то хлопчик был просто замечательным. И вот такая трагичная судьба у того, кто всеми силами старался подняться на ноги сам. Это такая несправедливость!». Два года на «дырке» Максим года два трудился на копанке. Подростки принимали лебедкой уголь. Женя рассказал, что сутки работы проходили вполне сносно: пока не слышали сигнал снизу о приеме угля, сидели у костра, грелись, могли подремать возле него. Почему семья и сам Женя согласился на предложение Максима поработать? А чтобы на каникулах заработать (Евгений - восьмиклассник местной школы) 150, 200, а то и 300 гривен за смену лишними не могут быть! В поселке многие подростки так зарабатывают, жители рассказывают, что «дырок» в округе тьма. А под Харцызск возили транспортом, удобно! Хотел отремонтировать квартиру На что собирались тратить деньги? Мама Жени - Татьяна, да и сам он уверяли, что на заработанное купили бы всё к школе. Представьте, хлопчик пробыл на копанке всего две недели, а полтысячи гривен ему заплатили. Правда, жуткая цена у такого заработка. Саше, с которым жил Максим, уже лет двадцать, и он не скрывает, что давно таким образом самостоятельно зарабатывает, это его осознанный выбор, к тому же ситуация в поселке иного и не дает! Его пенсии по сиротству, конечно, не хватает. - Я и здесь в Северном на всех копанках поработал, и даже в Луганскую область ездил, - рассказал он. - А закончу учебу в училище, найду себе хорошее место. Не на «дырке». Мы с Максимом уже себе купили телевизор, музыкальный центр, стиральную машину. И много другого. В еде себе не отказывали, деньги же были. Все дружно рассказывали, что Максим мечтал отремонтировать квартиру: в ней всё надо менять, красить. И что теперь? Одна судьба из ста семидесяти Снежнянская служба по делам детей узнала о гибели своего подопечного только сегодня от нашего корреспондента. Ни начальнику Ларисе Гордяк, ни специалисту Елене Носовой никто о смерти Максима Семенова не доложил. Впрочем, как сообщила ближе к вечеру Лариса Владимировна, опекунша сегодня приезжала-таки в горисполком. Дескать, раньше не было ни сил, ни времени думать о таких формальностях… Но, думается, еще и потому, у опекунов просто не было такой тесной связи со службой. Тем более что случай сам по себе из ряда вон выходящий: опекуны знали, где парень работает, и скрывали. Лариса Гордяк рассказала, что минимум дважды в год специалисты службы семьи посещают опекунов. А с Максимом держали связь и через профессионально-техническое училище. Но там-то всё было в порядке. Он и специальную стипендию получал, и сухой паек. Словом, получается, что о том, как обустроена личная жизнь сироты, почему именно такой способ зарабатывать себе на безбедную жизнь он выбрал, никто из чиновников не знал. А ведь под опекой в Снежном состоят около 170 человек... У осиротевшего дома после поминок зареванные друзья Максима Женя, еще не отошедший от увиденного Сергей и тот самый Саша, деливший с погибшим кров, вспоминают, как многое хотел успеть сделать парнишка. А главное, что тот мечтал жить достойно. Валентина Постнова, газета «Донбасс». Фото автора.
