19 ноября 2015 года в российском издании «деловая газета «Взгляд» появилась скромная заметка о подписании соглашения между Россией и Египтом о строительстве АЭС. Согласно данному межправительственному соглашению Росатом будет реализовывать проект, рассчитанный на 12 лет по сооружению по российским технологиям и эксплуатации первой египетской АЭС. Позднее 30 ноября в этом же самом издании появилась информация о сумме сделки, и она составляет 25 млрд. долларов, которые Россия предоставит как экспортный кредит. При этом кредитование проекта рассчитано на 13 лет (с 2016 по 2029 год) со ставкой по кредиту в 3%, а возврат средств Египтом рассчитан на 22 года с первой оплатой 15 октября 2029 года. Казалось бы, откуда такая щедрость у страны, экономика которой находится под ударом постоянно дешевеющей нефти на мировом рынке? И тут стоит обратить внимание на другое резонансное событие, которое произошло на территории Египта месяцем ранее. 31 октября 2015 года новость о крушении российского самолёта с туристами в Египте появилась во многих новостных изданиях. Позднее вечером того же дня появилось сообщение о том, что ответственность за катастрофу берёт на себя группировка, связанная с ИГИЛ. Но бездоказательное заявление данной террористической организации не было воспринято в серьёз мировым сообществом, как и то, что она объявляет войну любому государству, косвенно связанному с сирийской кампанией. 1 ноября в прессе появились космические снимки места крушения и информация о нахождении черных ящиков с некоторыми повреждениями. 2 ноября появились первые данные о расшифровке бортовых самописцев, судя по которым, пилот не сообщал о каких-либо неполадках перед катастрофой. На тот момент египетские и российские эксперты не подтверждали версию теракта. Зато на следующий день многие западные информационные агентства уже сообщали о том, что в процессе экспертизы были найдены элементы, не относящиеся к конструкции самолёта, и версия теракта всё более становилась явной. На данном этапе расследования катастрофы новости о ходе расследования начали приобретать некий политический оттенок. Для Египта версия теракта не была выгодна в силу угрозы курортной сфере, которая является третей статьей дохода после пошлины за использование Суэцкого канала и добычи нефти. А для России версия теракта не выгодна в результате упрёков за военное участие в Сирии. 7 ноября египетская комиссия по расследованию причин гибели лайнера выступила с заявлением о 90% вероятности, что причиной падения был взрыв бомбы на борту. Далее последовала приостановка авиасообщения российских авиакомпаний с Египтом, а для отвлечения внимания граждан РФ в СМИ вбрасывались различные абсурдные версии о причастности к авиакатастрофе спецслужб государств с, так называемым, проамериканским режимом. Так же находились подставные сотрудники египетских аэропортов, которые на условиях анонимности рассказывали российским СМИ об изъянах в безопасности своих учреждений. А тем временем комиссия продолжала работу, и позднее каналом Fox News со ссылкой на следователей было заявлено, что на борту самолёта находился таймер, выставленный на 2 часа. С тех пор, не смотря на последовавшие заявления о том, что исследование материалов по делу о крушении лайнера А321 находится на конечной стадии, окончательные точки в расследовании так и не были расставлены. После этого произошло очень много событий, которые отвлекли мировое сообщество от хода расследования авиакатастрофы. А тем временем, министерство гражданской авиации Египта в предварительном докладе по расследованию обстоятельств крушения лайнера заявляет, что свидетельств действий террористов не обнаружено. Почему эта версия отличается от предварительного заключения экспертов, и какую тайну должен был открыть объективный доклад о причинах катастрофы, в результате которой Россия предоставила практически даром кредит для Египта – это вопрос на 25 млрд. долларов. Скорее всего, в процессе проведения расследования, египетские эксперты обнаружили следы взрывного устройства, которое могло быть доставлено на борт лайнера еще на территории России. А дальнейшая экспертиза фрагментов взрывного устройства вполне могла установить кремлёвский след данной катастрофы. Методы нынешнего руководства Кремля не меняются, ведь любой военной кампании России предшествуют различные провокации в виде взрывов жилых домов, взрывов в метро и других терактов, в которых потом можно выгодно обвинить нужные экстремистские организации и показательно бороться с ними.
