Каждый, кто в эти дни смотрит телепередачи, может видеть в бегущей строке ряда телеканалов короткие информационные сообщения, в которых по отношению к крымским событиям, среди прочего, употребляются слова «плен», «война» и т.п. Также и некоторые репортажи, например, касающиеся состояния находящихся в Крыму украинских военнослужащих, сообщают нам, что украинские пограничники (моряки, морские пехотинцы, военнослужащие в целом) «не сдались в плен», а продолжают несение службы. На самом деле, эти сообщения, хоть и дают приблизительную картинку происходящего, составлены некорректно с юридической точки зрения. Какой плен, [I]панове[/I]? О чем вы? Чтобы украинские военнослужащие сдались в плен (даже гипотетически), для начала нужно находиться с какой-либо страной в состоянии войны. А войну нам пока официально не объявляло ни одно известное государство мира, в т.ч. и Россия. Значит, когда вооруженные люди непонятной принадлежности и без знаков различия требуют у украинских военнослужащих сложить оружие, сдаться или перейти на их сторону, речь, на самом деле, идет о предложении самовольно оставить службу и сдаться на милость неизвестного бандформирования. Итак, господа журналисты! Нужно грамотно использовать термины, чтобы сразу правильно ориентировать украинских военнослужащих. Попадая в руки не регулярной армии противника, а бандформирования с неясным статусом, военнослужащий не может рассчитывать на международно-признанные нормы обращения с пленными. Иными словами, если попадание в плен к армии противоборствующего государства хотя бы дает пленному надежду на некий минимум гуманного обращения, то в банде с захваченными людьми (или со сдавшимися ей добровольно) могут, в принципе, сделать все, что угодно: убить, продать в рабство, разобрать на органы. Такое, заметим, нередко наблюдалось в новейшей истории России во время конфликтов на Северном Кавказе. Кроме того, в случае нахождения в плену у какого-либо государства, военнослужащего впоследствии могут хотя бы отыскать свои, т.е. своя страна, по линии того же Красного Креста, и после прекращения конфликта добиться освобождения и возвращения на Родину. В случае попадания в руки бандформирования следы такого военнослужащего могут вообще затеряться. *** При том, что все понимают, откуда исходит агрессия против Украины, и кто стоит за неопознанными вооруженными формированиями, считаю, что нужно четко отграничивать в правовом смысле эти последние от официальных российских военнослужащих. Неопознанные вооруженные формирования в любом дееспособном государстве, при отказе сдаться, просто уничтожают или обезвреживают. Так поступило бы и украинское государство, если бы было сильным. Теперь, что касается официальных российских военнослужащих. Необходимо понять следующее: если их поведение выходит за рамки того, что очерчено соответствующими межгосударственными договорами, они сами ставят себя в уязвимое положение. Теоретически, для того, чтобы обезопасить себя от агрессии, Украина может использовать все возможные меры, включая военную силу. Наша страна имеет на это полное право. Однако, во избежание кровопролития, для начала, наверное, нужно предупредить российских военнослужащих о недопустимости агрессивных по отношению к Украине действий и довести до их сведения, что они сами ставят себя под удар тем, что в условиях отсутствия состояния войны с Украиной совершают агрессивные действия. Необходимо разъяснять им, что в случае их гибели или ранения во время такой незаконной военной операции или необъявленной войны они и их семьи не смогут получить весь объем помощи и льгот, предусмотренный для таких случаев. [B]Свои же российские бюрократы отвернутся от семей погибших, и скажут, что никакой войны, собственно, и не было.[/B] К слову, в государстве Российском не раз поступали подобным способом, и историй о том, как государство кинуло своих бывших военных, просто пруд пруди. Почему до сих пор бездействуют украинские пропагандисты? И есть ли вообще пропагандистские подразделения в украинской армии? Если нет, надо срочно создать. Если недееспособны, надо реанимировать. Я считаю, что украинская армия или просто наши патриоты должны составить текст соответствующих листовок и сообщений, и через громкоговорители и другими доступными способами информировать российских военнослужащих, что их правительство просто втянуло их в грязную авантюру. Не войну даже, а дурно пахнущую спецоперацию, в которой, если что-то пойдет не по кремлевскому сценарию, они, как обычно, окажутся крайними. *** Уязвимость своих правовых позиций в сложившейся ситуации понимают, видимо, и кремлевские карлики Путин и Медведев. Понимая всю ограниченность своих возможностей в условиях отсутствия официального состояния войны, они, как видим, делают основную ставку (пока, по крайней мере) не на прямые вооруженные атаки украинских военных частей и объектов, а на запугивание наших военнослужащих, их переманивание, блокирование мест дислокации. Войну нервов, так сказать. Причем делают это, как можно судить по доходящей информации, руками не столько своих официальных войск (которые чаще всего лишь маячат на дальнем плане), сколько неопознанных «людей в камуфляже». Русский самодержец Петр I когда-то баловался игрой в войну с т.н. потешными полками, из которых потом создал для себя регулярную армию. Нынешние правители России, похоже, решили поиграть в войну с помощью иррегулярных банд, по сути – тех же титушек, только гораздо лучше экипированных. И порой даже посаженных на бронетранспортеры. Видать, перенимает Путин опыт у Януковича, только, как всякий талантливый ученик, идет дальше учителя. Как бы там ни было, межигорский сиделец на унитазе баловался титушками лишь на своей территории, Путин же решил побаловаться ими на территории соседнего независимого государства. Так недалеко и до появления в составе российских вооруженных сил нового рода войск: бронетитушечные силы. А что? Учитывая размер территориальных аппетитов Кремля по отношению к странам, некогда входившим в СССР, потребность в услугах моторизованной братвы - по дестабилизации ситуации у соседей - будет возникать еще не раз. *** В завершение хочу сказать следующее. Несмотря на отсутствие официального объявления войны, стратегия российских правителей по отношению к Украине, скорее всего, остается прежняя – аннексировать Севастополь, весь Крым, и, по возможности, ряд других территориально сопредельных с РФ регионов. Однако, судя по всему, Россия избрала для реализации этой стратегии весьма своеобразную, отличающуюся от классических войн, тактику. Эта тактика предусматривает [B]уклонение официальных российских войск от прямого вооруженного конфликта с украинскими силами при одновременном широком использовании формально «бесхозных» вооруженных людей и формирований самозваного крымского «главнокомандующего»[/B] для психологического давления на украинских военнослужащих и для дезорганизации управления войсками. [B]Неотъемлемой и очень важной частью этого кремлевского плана является опора на сепаратистов, действующих внутри Украины, и создаваемые ими марионеточные органы власти.[/B] Большие надежды возлагают кремлевские аналитики и на то, что украинские военнослужащие проявят малодушие и будут массово оставлять места несения службы, что позволит Кремлю преподнести происходящие события не как свою агрессию против Украины, а как разложение самого украинского государства и его структур на местах. Однако кремлевские обитатели, похоже, немного просчитались. Неожиданная для них стойкость украинских военнослужащих, их верность присяге, срывают планы по всенародно одобренному и как бы добровольному отходу Крыма к РФ. Желаемая для Кремля картинка россиян-освободителей, встречаемых хлебом-солью, рассыпается на глазах. Столкнувшись со стойкостью украинских войск и осуждающей реакцией мирового сообщества, Кремль уже скоро станет перед дилеммой: или бесславно убираться из Крыма, или переходить к горячей фазе конфликта. А потому, несмотря на провал (на данном этапе) кремлевского блицкрига, Украине нужно быть готовой отразить агрессию мощного и беспринципного противника. Противника, который в моральном отношении под стать ее недавно свергнутому тирану.
