Чтобы жить сейчас в Луганске, нужно иметь устойчивую к стрессам психику и очень крепкое здоровье. Ну, само по себе здоровье нужно не зависимо от того, Луганск это или другой уголок земного шара. Но заболеть в Луганске сейчас из разряда очень серьёзных испытаний, как для самого больного, так и для его родственников. Болезнь требует лечения: консультаций врачей, а хороших врачей и врачей нужного профиля в «республике» может просто не оказаться. Без преувеличений. Многие выехали летом 2014 года и не вернулись. Новых не появилось. Или появились те, кто номинально занял пустующее место, но не имеет ни должного опыта, ни знаний. Разобраться в том, можно ли доверять этому врачу, часто банально нет времени. Дочери моей приятельницы делали плановое кесарево сечение. С ней были её вполне адекватные родители, муж. Операция плановая, всё под контролем. Единственное, с врачом (как это принято в Луганске) заранее договорить не удалось – в отделение пришла новая молодая заведующая, которая подвинула их знакомую, принимавшую роды у дочери в первый раз. Та, оправдываясь, говорила, что будет консультировать, будет на связи, но присутствовать не сможет. Но что могло быть не так? Никаких осложнений не должно было быть, с женщиной всё время была её мать и о форс-мажорах никто просто не думал. То, что что-то не так, стало ясно к концу первых суток, когда женщину перевели из реанимации в обычную палату. Температура, болезненный вздувшийся живот, сильные боли. Персонал привычно отвечал, что всё это нормально после операции, нормально в этом возрасте и заведующая, делавшая операцию, будет с утра - ждите. Роженица готова была терпеть, насколько позволяло её состояние. Но мать, обладавшая большим здравым смыслом, ещё после нескольких безуспешных подходов к постовой сестре и исходя из полуобморочного состояния дочери, подняла на ноги всю больницу: «Делайте хоть что-то, вызывайте врачей, будите заведующую». Ночное УЗИ, слабо подавляемое недовольство дежурившей бригады и… три срочные операции одна за другой в течение нескольких следующих дней: непроходимость кишечника, кальные массы в брюшной полости, заражение крови, удаление матки… Месяц в реанимации. Врачи ходили на цыпочках под их палатой: лишь бы они не обратились в прокуратуру, лишь бы удалось сгладить всё, не вынося сор из избы. Лекарства, улыбчивый персонал, вежливое заискивание с придыханием. Домой их выписывали и перекрестились: у всего руководства больницы месяц была бессонница от возможных последствий. Домой приехала не счастливая мать с младенцем, а глубокий инвалид. Грудное вскармливание было потеряно. Банально – поднять на руки ребёнка по своему состоянию после всех перенесённых операция женщина не могла. С ней круглые сутки должен был всё время кто-то быть: обслуживать и её, и малыша. Плюс ухудшение состояния, депрессия, беспомощность, слабость, а доверия к новым молодым заведующим ни у кого из семьи не было. Стали искать контакты с выехавшими в Украину врачами, переснимать выписки, высылать им – дочь было никуда не вывезти – а потом такими же сложностями заказывать лекарства из Украины, искать гривни, искать курьеров… Ситуация с медициной выглядит примерно так, как в этой истории. Поэтому ортопедов и окулистов посещают во время визитов куда-то к родственникам на территории Украины. Лекарства берут впрок с запасом на год, дома имеют всё и от всего (и часто выбрасывают это после истечения срока годности), но самое важное - имеют налаженные каналы поставки медикаментов, если в семье есть постоянная проблема со здоровьем. Но всё это хорошо, если есть связи, деньги и родственники. Если же с проблемой столкнулся не такой ловкий человек, он беден и уповает на местных врачей, будет рулетка – выживет или нет. Самая яркая картинка для меня: хирургу в детской больнице его медсестра сливает на руки из бутылки – воды в больнице нет, набирают её с утра в емкости и запирают от посетителей-детей на ключ все туалеты. С собой иметь вату, бинт, пелёнку, бахилы… И деньги за услугу врача. Больница предоставляет кабинет и врача. Но свой визит туда ты обеспечиваешь сам. Чтобы сдать кровь, ты покупаешь с собой то, что для этого требуется. Вероятно, для тех, кто уверен, что мы здесь обласканы гуманитаркой, это будет открытием. Мой сосед откромсал себе ногу болгаркой. В больнице, куда его доставила «скорая», с него взяли оплату за койко-место. Всё остальное покупали его родственники – лекарства, продукты. Шутили, что новая нога вышла бы дешевле. Но при этом, признаюсь честно, я иногда слышу истории, о том, что кто-то лечился ну совершенно бесплатно. Причём сам рассказчик изумляется, как это могло произойти. То ли операция была несложной – аппендицит, то ли накануне была проверка в этой больнице, то ли он из везунчиков. Чаще на вопрос дорого ли вышло лечение, я слышу горькое: «Вся семья напряглась, сам бы не справился». Поэтому оказаться втянутым в игры с лечением сейчас как минимум грустно и как максимум опасно для жизни. Уже три года я наблюдаю на рынке старушку, которая передвигается, опираясь на домашний стул. Зимой и летом, в стужу и зной она ходит просить милостыню – на еду. Я как-то спросила, в чём она нуждается больше всего. Оказалось, после перелома шейки бедра, ей остро нужны ходунки. Три года каждый может видеть её на рынке на одном и том же месте: она со стулом и рядом её дворняга. Чистая бабушка, просит тихо и вежливо: «Помогите, чем можете». И неужели за три года по этой дороге не прошёл никто из представителей местной «власти», «депутаты» или причастные к распределению гуманитарной помощи? Я написала об этой женщине в какой-то фонд, рьяно пекущийся о судьбе Донбасса. Мне ответили: «Наши волонтёры не смогли её найти». Поэтому я и говорю, что здоровье для жизни в «республике» - один из ключевых компонентов, как физическое, так и психическое. И если ты одинокий человек, обеспечивающий себя сам, крепкого тебе здоровья в преодолении ежедневных трудностей. Ольга Кучер, Луганск, для "ОстроВа"
