Как драма сироты становится фарсом? Впереди - возможный скандал (вероятно, даже международного уровня). Потому что в Украине появился 4-летний миссионер Никита. О подобной форме защиты детства почему-то ничего не написано в международной Конвенции о правах ребенка. Этот мальчик, ВИЧ-инфицированный и брошенный матерью, переселился жить к приемным родителям, адептам «Церкви Божией». Сегодня родители малыша несут служение в «Приазовском реабилитационном монастыре «Преображение», расположенном в селе Демьяновка Першотравневого района Донецкой области. В прошлом они оба пребывали в состоянии, когда «земля уходила из-под ног», излечиваясь от пагубных зависимостей словом Божьим. Хотя приемный отец от своего ВИЧ-недуга так и не смог избавиться. У четы есть свой ребенок - малышка Анюта. После такого пролога впору задержать дыхание, чтобы изумиться самим фактом. ВИЧ-инфицированный папа смело делится с журналистами своими семейными планами: еще усыновить и младшего брата Никиты (его тоже бросила с ВИЧ-наследством продолжающая рожать биологическая мать), а потом создать детский дом семейного типа (ДДСТ). «Суповой проект» очищает детские души? День ухода в семью Никиты сотрудники областного специализированного детского дома «Малютка» (он расположен в Макеевке) запомнят надолго. Там ныне живут под опекой врачей и воспитателей около 90 крох, половина из них - с ВИЧ-позитивным диагнозом. Эти дети фактически обречены навсегда так и остаться не просто сиротами, а изгоями. Единицам из них судьба дарит шанс. Так, год назад удочерила одну малышку семья донецких врачей. Вторым счастливчиком выпало стать Никите. В тот день (30 августа) детдом пережил внезапную и шумную атаку журналистов. Они торопились запечатлеть сенсацию, брали в фокус фото- и телекамер все подряд, тормошили дежурными вопросами и главврача, и родителей, и детей. Еще день-два многие СМИ вещали об этом «беспрецедентном случае». Особенно трогательной получилась телекартинка, достойная слез умиления. - За время существования «Малютки» под разные формы опеки в семьи передано 48 детей, из них 12 - с подтвержденным ВИЧ-позитивным статусом, - сообщил «2000» главврач Виктор Гончаров. - Радует, что все 12 ВИЧ-позитивных малышей забрали в семьи граждане Украины. Хотя позже главврач «Малютки» Виктор Гончаров мне признался, что его поверг в шок демонстративный пафос устроителей акции «Прощание с сиротством». «Если бы я знал, что все так будет, - сказал главврач, - не дал бы разрешения прессе присутствовать. Хотя мы никого не извещали и не звали на столь деликатную процедуру. Как мне сказали, оповещением СМИ занимались люди из «Пилигрима». Весь этот пиар, считаю, негативен для мальчика. Есть закон, есть тайна усыновления и врачебная. Но телевизионщикам нужна была картинка, они снимали детей в песочнице, на качелях. Никита тоже в кадр попал, хотя я приемных родителей строго предупредил о недопустимости подобного». Может, доктор не прав? А это как раз тот случай, когда надо действовать вопреки правилам и стереотипам? Тут стоит заметить, что как раз «Пилигрим» это делает давно и блестяще. За несколько лет им отработаны все информационные технологии, сотворившие яркий и безукоризненный имидж некого сообщества. Оно - детская «Республика «Пилигрим», известная борьбой с трамадолом не только в Мариуполе, но и далеко за пределами Донбасса. Точнее, там, где действует «Церковь Божия», ставшая всеукраинским объединением ряда новых христианских общин. В их числе - «Церковь Добрых Перемен», которую в родном Мариуполе в 1992 г. организовал 24-летний пастор Геннадий Мохненко. Обучившись в годичной Библейской школе в Вильнюсе, молодой человек занимался молодежью из неблагополучных семей. В 1994 году он - студент частного вуза ДИСО (Донецкого института социального образования), где стал дипломированным историком и религиеведом. И сразу - опять учеба, на этот раз в Киевском филиале Вестминстерской богословской семинарии. До ее окончания Геннадий Мохненко успел стать весьма известным человеком в Мариуполе, потому что его религиозная община «Церковь Добрых Перемен» в 2000 году открыла первый в городе христианский приют для детей-бродяг, названный «Республика «Пилигрим». Сегодня пастор Геннадий - глава благотворительного фонда «Пилигрим» и старший священнослужитель «Церкви Добрых Перемен». С тех пор «Пилигрим» считается неким «реабилитационным центром» для детей с нарко- и алкогольной зависимостью. Именно «неким», потому что в реальности это скорее детское общежитие (или ночлежка, как именуют центр сами беспризорники). Условия обитания для многих детей лучше, чем в родных домах (есть еда, кровать, одежда). И досуг веселее. Но вот утверждать, что за эти годы в «Пилигриме» сотни детей прошли «реабилитацию» (даже социальную), - значит поддаться искушению самообмана. Приют - не клиника с медиками и спецоборудованием, чтобы обеспечить излечение и реабилитацию малолетних наркоманов и алкоголиков. Подобные задачи обязаны решать совсем иные учреждения. Но в жизни все страшнее: у мариупольских бродяжек фактически нет выбора, принять их готовы только в «Пилигриме». Туда же частенько приводят беспризорников и милиционеры. «Пилигрим» (то есть «странствующий богомолец») - имя у приюта не случайное. В нем уклад жизни имеет вполне определенные религиозные установки. И на слове Божьем тут держится методика реабилитации. Самые усердные из юных постояльцев становятся кандидатами на служение. Подрастая, молодежь проникается не только евангельским учением, но и осваивает навыки проповеднической деятельности. Самые счастливые из обитателей «Пилигрима» становятся избранными для пастора Геннадия. Он стал опекуном для 12 ребят. Как это происходит, можно узнать на сайте «Мариуполь христианский». Вот одна такая история. Пастырь добрый берет под опеку На днях пастор «Церкви Добрых Перемен» Геннадий Мохненко оформил документы на опекунство над Дмитрием Биркиным - одним из сотни бывших беспризорников, сегодня имеющих кров, заботу и внимание в «Республике «Пилигрим». Он - 12-й ребенок, которому пастор Геннадий стал отцом. Парнишку Диму Биркина нашли в подвале изъеденного вшами. Сегодня это талантливый клавишник из музыкальной группы «Пилигрим». Димке 15 лет. В школе, где сейчас учится бывший бродяга, он отличник, так как свои таланты смог раскрыть, найдя дом в «Пилигриме». У Димы сложная ситуация с наследством бабушки: чтобы лишить мальчика права на квартиру, его собирались незаконно перевести в другой сиротский дом. Но Дима молился, прося Бога оставить его в «Пилигриме», и уже сегодня никто больше не сможет посягать на его права. Случайна ли тут путаница понятий «опекун» и «отец»? Без комментариев. Тем более что распорядиться жилищными правами несовершеннолетнего приют не может. А вот опекун фактически по закону сохраняет жилье ребенка, пока тому не исполнится 18 лет. Остается вообразить, когда и как Геннадий Мохненко лично успевает опекаться дюжиной «своих» беспризорников. Если верить сайту, пастор пребывает в нескончаемых турах с проповедями по Украине, России и в зарубежье, выступает с докладами на симпозиумах и съездах, устраивает тренинги и семинары, пишет книги, дает интервью. На форуме сайта он ведет виртуальное общение с желающими узнать слово Божье. Для Мариуполя и его властей сам факт появления этого приюта стал настолько благодатным, что религиозность «реабилитации» несовершеннолетних и сегодня остается деликатной проблемой и темой «не для печати», потому что кормить беспризорных детей тоже надо уметь. Вообще-то у общины Геннадия Мохненко имеется опыт служений (или «социальных проектов»). Многие из них адресованы детям и подросткам, которым всегда найдется богоугодное занятие: петь в хоре или в группе прославления, изучать Библию в детской церкви, тренироваться в летнем лагере «Эль-Шаддай» или испытывать экстрим в походах команд Royal Rangers. Есть и более банальный способ приобщения детей к общине - проект «Суповая кухня». Уже в десятках городов страны бесплатные обеды ежедневно получают сотни детей из малообеспеченных семей или оказавшихся без заботы родителей. Как считают инициаторы проекта, кормление должно насытить детвору более ценной пищей. Тут установка прагматичная, толкует сайт: «Главная перспектива - это восстановление духовного состояния детей, приобщение их к нормальному образу жизни, прославление Господа через этих детей. Посещая благотворительные обеды, дети слушают слово Божье. Для них проводятся специальные библейские уроки, где дети учат цитаты из Библии, стихотворения, а также учатся молиться. Бог вселяется в их маленькие сердечки. Жизнь детей меняется. Кроме благотворительных обедов при церкви, осуществляется кормление детей непосредственно на улицах города. Так дети узнают о Боге и о том, где можно найти приют». Трудно представить, скольким голодающим детям супы дали радость сытости. Главное - места, где можно бесплатно поесть, детвора помнит. Но наверняка не знает известных имен спонсоров и солидных сумм пожертвований не только на супы. Хотя руководство приюта и БФ «Пилигрим» знает адреса, где в помощи детям никогда не откажут, - на предприятиях города, у банкиров и бизнесменов, а также в кабинетах местной власти. Однако с реализацией общиной Мохненко очередного «детского проекта» у представителей власти, кажется, появился повод все чаще говорить «нет». Речь о том, как члены «Церкви Добрых Перемен» взялись за создание детских домов семейного типа. Миссия сиротки Никиты в этой акции однозначна. Усыновление ВИЧ-позитивного ребенка примером самоотверженности должно прорвать все бюрократические препоны ради повторения этого шага другими. И массированное освещение в СМИ в общем-то столь приватного события уже получило резонанс. Из одежды на малышке были только сережки Через пару недель после обнародованной сенсации мне пришлось поехать по делам в село Демьяновка Першотравневого района. Оттуда добиралась еще 6 км до села Полевого, чтобы встретиться с одинокой 80-летней пенсионеркой. У нее произошел конфликт с постояльцем из демьяновского филиала «Приазовского реабилитационного монастыря «Преображение». Мужчина бабушку ударил по голове. Теперь она сидела передо мной с красным глазом, пугливая и смирная, пытаясь отвечать на вопросы под бдительным контролем монастырского опекуна Николая. Тот мне отчитался, как присмотрена бабушка и что ее дом скоро станет церковным. Да, к пенсионерке подселяли нервного драчуна-реабилитанта с целью «снятия депрессии» (для него якобы молитвенный режим оказался тяжелым). Николай рассказывал о приобщении к церкви одиноких стариков из этого заброшенного села, когда к нам подъехал мотоцикл с 3 пассажирами (мужчиной, женщиной и ребенком). Мама распахнула кожаную куртку и поставила на землю абсолютно голое дитя с сережками в ушах. Наступила немая сцена: эта девочка была «из телевизора», я ее не могла не узнать. Анюта, у которой появился брат Никита! У калитки побитой бабушки выяснять смысл закаливания ребенка у теле-«героев»-усыновителей возможности не было. Позже, в Демьяновке, мне люди высказывали свое удивление, что семье Исаевых разрешили усыновить ВИЧ-больного малыша. Мол, их родная дочь растет монастырским ребенком. Родители там служат (работают без зарплаты) и малышка с ними. Сомневаются односельчане, что ребенку комфортно в таком обществе больных (туберкулезом, СПИДом, наркоманией и алкоголизмом). Кто-то даже ознакомил меня с местным фольклором: мол, малышей, чьи мамы несут служение при монастыре, так и называют - «кукушкины дети». А у Никиты приятелей для игр нет, он тоскливо бродит по улице в одиночестве: у демьяновских мамаш стойкий страх перед «заразой». Каким будет дальнейшее детство в селе у мальчика, ясно. Все отныне зависит в первую очередь от его приемных родителей. Однако Евгений и Светлана Исаевы, кажется, сегодня больше озабочены перспективой церковного проекта. Например, недавно они явили себя и Никиту всей Украине в эфире телепередачи «Без табу». Вроде бы из благих побуждений - показать пример, призвать к борьбе с сиротством и СПИДом. Но так вышло, что передачу смотрели и в Мариуполе, и в Демьяновке. И ушам своим не верили: приемные родители говорили, мягко выражаясь, не всю правду о себе. Удивительно, что мэтр журналистики Ольга Герасимьюк вроде бы и не заметила многих нестыковок и странностей. Для примера только о двух моментах. Первый: 33-летний Евгений Исаев сообщил, что у его семьи нет... дома. Вопрос - как тогда он стал усыновителем и где живет больной мальчик? Вторая деталь показала поразительную неосведомленность создателей телепередачи. На экране появились банковские реквизиты для перечисления средств на поддержку семьи Исаевых, усыновивших Никиту. Но это были реквизиты БФ «Пилигрим»! Второй вопрос: больного ребенка усыновила абсолютно нищая семья? Или содержание Никиты финансируется религиозной общиной, а семья Исаевых - формальность? Ведь и живут Исаевы в доме, который купила пару лет назад община Геннадия Мохненко. На каких правах - арендаторов, квартирантов? Исаевы убеждают чиновников, что дом им подарен, но соответствующего документа у них на руках нет. А пастор Мохненко сейчас в США, кроме него, о бумагах на дом спрашивать не у кого. Впрочем, этот «домовой» момент для оформления усыновления законом детально не прописан. То есть нарушений нет. Тогда, может, Евгений Исаев просто недосказал правду, почему-то утаив от телезрителей такую радость - ему кто-то подарил дом? Не странно ли? И еще более странно звучат публичные заверения Евгения, что он с женой создаст в Демьяновке ДДСТ для ВИЧ-малышей. Благой порыв, но для него кто-то должен подарить Исаевым еще один дом. Ведь то жилище, где сегодня живут усыновители с двумя детьми, весьма скромное - и по метражу, и по обустроенности. Кстати, странно в СМИ комментирует 28-летняя Светлана Исаева обязанность суда устанавливать уровень доходов усыновителей. К слову, по моим расчетам, эта официальная сумма на сегодня более чем скромна (порядка 700 грн. в месяц на 4 членов семьи). Чтобы убедить суд, что Исаевы смогут содержать сироту, туда с поручительством прибыли посланцы из «Пилигрима» и монастыря. Суд их гарантиям поверил, и Никита теперь стал своим парнем в общине. Выходит, данные в эфире «Без табу» реквизиты «Пилигрима» для сбора пожертвований можно расценивать так, что единоверцы столь оригинально исполняют данные суду гарантии? И если родители (отец - водитель, мать - бухгалтер) 2 детей служат при монастыре без зарплаты, то вывод однозначен: семья Исаевых фактически находится на содержании церкви. Это для «Церкви Добрых Перемен» вовсе не обременительно. Более того, проект «Детские дома семейного типа» - уникальная возможность обеспечить общину не только стабильным государственным (!!!) финансированием, но и умножить служение адептами, воспитанными в ДДСТ. Проще говоря, в домашних церквях. Там, где выпали костыли, будут рыть кельи Удивительную жертвенность проявляют члены церкви. Как сообщает ее сайт, Ольга Кузнецова (воспитатель «Пилигрима») мечтала иметь многодетную семью. Год назад она от Бога получила мужа Александра. В августе сайт сообщил: «Пока идет подготовка соответствующих документов для официального открытия дома семейного типа, он уже получил свое название - «Орлиное гнездо». Дом расположился недалеко от Мариуполя в селе Червоное, над морем. Сейчас в семье 11 детей, в основном мальчики, самому младшему 6 лет, старшему - 16. Конечно, есть и трудности... Стены дома не приспособлены для холодного времени года, а потому первоочередной задачей является утепление стен. На все эти проблемы нужны средства. Кроме прочего, скоро очередной учебный год, и каждого ребенка нужно одеть, обуть, приобрести необходимые школьные принадлежности». Судя по этой информации, община живет в специфическом юридическом поле. Есть ли тут факт похищения чужих детей? С этим вопросом я обратилась к Ирине Головне, начальнику Службы по делам несовершеннолетних Першотравневой райгосадминистрации. Село Червоное (как и Демьяновка с Полевым) - территория этого района. В «Орлиное гнездо», конечно, вывозить «ничейных» детей не имел законного права даже «Пилигрим». Чьи это дети, каков их статус, каков статус взрослых благодетелей? Позволительно ли только с церковного благословения увозить детей в село? Ирине Головне кандидаты в усыновители говорили, что «Пилигрим» купил в Червоном 3-этажный дом под филиал и после обустройства там они с детьми будут жить. Пока никаких документов на дом не предъявляли. Сколько времени займет процедура оформления ДДСТ как такового (и станут ли официально те 11 детей сиротами), говорить рано. Но можно уже в СМИ активистам церкви сетовать на бюрократизм чиновников. Им, как выясняется, скоро ничего не останется делать, кроме как наскоро готовить все необходимые бумаги. Один из представителей общины недавно обрисовал Ирине Головне близкую религиозную перспективу Першотравневого района. Мол, скоро тут все села заполонят реабилитационные центры и семейные детдома. А в Червоном будет молитвенный центр. Под его защитой будут и дети расти в «Орлином гнезде», и лечиться наркоманы с алкоголиками. Рядом с купленным домом - место для площади. И тут же - мистическая гора. К ней призываются все желающие. Позволю это пророчество процитировать по сайту «Мариуполь христианский». «Добро пожаловать на Молитвенную кручу! Уже не один год в сердце пастора Геннадия Мохненко теплится мечта - построить за городом кельи, где можно было бы уединяться для поиска Бога. На сей раз Божий слуга настроен решительно и утверждает, что ничто не остановит его. Выбрано место, и к Богу вознесена молитва посвящения жертвенника. Живописная круча находится в пяти километрах от Мариуполя. С нее открывается потрясающий вид на море, что действует на душу как целебный бальзам. Молились о том, чтоб на этом месте звучали глубокие личные молитвы, происходили исцеления. В качестве символического подкрепления для всех присутствующих во время молитвы из рук одного из старших служителей выпали костыли. Не опираясь на это мистическое проявление, а только веря Богу до конца, старшие служители «Церкви Добрых Перемен» убеждены, что Бог будет особенно действовать на этом месте. Планируется установить огромных размеров крест, но самое главное - впереди раскопка келий. Пастор Геннадий предложил служителям копать каждому себе келью собственными руками, как это делали монахи в былые времена». По данным Першотравневой райадминистрации, намерение открывать ДДСТ и реабилитационные центры «Пробуждение» в отдаленных селах района у представителей церкви Геннадия Мохненко есть. Однако настораживает, что в качестве приемных родителей пока выступают лица со сложными судьбами. Да, у многих в прошлом, наверное, осталась зависимость от наркотиков и алкоголя, считаются погашенными их судимости по многим уголовным статьям. Но каков у этих людей родительский опыт, образовательный уровень, состояние здоровья, работоспособность - ради гарантии обеспечения нормального развития ребенка в условиях глухих сел? Любопытна незатейливость самой схемы реализации этого церковного проекта. Городские жители (чаще мариупольцы) переселяются в якобы подаренные им дома, привозят с собой детей-сирот и начинают там жить вместе в однозначно стрессовых условиях. В то время когда все структуры, благословившие их на участие в проекте, остаются далеко, в городской цивилизации. Не знаю, когда появятся в селах Захарьевка или Стародубовка новоселы с усыновленными ВИЧ-позитивными детьми. Будут ли они там счастливы, долго ли проживут вообще. О семье Исаевых в мариупольской прессе Елена Старосветская, глава правления ВИЧ-сервисной организации «Новый статус» (Мариуполь), сказала: «Светлана и Евгений стали клиентами ВИЧ-сервисной организации, сотрудники которой будут практически всегда рядом. Они смогут представлять интересы ребенка в медучреждениях, в юридических конторах и судах, давать подробные консультации, оказывать помощь в прохождении плановых обследований. АРВ для ВИЧ-позитивных проводят с помощью бесплатных лекарств. Деньги на них предоставляет Глобальный фонд и Всемирный банк». Вместо резюме Предвижу в свой адрес массу гневных откликов. Мол, страна полна сирот, наркоманов, бродяг - и государство бессильно спасти каждого. Что плохого, когда находятся желающие заниматься благим делом помощи нуждающимся? И я тоже помогаю, тоже радуюсь, наблюдая столь естественные действия нормальных людей. Очень надеялась, что история Никиты в телепередаче «Без табу» предстанет всеми гранями сложности проблемы сиротства. И такой профи, как Герасимьюк, наверняка сумеет копнуть тему глубже. Вспомнились ее советы молодым коллегам-тележурналистам, озвученные в Ивано-Франковске: «Я бы предложила, чтобы молодые люди ставили эксперименты на лягушках, а не на зрителях, читателях». Когда «отдельные слишком молодые журналисты, часто сами того не понимая, жонглируют человеческим сознанием...» «Детскими проектами» нельзя жонглировать, переплетая тонкости прав ребенка и религиозных чувств. Это - шанс хрупких жизней детей. Не всем же быть пилигримами-богомольцами. Тогда почему, стремясь спасти их от сиротства, взрослые нередко готовы творить добро для обмена на смиренное детское услужение - себе, своему пастору и своему Богу? Насколько корректно применять принцип сетевого маркетинга в благотворительной практике? И сколько бескорыстия в таких условностях взаимности: суп - за прославление, уход за стариком - на дом, сирота - за деньги Всемирного банка? Знаю несколько обычных семей, готовых стать усыновителями. Но сделать добро им не позволяют всякие мелочи в биографии и статусе. Хотя в прошлом никто из них не был ни наркоманом, ни пьяницей, не находился под следствием и даже за границей. Квартира тесновата, зарплата маловата. Нет у моих знакомых никаких гарантов. Разве что только совесть. Может, их совесть еще недостаточно свободна, чтобы назначать Бога чужому ребенку? Нина РЫКОВА, Газета 2000.
