Главная «украинская» новость прошедшей недели - обнародование результатов расследования Совета безопасности Нидерландов относительно аварии малазийского «Боинга» на территории восточной Украины. При том, что документ не содержал ничего такого, о чем бы еще не писали западные журналисты и аналитики, впечатление произвела реакция на него Москвы. «Это не было большим сюрпризом, когда «Алмаз-Антей», российский государственный производитель ракет «Бук», провел во вторник пресс-конференцию, чтобы переложить вину с Москвы и ее сепаратистских партнеров на восточной Украине, - говорится в статье Foreign Policy. - Отчет Совета безопасности Нидерландов, вышедший в тот же день, выяснил, что MH17 был сбит ракетой «Бук», выпущенной с территории возле города Снежное, который в то время пребывал под контролем повстанцев. «Это всегда необычно, когда люди уже знают, что не согласны с отчетом, который еще даже не был опубликован», - сказал журналистам председатель Совета безопасности Нидерландов Тиббе Юстра, отвечая на вопрос о презентации «Алмаз-Антея», которая состоялась за несколько часов до объявления нидерландских выводов». «Обернутая в необъятное количество графиков и данных, презентация доказывала, что ракета «Бук», сбившая MH17, принадлежала к тому типу, который больше не используется российской армией, и была выпущена с территории на запад от Снежного, - продолжается статья. - Российские государственные СМИ сразу же ухватились за эти выводы, чтобы описать нидерландский отчет как неполный и предположить, что ни Москва, ни повстанцы не участвовали в стрельбе по самолету - реакция, соответствующая более обширной кремлевской медиастратегии, появившейся на протяжении третьего срока Владимира Путина… Ее конечная цель, очевидно, заключается в том, чтобы предотвратить связывание выпущенной ракеты с Россией, и препятствовать наказанию кого-либо, связанного с Россией, за ее пуск. Несмотря на ошеломляющие свидетельства противоположного, включая интервью с солдатами, тайные похороны военных и спутниковые снимки, Москва отрицала свое участие в конфликте на востоке Украины, а Путин ранее высказывался против предложений создать уголовный трибунал, касающийся MH17, до завершения полного и объективного (по мнению Путина) расследования». «В отличие от советской пропаганды, которая пыталась убедить зрителей в альтернативной правде, новая кремлевская стратегия пытается убедить, что правды нет вовсе, говорят эксперты. Эта стратегия пытается посеять растерянность, выдавая альтернативные объяснения, чтобы замутить воду и подорвать уверенность в том, что говорят западные СМИ и правительства в своих странах и за рубежом. Украинский кризис вызвал так много преувеличений и фикций в российских СМИ, что группа студентов запустила в прошлом году сайт StopFake.org, чтобы их опровергать. Питер Померанцев, британец, работавший ранее ТВ-продюсером в Москве, утверждает, что это является частью «информационной войны» нового типа, ведущейся для достижения Россией ее геополитических целей», - пишет Foreign Policy. «Через несколько дней после падения MH17 российские СМИ начали обсуждать, по-видимому, каждое возможное объяснение трагедии, кроме одного наиболее вероятного: что он был случайно сбит пророссийскими силами, сбившими в предыдущие недели несколько украинских военных самолетов. Ни одна из этих теорий не была слишком нелепой для государственных СМИ, казалось, даже та, по которой все это происшествие было уловкой для обвинения Москвы, осуществленной с использованием самолета, полного трупов. Большинство конспиративных теорий были вскоре дискредитированы; даже спутниковые снимки российского министерства обороны, якобы доказывавшие, что на территории была украинская пусковая установка, были, как выяснилось потом, сфальсифицированы. И все равно дезинформация продолжалась, часто с использованием противоречивых историй. В июле государственный телеканал RT, чей слоган «Больше сомневайтесь» прекрасно формулирует московский принцип мутной воды, сообщил, что MH17 мог быть сбит израильской ракетой воздух-воздух Python, даже несмотря на то, что «Алмаз-Антей» месяцем раньше сообщал, что использовавшейся ракетой «мог быть только» «Бук» 9M38M1 (модель, которой, по его словам, у России нет)». The New York Times, рассуждая о результате таких медиаявлений, отмечает, что «версию событий, общепринятую на Западе (касательно крушения MH17. - «ОстроВ»), разделяют только три процента россиян». «Иными словами: пропаганда работает, - заключает ее корреспондент. - Путин понимал это с первого дня. 15 лет назад одним из первых его шагов в качестве президента Российской Федерации был захват контроля над телевидением и постановка его под государственное управление. (Эта сага мастерски описана в вышедшей в 2005 году книге Сьюзен Глассер и Питера Бейкера «Восход Кремля»). Контроль над телеэкраном означает контроль над реальностью, которую населяют его субъекты, и это проявило себя как самый важный бастион путинской власти. Неделю назад, когда Россия начала свою воздушную кампанию в Сирии, только 14 процентов россиян поддерживали военное вмешательство. Спустя неделю плотного телевещания только 28 процентов были против. Большинство россиян живет в реальности, параллельной западной, и это представляет собой серьезный политический вызов. Введение санкций в отношении Москвы за сбитый самолет, который, как считают большинство россиян, сбили украинцы, только заставляет их поддерживать лидера, которого, по их мнению, несправедливо атакуют Вашингтон и Брюссель. Это также облегчило Москве задачу обвинить в падении российской экономики не собственное плохое управление и вездесущую коррупцию, а только несправедливые западные санкции». «Западные участники Холодной войны понимали, как важно, чтобы россияне знали их версию событий, так появились Радио «Свободная Европа» и «Голос Америки», - продолжается статья The New York Times. - Но сегодня эти СМИ в основном считаются неэффективной, назойливой правительственной пропагандой, даже теми открытыми тремя процентами вестернизированных россиян, которые считают, что 17-й рейс сбили поддерживаемые Россией повстанцы. Считается, что этот век - время фрагментированной, неконтролируемой, самоскроенной информации, и поэтому Путин может до сих пор приковывать взгляды своего народа - и на деле отвести их от процесса принятия политических решений - с помощью одного из самых традиционных СМИ. Запад, похоже, не прокалывает российский герметичный телевизионный пузырь, и не понимает того, что Путин всегда знал: ключ к царствованию - в зомбоящике». И интересное замечание от Gazety Wyborczej: «Несколько дней назад самый популярный в России поисковый сервис «Яндекс» сообщил, что стремительно выросло количество запросов о том, как попасть на войну в Сирии. Лозунги вроде «доброволец в Сирии набор» россияне вписывали в сентябре свыше 2 тысяч раз, или в 10 раз чаще, чем месяцем ранее. В мае такой вопрос вообще не задавался в сети. Поэтому новостные заголовки начали сообщать: «Россияне хотят ехать на войну». Знатоки российских реалий считают, что это - типичная кремлевская пропагандистская кампания, которая должна стимулировать молодых мужчин к выезду на войну в Сирии. А это значит, что добровольцев не хватает и нужно собирать их, откуда только можно. Также и с украинского фронта». Недетские игры Еще одна обширная «украинская» тема, которую предстоит обсуждать еще, к сожалению, не один год, появилась также на сайте Gazety Wyborczej. Речь идет о молодых украинцах, фактически детях, отправившихся на восток Украины воевать в добровольческих батальонах. Статья начинается с инцидента под Верховной Радой 31 августа 2015 года, когда боец добровольческого батальона «Сич» бросил гранату в строй своих товарищей по оружию, защищавших парламент, убив сразу двоих солдат и ранив больше сотни. Дальше - целая хронология подобных происшествий: «30 марта. В Станично-Луганском районе батальон «Айдар» захватывает хлебокомбинат «УкрБереск», монополизируя рынок хлеба. Устанавливает собственные цены и условия торговли. 16 апреля. В Киеве среди бела дня убит Олесь Бузина, журналист, критически настроенный по отношению к властям. Спустя три месяца милиция задерживает подозреваемых: Андрея Медведко, активиста ультранационалистической партии «Свобода», члена батальона «Киев-2», и Дениса Полищука, деятеля УНА-УНСО, солдата Украинского добровольческого корпуса «Правый сектор». 3 мая. Разбойное нападение на бензозаправку в Киеве. Во главе пятерки молодых «фронтовиков» Вика Заверуха. В перестрелке погибают двое милиционеров и один из атакующих. 17 июня. Глава администрации Луганской области публично обвиняет добровольческие батальоны «Айдар» и «Святая Мария» в многократных преступлениях против гражданского населения. 19 июня. Главный военный прокурор Анатолий Матиос обнародует признания жертв батальона «Торнадо»: унижения, избиения, пытки током, изнасилования. Вся страна шокирована. 11 июля. Боевики «Правого сектора» осуществляют поездку в Мукачево на Закарпатье. В драке с местными гангстерами и милицией используются автоматические винтовки и гранатометы. Есть убитые и раненые. Речь шла о контроле над контрабандой сигарет, алкоголя и автомобилей». «По оценкам милиции, от начала боевых действий на черный рынок попало пол миллиона единиц оружия, - пишет Gazeta Wyborcza. - Нет никаких проблем с вывозом автомата из зоны АТО. Гранаты, если знаешь, кого спрашивать, без проблем можно купить на киевских рынках. Продаются по 10 долларов, калашников - по 500. В 2013 году в Украине зафиксировано 581 преступление с использованием оружия, в этом году до сентября - 2,8 тысяч. Дети в военной форме защищаются: «Продолжается клевета в отношении добровольцев, лучших сынов отечества. В Украине каждое слово можно читать наоборот: патриотизм - фашизм, смелость - жестокость, приговор -устранения, подозреваемый - неугодный, преступление - повод, следствие -травля, доказательство - фальшивка, признания - оговор, свидетель - лжец, право - лево». Большая часть статьи посвящена Виктории Заверухе, о которой было упоминание выше. «Вика под арестом перегрызла себе вены. Выжила. Ее зовут Виктория Заверуха. Ей неполные 19 лет. Глаза ее матери, Ольги, так опухли, что от них остались одни щелки. Двухкомнатная квартира с большой проходной комнатой, две швейных машины - подшивает соседкам платья, дорабатывает до пенсии. Вика жила в меньшей комнате вглубь квартиры. Из-под черной масляной краски на стенах еще просвечивают розовые обои с мотивами фей из детских мультфильмов. На полках цветные лаки для ногтей - от розового до черного. Мать показывает старый альбом - еще советская школьная мода, Вика в седьмом классе, девочка с большими белыми бантами из материала как на гардины, вплетенными в волосы. Так недавно… На другой стене плакат: лицо со шрамом на щеке - Отто Скорцени. Эсесовец, диверсант, любимец Гитлера. В центре комнаты - сваленная одежда, британская армейская куртка и бундесверы, тяжелые армейские буты и адидасы для бега, форменные штаны, потом - пустые патроны с наклейками батальона «Айдар», нашивки Украинского добровольческого корпуса «Правый сектор», а также школьные тетради и учебники. Все в куче, осталось так после милицейского обыска. «У Вики тут был порядок, это был очень аккуратный ребенок, - говорит мать. - Что-то случилось с нею после Майдана. Она была на баррикадах в Киеве, Одессе и у нас, в Виннице. С прошлого года ее уже ни о чем нельзя было спросить, раздражалась по любому поводу. Упрекала меня, что я не живу на Майдане. Я ей говорила: «Деточка, я бухгалтер, а не Троцкий. Как только я перестану работать, что ты на той революции будешь есть?». После Майдана она сказала только: «Мама, все это игра, я еду к подружке». Позже соседи мне сказали, что видели ее в интернете с ружьем в каком-то батальоне. А я ничего не знаю, у меня нет компьютера». «В сети Вики полно, - продолжает Wyborcza. - Фильм от весны 2014 года. Винница, офис фирмы InstalDomofon. За Викой - молчаливая цепочка парней в черных куртках и балаклавах на лицах. Но главная - она. Кричит: «Это российская фирма, занимаем офис! В нашей стране таким места больше нет!». Глава фирмы спрашивает: «Кто вы такие, что это за молокососы?». Вика: «Мы народные активисты! И эти парни сделали для отчизны больше, чем ты за всю свою жизнь». Бизнесмен не уступает. Вика - круглолицая девочка со вздернутым носиком картошкой - теряет терпение. Бьет его с размаху в лицо. Революция сменяется войной на востоке страны. Вика в черной рубашке с крупным гитлеровским орлом на груди, с рукой в фашистском приветствии на фоне немецкого флага со свастикой, в камуфляже, с автоматом, с гранатометом, с коллегами, обвешанными оружием. На каждой новой фотографии больше татуировок. Вика учится стрелять из противотанкового гранатомета. Палит с возвышенности по гражданским домам внизу. Из-за кадра слышен голос инструктора: «Ни хуя себе оттянулась». «Дмитрий Кайтанюк, командир Вики в батальоне «Азов»: «Когда мужчины лежали пластом под обстрелом, она была способна встать и идти, не сгибая шеи ни на сантиметр. Злила, но и нравилась. Когда ее не взяли на одно из боевых заданий, плакала, дрожа всем телом. Не было задания, которое она бы не выполнила. Собирала трупы, выносила раненых. Ее фотографии появляются в «Elle». Украинские журналисты отправляются на поиски девушки из французской газеты. В интервью она рассказывает: «Не знаю, что бы я делала, если бы не война. Не представляю себе жизни вне моего батальона. На фронте все проще, искреннее. Я знаю, что меня считают фашисткой, но чем больше это бесит россиян, тем больше свастик я буду носить». Когда в Минске Украина подписала соглашение с Путиным, для Вики это было предательством идеалов революции. Весной власти начинают организовывать ряды добровольческих батальонов. Там много бойцов, служащих нелегально, без разрешения на оружие и официального обучения. Вика вынуждена уйти из «Айдара». Ее принимает самый радикальный, неонацистский «Азов», но тоже нелегально. В Мариуполе, на передовой, она выходит замуж за товарища по оружию. Новые распоряжения из Киева. Организация войны на востоке должна выглядеть так: передовая - регулярная армия, далее - Национальная гвардия; добровольческие батальоны перейдут к полицейским задачам в глубоком тылу. Вика пишет в Facebook: «Может быть, у меня сорвало крышу, но это не стресс от боев или что-то подобное. Это понимание ничтожности того, за что погибали твои друзья, за что каждый из нас пошел воевать. Большинство наших революционных идеалов лежит погребенным вместе с телами наших лучших товарищей в том последнем окопе, каким является солдатская могила. Окопе, который спасает уже не от градов и минометов, а от взгляда на моральный и социально-политический упадок нашей страны». «В ночь с 3 на 4 мая в Киеве группа, вооруженная автоматическим оружием, напала на автозаправку. Погибло два милиционера и один из нападавших. Группой руководила Вика. Самым младшим был Андрей Романов по прозвищу «Гесс», от Рудольфа Гесса. Ему было всего 18 лет, из них - много месяцев на фронте. Прославился на киевском Майдане, потому что захватил щит беркутовца, а 20 февраля, во время стрельбы на ул. Институтской, под огнем снайперов спасал раненых. Как раз тогда он и познакомился с Викой. Говорила о нем «мой малой». Вместе они поехали на восток. Андрей пытался записаться в «Айдар», но ему разрешили только копать траншеи, чистить оружие и готовить суп. В «Азове» - то же, автомат он получил, наконец, в батальоне «Торнадо». В марте мать Андрея получила вызов в суд. У нее хотели забрать родительские права, потому что из-за революции Андрей бросил школу. В 2014 году он еще как-то перешел в последний, десятый класс, но в 2015 в школе уже не показывался. Он приехал на заседание защищать мать. Привез похвальный лист от командира. Мать заявила: «Меня делает плохой матерью то, что воспитала сына-патриота? Разве плохо, что мальчик считает родину высшей ценностью?». «Вторым был 23-летний Морган. Фронтовой герой батальона «Азов», должен был как раз получить награду за уничтоженный танк - 40 минимальных зарплат. Не попал с первого раза, туча дыма закрыла его позицию, но он спокойно перезарядил гранатомет и исправился. В танке был один из лучших экипажей повстанцев. Все сгорели. Женя Кошелюк знал Вику с Винницы, они были соседями. Он работал снабженцем, это его гранатовым Volkswagen они въехали на бензозаправку и бежали от милиции. Адвокат Сергей Митюрин говорит о нем: «Начитанный, настоящий патриот. Когда он, наконец, понял, что произошло, дрожал всем телом, не мог произнести ни единого слова». Четвертый погиб при стрельбе - Василий Пинус, 23 года, дважды награжденный за мужество на поле боя. Арестованные признались, что хотели достать деньги для дальнейшей революционной борьбы. Городской партизанской борьбы. Опоздали. Выручку вывезли из станции за полчаса до их акции. Забрали только 800 грн. Около 150 злотых». Еще одна - похожая и совсем другая история. «Ему грозит многолетнее заключение. Обвинение в вооруженном нападении в организованной преступной группе - это серьезное дело. Сломанная жизнь, - говорит. - Знаю одно: Богдан - не бандит. Ему не нужно красть, он может сам заработать деньги, и много. Он не раз уже это доказывал». Диана Берг, участница патриотического движения «Донецк - это Украина», называет Богдана Чабана «мой друг». Стройная блондинка, уверенная в себе и сдержанная. Из ее биографии следует, что это успешная женщина. Дизайнер, бизнесвумен, но когда она говорит о Богдане, выдает эмоции. Во время Евро-2012 они были неофициальными спикерами соревнований в Донецке. Работали над продвижением города. Диана придумала футболку для заграничных болельщиков с надписью по-английски «Я больше ничего не боюсь. Я был в Донецке». Богдан - горячий фан донецкого «Шахтера», в 2012 году он организовал в городе фан-зону и руководил кемпингом для болельщиков. Наблюдал за западными гостями, расспрашивал о своем городе. После чемпионата открыл свое клуб-кафе «Изба-читальня». Ему было 19 лет, он был самым младшим предпринимателем в Донецке. «Изба» стала одним из самых модных кафе в городе. Каждые выходные там проходила презентация книги, авторский вечер или концерт, всегда свежесваренный кофе и хипстерские напитки. Богдан собственноручно построил первую в Украине велокофейню. Ездил на ней по городу с кофеваркой. Сделался знаменитым. Люди с ним фотографировались. Открытка из города. В 2014 году одним из первых выступил против повстанцев. Город был разрознен, атмосфера накалялась. Еще продолжались бои на Майдане, когда вместе с Дианой он основал «Донецк - это Украина». «Прошлой весной, когда Донецк был уже практически под контролем повстанцев и открытое выражение своей позиции стало, по большому счету, невозможным, Богдану пришла идея создать городской партизанский отряд, - рассказывает Gazeta Wyborcza. - Сначала они ночами расклеивали листовки и писали на стенах патриотические лозунги, позже начали охотиться на самых агрессивных повстанцев: ездили по городу, слушали разговоры по CB-каналам, хватали их, вывозили из города в багажнике и отдавали в руки украинской Службе безопасности. Диана в открытом письме в защиту Богдана пишет: «Мы вместе шли в многотысячных демонстрациях, пережили облавы повтанцев, избиения, в нас бросали камнями, петардами, бутылками с бензином, а Богдан защищал нас с самыми стойкими из ультрас «Шахтера». В июле у Богдана начала гореть земля под ногами. Повстанцы шли по его следу. Ему пришлось бежать из города. Его кафе опустошено. В пустом помещении повстанцы устроили магазин. Богдан хотел перезапустить свое кафе во Львове, искал место, но через месяц вернулся на Донбасс. Позвонил Диане. Сказал: «Я так больше не могу. Место моего кафе - в Донецке, мое тоже. Я иду на войну». Он вступил в батальон «Шахтерск». Тот самый, из остатков которого создан «Торнадо». Когда получил автомат и четыре патрона, исчез предприниматель Богдан Чабан, появился доброволец под псевдонимом Азот. Позже был ад окружения под Иловайском. В камуфляже, с автоматом и экипировкой, из-за этого Богдан выглядит намного старше, чем на фотографии с чемпионата. Отпустил бороду. Не улыбается. Диана: «Когда встретились снова, он вспоминал вещи такие страшные, что о них можно слушать только спьяну». Слонялся по тыловым частям, просился на фронт. Его отправили на основательные военные учения, чтобы включить в регулярную армию. Полигон, казармы, лекции, полигон. С несколькими парнями он не выдержал режима официальных структур, решили действовать самостоятельно. Так появился партизанский отряд «Равлик». У них был свой талисман - улитка. Отсюда название группы». «Так же, как год назад в Донецке, они начали захватывать агентов и сотрудников повстанцев. Но на этот раз действовали не на территории, захваченной врагом, а на собственной территории. 8 мая что-то пошло не так. В двух пикапах на операцию поехали трое людей Богдана и шестеро из другого нерегулярного отряда «Святая Мария». Не были знакомы хорошо. Знали только, что воюют по одну сторону. Они заехали на фирму в селе Евгениевка, принадлежавшую до войны якобы «Семье», или людям бывшего президента. Коровы вывезены, поля незасеяны, работники распущены. В офисе только охранники. Показания свидетелей противоречивы. Партизаны утверждают, что приехали ликвидировать склад оружия пророссийских диверсантов. Охранники, из которых один, хотя его положили на землю, отправил SMS в милицию, - что это попытка недружественного поглощения фирмы и грабежа в размере 80 тыс. гривен. Глава местной милиции уже 9 мая объявил, что задержана на горячем организованная преступная группа. Трое ее членов имеют на счету приговоры за кражу, разбой и изнасилование, а один был в розыске за преднамеренное убийство. Богдан сказал: «Я об этом не знал». Обзор подготовила Софья Петровская, «ОстроВ» Присоединяйтесь к "ОстроВу" в Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.
