Не стоит в очередной раз заострять внимание на том факте, что эскалация противостояния на востоке Украины привела к усилению очередного витка антиукраинской пропаганды, давно и целенаправленно проводимой нашим восточным соседом – Российской Федерацией. Отметим, что усиление абсурдности российской пропаганды прямо пропорционально уровню падения международного авторитета РФ. Проще говоря, – нелепость пасквилей, которые исторгает российская пропагандистская машина, напрямую зависит от усиления международного давления на агрессора. Попробуем, в очередной раз остановиться на наиболее распространенных пропагандистских клише, активно используемых лубочными пророссийскими изданиями, которыми наводнены восточные регионы нашего государства. Языковой вопрос, пожалуй, является одним из краеугольных камней пропаганды сторонников так называемого «русского мира» и, одновременно, одним из наиболее весомых (и наиболее часто используемых) инструментов внешнеполитического давления официального Кремля. Весьма распространенным является тезис о якобы поголовном русскоязычном составе населения Донбасса на момент падения Российской империи. Однако, достаточно перевести дискуссию в плоскость официальной статистики, чтобы с легкостью опровергнуть эти утверждения. Согласно официальной переписи 1897 г. почти 70% населения Екатеринославской губернии (ныне Восточная Украина) своим родным языком считали украинский. По некоторым уездам этот показатель превышал 80-ти процентную отметку. Восстановление украинской государственности, вопреки рупору кремлевской пропаганды, отнюдь не благоприятствовало «украинизации» населения востока Украины. Попробуем снова обратиться к официальной статистике. За чуть более чем первые 10 лет независимости (1991-2012 гг.) число украиноязычных школ на Донбассе так и не превысило 50% от общего количество, а в таких регионах как Крым оно не достигло и 10%. Уж никак эти цифры не соответствуют воплям о тотальной украинизации всех сфер жизни. Стоит подчеркнуть, что даже официальное делопроизводство так и не было переведено на государственный (украинский) язык. До сих пор мы сталкиваемся с русскоязычными бланками документации, утвержденных еще в 70 – 80-е гг. прошлого века и пр. Нередко защитники прав «русскоязычного» Донбасса ссылались на европейскую практику защиты языков национальных меньшинств (так называемых миноритарных языков). Вот только незадача – русский язык уж никак нельзя отнести к категории исчезающих и нуждающихся в защите. Скорее наоборот, еще недавно к этой категории языков смело можно было причислить украинский. Вот таков он, итог «насильственной украинизации» населения «русскоязычного» Донбасса. Стоит ли заострять внимание на том, что жители сельской местности Донеччины и Луганщины до сих пор преимущественно разговаривают на так называемом «суржике», в основе которого лежит украинский язык (впрочем, как и многие жители Курщины, Кубани и пр. – регионов, ныне входящих в состав РФ). Что же кардинально изменилось на востоке Украины с приходом «русского мира»? Обрел ли «народ Донбасса» покой, говоря на своем «родном» русском языке? Утихли ли стоны «угнетенного киевской хунтой Донбасса»? По традиции, в очередной раз обратимся к официальным документам. Статья 10 «Конституции ДНР» гласит, что государственными языками «молодой республики» являются русский и [B]украинский[/B]. Не очень похоже на «торжество» русского языка и культуры, за которые так долго боролся «народ Донеччины и Луганщины». Ныне, жители Донбасса жалуются отнюдь не на притеснения языка и насильственную «бандеризацию». Теперь, основной заботой дончан является банальное стремление выжить в условиях бесправия и оккупации пророссийскими боевиками. Языковой вопрос как не стоял во главе угла, так и не является определяющим сейчас. Таковым он остается лишь в воспаленном мозгу адептов «русского мира».
