Донбасс и уголь: а может, есть шанс?

Уже никто не говорит о перспективах наращивания угледобычи и о приватизации госшахт. Хотя до недавнего времени эти темы были на слуху. Теперь основной акцент делается на "справедливой" трансформации угольной отрасли и регионов её присутствия. А это прежде всего Донецкая и Луганская обл.

Но, пока меняется риторика, практика остается прежней: шахты продолжают работать, а ситуация - ухудшаться. Особенно в госсекторе углепрома. Это дает дополнительные аргументы сторонникам окончательного закрытия украинских угольных шахт.

Хотя на самом деле неутешительный диагноз для них, как показывает международный опыт, - еще не совсем приговор.

Долговой балласт

Премьер Денис Шмыгаль на конференции подтвердил ранее озвученные планы Минэнергоугля: до конца текущего года стартуют 2 пилотных проекта по закрытию шахт в Мирнограде (Донецкая обл.) и Червонограде (Львовская обл.).

"Параллельно мы также планируем дать старт еще нескольким проектам по тем шахтам, которые технологически подлежат закрытию и последующей трансформации", - добавил глава правительства.

При этом он предпочел не углубляться в анализ проблем, которые есть в госсекторе углепрома. Самая главная - хроническая нехватка денег.

Из нее следует все остальное: отсутствие инвестиций в угледобычу, растущие долги по зарплате, за электроэнергию и по налогам.

Уже накануне майских праздников задолженность перед шахтерами достигла 1,5 млрд грн., в 3 раза больше, чем в начале января.

Представители шахтерских профсоюзов в росте долгов обвиняли Минэнергоугля. Которое при "рыночной" цене 2085-2150 грн/т установило отпускную цену 1650 грн./т.

Действительно, в середине апреля уголь по фьючерсным контрактам на Роттердамской бирже продавался за $76/т, или 2052 грн по тогдашнему курсу.

Но насколько корректно сравнивать цену продукта, доставленного в Европу из Колумбии или ЮАР, с полученным здесь, в Украине?

Особенно с учетом того, что южноафриканский и колумбийский уголь содержит менее 1% сернистых примесей, а украинский – 3-4%. И поэтому в Европе его просто запрещено использовать.

И опять же, какое отношение имеет биржа к украинскому механизму ценообразования?

Когда единственным покупателем угля у госшахт является госкомпания ПАО "Центрэнерго" – есть ли смысл кивать на Роттердам, где тысячи продавцов и покупателей ежедневно заключают сделки, порой спекулятивные?

Кстати, по итогам января-мая средняя цена 1 т. товарной угольной продукции госшахт оказалась еще ниже: 1296,51 грн. Тогда как по документам себестоимость производства была 3807,61 грн/т. В связи с этим Минэнергоугля прогнозирует нехватку 2,9 млрд грн. на зарплаты шахтерам – до конца текущего года.

Но насколько "нарисованная" на бумаге себестоимость добычи близка к фактической? С учетом масштабных хищений в отрасли?

Завышение (нередко в разы) стоимости материалов, работ и услуг – обычная практика в работе госшахт. СМИ неоднократно писали об этом.

Так что даже если допустить, что в Минэнергоугля необоснованно занижают отпускную цену угля (чтобы "накрутить" дополнительные дотации из госбюджета за счет большей разницы между отпускной ценой и "бумажной" себестоимостью) – начинать надо с приведения "бумажной" себестоимости к фактической.

Т.е. если не полностью прекратить, то хотя бы минимизировать масштабы хищений. Которые просто невозможны без участия руководителей госшахт и чиновников Минэнергоугля.

Ничего об этих проблемах Д.Шмыгаль не сказал. Как и о финансовых результатах госсектора углепрома по итогам января-марта. А они, мягко говоря, неутешительные.

Чистый убыток госшахт составил 1,25 млрд грн. Рекордсменом со знаком "-" оказалось объединение "Львовуголь", где показатель вырос до 209 млн грн.: по сравнению с 2,7 млн грн за I кв. 2020 г.

Как отмечалось выше, убытки формируются за счет разницы между "бумажной" себестоимостью, которую "рисует" руководство госшахт – и отпускной ценой угля, которую прописывают чиновники Минэнергоугля. Ну а раз шахты в убытках – на з/п работникам денег нет.

Поэтому на заседании Кабмина 14 июля из резервного фонда госбюджета пришлось выделить 400 млн грн для погашения зарплатных долгов перед шахтерами.

Учитывая, что в начале июля долг был 1,33 млрд грн. – ясно, что проблема не решена. Опять же с учетом правительственного прогноза по дальнейшей нехватке денег госшахтам до конца года.

Кабмин попытался исправить ситуацию, обязав госшахты с долгами по з/п направлять 80% выручки от продажи угля на погашение долга. Это постановление тоже было принято 14 июля.

Сложно сказать, насколько оно окажется эффективным. Но похоже, что правительство таким образом просто пытается изобразить бурную деятельность вместо решения проблемы.

Ведь наличие зарплатных долгов – "железное" основание для расторжения контракта с директором шахты или угольного объединения.

И почему бы главе Минэнергоугля Герману Галущенко (если он конечно не "свадебный генерал" на своей должности) просто не уволить руководителей шахт с наибольшими долгами?

Очевидно, что тогда проблема решалась бы гораздо решительнее. Потому как опыт с инвестиционными обязательствами для тех же облгазов показывает, что сами по себе они не эффективны. Необходимо еще и открывать для таких предприятий спецсчета в госбанках - и оттуда поступающие деньги будут списываться в автоматическом режиме.

В данном случае на погашение зарплатных долгов перед шахтерами. Но решения о введении спецсчетов принято не было. Отсюда и вывод о декларативности борьбы Кабмина с этой проблемой.

Здравствуй, трансформация?

Частный сектор углепрома, в котором основным игроком является ахметовский энергохолдинг ДТЭК - также не имеет перспектив.

Директор "ДТЭК Энерго" по угледобыче Михаил Барабаш на конференции сообщил о планах закрыть 4 шахты к 2030 г. Это им.Степанова, "Юбилейная", "Благодатная" и им.Сташкова.

Причем 2 последние, расположенные в Павлограде и Первомайске (Днепропетровская обл.), прекратят работу уже совсем скоро - до конца текущего года.

Это значит, что негативная динамика частной угледобычи еще больше усилится.

Ранее, осенью 2020 г., ДТЭК уже "сплавил" обратно государству объединение "Добропольеуголь" (Днепропетровская обл.), взятое в аренду в 2011 г.

"Сплавил" вместе со всеми проблемами, которые теперь при закрытии шахт придется решать государству. И о которых говорил Д.Шмыгаль.

Это занятость увольняемых работников, создание новых предприятий и направлений деятельности, выходные пособия. За все это теперь предстоит платить государству (читай: простым украинским гражданам-налогоплательщикам). Миллиардер Р.Ахметов за это платить не будет.

В начале июня т.г. генеральный директор ДТЭК М.Тимченко заявил, что компания готова продать все свои шахты в связи с переориентацией на "зеленую" энергетику.

Но очевидно, ДТЭКовский менеджмент прекрасно понимает: найти покупателя на эти активы теперь нереально. В связи с повальным переходом развитых стран на производство электроэнергии из возобновляемых источников (солнце, ветер, морской прилив).

Поэтому планы по закрытию, озвученные на конференции М.Барабашем, означают, что компания Р.Ахметова не надеется на продажу шахт. Она просто прекратила вкладывать деньги в развитие угледобычи. И та потихоньку начинает "умирать".

Хотя на самом деле не все так однозначно, как это следовало из выступлений участников конференции.

Многие европейские компании анонсируют переход к "зеленой" энергетике и "зеленому" промышленному производству. Но пока это только планы на бумаге. Не в стадии реализации.

Между тем в той же Польше, несмотря на принятый Еврокомиссией пакет инициатив Green Deal, предусматривающий отказ от угольной энергетики – шахты пока не собираются закрывать.

В апреле т.г. глава крупнейшей в стране угольной компании Jastrzębska Spółka Węglowa Барбара Пионтек заявила, что компания продолжит стратегические инвестиции в угледобычу и планирует ввод новых угледобывающих мощностей.

Правда, она уточнила, что JSW намерена развивать только добычу коксующегося угля, используемого в металлургии. Но и в металлургии все крупные производители объявляют о переходе на "зеленое" производство стали: с помощью водорода или "зеленой" электроэнергии.

Тем не менее, в JSW считают, что декларировать благие намерения – это одно, а их реализация – это совсем другое.

И даже если "зеленый переход" в металлургии состоится, то не сегодня и не завтра. А значит, о закрытии шахт не может быть и речи.

Не собираются закрывать угольные шахты и электростанции в Австралии – крупнейшем мировом экспортере угля. Кроме того, в стране на угольных электростанциях вырабатывается 66% всей электроэнергии. Поэтому премьер Скотт Моррисон еще в феврале 2019 г. заявил, что об их закрытии не может быть и речи.

А для борьбы с глобальным потеплением и для выполнения обязательств по сокращению парниковых выбросов в рамках Парижского климатического соглашения правительство Австралии намерено направить $16,4 млрд на развитие лесного хозяйства.

Как известно, деревья активно поглощают углекислый газ и выделяют кислород. Поэтому австралийские власти намерены высадить 1 млрд деревьев. И таким образом сделать "зеленый континент" по-настоящему зеленым.

Напомним, что президент Владимир Зеленский 7 июня также объявил о планах высадить в Украине 1 млрд деревьев за 3 года, увеличив площадь лесов на 1 млн га.

В тот же день он подписал соответствующий указ. Правда, в отличие от австралийского лидера, президент Украины не сказал, сколько на это выделят денег и (самое главное) где их возьмут. Поэтому есть опасения, что в данном случае благие намерения так и останутся на бумаге.

Но с учетом масштабов угледобычи в Австралии и в Украине (500 млн и 28 млн т. в 2020 г.) достаточно гораздо меньшего объема – чтобы сохранить работу шахт и не тратить бюджетные деньги на "трансформацию". Которая, как показывает опыт европейских стран, всегда происходит очень болезненно.

Виталий Крымов, "ОстроВ"