Казалось бы, то о чем пойдет речь в этой статье – дела давно минувших дней. Не хочется снова погружаться в эту кровь и ложь. Но листая уже архивные материалы, понимаешь, что ничего не изменилось. И люди не изменились. И наше сегодняшнее плохо растет из их вчерашнего хорошо. И ничего не изменится, потому что они все повязаны и все друг друга тянут. На самый верх. И это то, что лежит в основе их преданности, заставляет держаться вместе и покрывать друг друга… Сегодня журналисты поминают коллег, погибших за свою профессиональную деятельность. Президент Янукович, устами своего пресс-секретаря заявил о заинтересованности в раскрытии убийства Георгия Гонгадзе. Так же искренне он говорит о демократии в стране, о росте благосостояния народа, о борьбе с коррупцией, невмешательстве в судебные дела… Слова, слова. Но не по словам их будут судить о них… В Донбассе тоже есть за кого зажечь сегодня свечи. 10 лет назад, в июле 2001-го, прямо в подъезде собственной телекомпании, был зверски забит бейсбольными битами славянский тележурналист Игорь Александров. С тех пор выросло целое поколение молодых, которые, даже учась на факультетах журналистики, уже не помнят или не знают той истории. Хотя историю причесали, уложили в нужные рамки, подчистили… Организаторы убийства сидят, исполнители тоже. Казалось бы, - что еще?... А то, что погружаясь с детали этого дела, обнаруживаешь кучу вопросов (при чем, лежащих на поверхности), которые следствие и суды, почему-то, упорно не хотели замечать. Но то, что можно вымарать на бумаге, невозможно убрать из голов людей. Ниже я озвучу эти вопросы. Но сначала, напомним, очень коротко, фабулу той истории. Началось все с того, что в Краматорском ОБОПе служили два товарища Миша Сербин и Олег Солодун. И вот однажды, начальник этого подразделения по борьбе с организованной преступностью предложил милиционеру Сербину застрелить одного из криминальных авторитетов, который вскоре должен был выйти из тюрьмы. Он отказался, но, чтобы предотвратить убийство, рассказал об этом другому авторитету. Того вскоре убивают, а обоповца начинают всячески давить. Сербин делится информацией с Солодуном и они начинают искать правду в системе МВД. Едут в Донецк, к тогдашнему руководителю областной милиции, нынешнему нардепу, Владимиру Малышеву; в свое министерство в Киев, но везде их не хотят слушать. В конце концов, в машину Сербина подбрасывают наркотики и «закрывают» его на полгода в СИЗО. Однако дело о наркотиках вскоре развалилось и освободившийся Сербин, вместе с Солодуном, снова едут в Киев, теперь уже в Генеральную прокуратуру. Там они рассказывают как краматорские и донецкие правоохранители фальсифицируют или намеренно переводят в висяки дела о заказанных убийствах и предупреждают о возможных новых преступлениях. Генпрокуратура все это спускает в Донецк и убийства, которые можно было предотвратить, продолжаются. Тогда обоповцы (уже уволенные на тот момент из органов) обращаются к Игорю Александрову - директору телекомпании, вещающей на севере Донецкой области, который проводит с ними несколько прямых эфиров. В этих телепрограммах прямым текстом рассказывается и о бандитах и об их покровителях в погонах. Тогда же, в первых трех программах, в качестве заказчиков нескольких убийств звучат местные братья-бизнесмены Рыбаки (ныне осужденные за организацию убийства И. Александрова). Обоповцы даже составляют в прямом эфире список возможных дальнейших жертв криминальных разборок и запечатанным кладут его в сейф Александрову, чтоб проследить, что случится раньше: произойдут спрогнозированные преступления, или за списком и фактами его подтверждающими, придут правоохранители. Казалось бы, областная прокуратура, УМВД, СБУ и, наверное, обладминистрация должны были заинтересоваться изложенными фактами. Но реакции – ноль! Тем временем, появляются вещественные доказательства, в том числе аудио-запись разговора двух авторитетов в Дюссельдорфе, которые прямым текстом говорят о причастности к убийствам Рыбаков и того самого начальника ОБОП (сейчас начальник охраны одного из холдингов Рината Ахметова). Там даже недвузначно звучит фамилия нынешнего начальника Службы внутренней безопасности МВД Украины Александра Мечетного, курировавшего тогда Краматорск по линии ВБ. Появилась, по их словам, и фотография, где сын прокурора области (ныне народный депутат) запечатлен в окружении членов ОПГ в неформальной обстановке на природе, и еще кое-какие документы. Это все и должен был представить телезрителям Александров в следующей передаче. Но, она не состоялась. Журналиста убивают… Позднее, убийство Александрова официально, - это первый случай в Украине, - признали обусловленным «профессиональной деятельностью». Но, при этом, как ни странно, правоохранители не только не расследовали эту самую деятельность, но всячески старались не замечать фактов, публикация которых стоила журналисту жизни… Интересно, что сразу после нападения на Александрова, дело было возбуждено «по хулиганке», а не по факту покушения на убийство. Потом правоохранители и власти Донбасса пытались представить обществу версии, сначала «случайного убийства», затем «убийства по личным мотивам». То есть, в донецких силовых структурах и Белом доме делалось все, чтоб отвести взгляд общественности от того, из-за чего был убит журналист – коррупции в правоохранительных органах области, сращения власти и криминала. Более того, переданные Александрову для подготовки заключительной передачи «Без ретуши» фотографии, документы и компьютерная дискета, в ходе следствия так и не были обнаружены. При обыске в офисе ИРТК «ТОР» в служебном сейфе Александрова почему-то не был обнаружен и рукописный список будущих жертв Александра Рыбака и его покровителей… В этом деле тогда отметился даже нынешний президент, тогдашний губернатор Донецкой области. «В материалах парламентской комиссии четко зафиксировано, что первый, кто заявил, что убийство Александрова носит случайный характер, был Виктор Янукович», - заявил на одной из пресс-конференций О. Солодун. Виктора Федоровича можно понять: он не был заинтересован в ревизии правоохранительной системы области, которую он полностью контролировал, в которой не было случайных для него людей. Но все эти потуги назвать черное белым выглядели жалко. И тогда система разродилась версией Вередюка – «бомжа», которого, как потом выяснилось, краматорские милиционеры заставили взять вину на себя. Но в суде это дело развалилось и (ныне покойный) судья Иван Корчистый, несмотря на жестокое давление, оправдывает Вередюка. Фальсификаторам «бомжацкого» дела в погонах пришлось инсценировать «терпиле» сердечный приступ, чтоб замести следы. Интересно, что уже сразу после убийства журналиста весь Славянск называл его убийцами братьев Рыбаков. Но только через месяц, после серии пресс-конференций, прокуратура вынуждена была вызвать на допрос Сербина и Солодуна, которые публично и аргументировано обвиняли в причастности к убийству славянских бизнесменов. Последние же, словно кем-то оберегаемые, были недосягаемы для следствия. И лишь, когда за дело взялись не донецкие, а киевские следователи, лед начал трогаться. Тогда, в отличие, от сегодняшнего дня, в стране не было монополии одной группировки на все ветви власти, поэтому, балансируя интересами разных политических и региональных групп, можно было добиться правды. В результате этого, вскоре братья Рыбаки все же попадают в поле зрения следователей. Но вот какая странность - прежде чем поехать на допрос в Донецкую облпрокуратуру Александр Рыбак просит охрану в СБУ. Поясняя этот факт «Зеркалу недели», заместитель председателя СБУ Юрий Вандин тогда заявил: «Это было разовое мероприятие СБ. Рыбак утверждал, что боится за свою жизнь, и заявлял, что без охраны в прокуратуру не поедет». Вопрос – кого же так боялся Рыбак в прокуратуре области? Он боялся, чего-то на допросе, или боялся не доехать до прокуратуры? В любом случае он боялся кого-то, кто знал, когда у него этот допрос, что он может на нем сказать, и мог иметь доступ к допрашиваемому... И поскольку мы уже плавно перешли к вопросам, то один из них, позаимствуем у осужденного Александра Рыбака. На суде он вполне логично спросил: «Зачем мне убивать Александрова? Он мне не угрожал и ничего нового обо мне рассказать не мог. Может эти ребята, Онышко с Турсуновым, и били его битами, но я здесь не при чем». И действительно, какой мотив был у Александра Рыбака убивать журналиста уже после того, как тот предал огласке имеющуюся о нем информацию? Более того, по мнению А. Рыбака, «передачи Александрова не составляли никакой угрозы для моего бизнеса и не были влиятельными, поскольку после них не было каких-то проверок моих структур контролирующими органами, или каких-то других санкций»… То есть, самостоятельного мотива убивать журналиста у Рыбака уже не было. А у кого был? У того, кто только должен был прозвучать в программе Александрова, то есть, у правоохранителей уже не местного, а областного уровня. У того, кто впоследствии долго выводил братьев Рыбаков из поля зрения следствия и имел возможности для этого; того, кто обеспечивал им отсутствие «каких-то проверок или … других санкций»; того, кого они боялись даже в прокуратуре, и кто, впоследствии, придумал фальшивое дело Вередюка. И следующий вопрос: у кого был мотив и возможности для организации и доведения до суда (то есть, фальсификации следствия!) дела Вередюка? Приговором суда доказано, что двое краматорских участковых Тамбовцев и Дроздов участвовали в фальсификации версии Вередюка. В этом обвинялся и подполковник Игорь Криволапов. Но он никак не был связан с Рыбаком. Знал, что есть такой человек, но никогда с ним не пересекался. Следовательно, Криволапову не было смысла «создавать» Вередюка, чтобы прикрыть Рыбака. Он работал в Краматорске, зачем ему головная боль по Славянску? И все же, по версии следствия, он пошел на это. Почему? Если не Рыбака, то кого он прикрывал? Кто мог попросить его об этом? Криволапов и раньше светился как организатор дел подобных вередюковскому. И кто-то знал об этом, и этот кто-то, знающий Криволапова, поручил ему найти Вередюка, чтобы «раскрыть» убийство Александрова. Милиционеры Герасименко, Винничук и Шломин также были арестованы ГПУ якобы за отравление Вередюка. Им, донецким милиционерам, за что его травить? Ни личной выгоды, ни служебного продвижения, но они на это идут. Почему? Попросил кто-то, кому невозможно отказать? В чьей крыше они были настолько уверены, что пошли на преступление? То что оба дела, и Вередюка и Александрова, планировались и редактировались одним человеком, подтверждают и слова Дмитрия Рыбака на одном из судебных заседаний. До него свидетельства давал обвиняемый С. Корицкий, который подтвердил суду, что Дмитрий Рыбак лично просил его «подвезти двух «малолеток», которые поговорят с одним коммерсантом, телепередачи которого мешают бизнесу его брата». Кроме того, С. Корицкий рассказал суду, что согласился принять участие в этом «деле», так как рассчитывал на помощь Д. Рыбака в решении своих проблем с милицией. По его словам, он к тому времени находился в розыске по «сфабрикованному делу». Поэтому С. Корицкий обратился к Д. Рыбаку, так как знал его как «авторитета, который имеет связи в милиции», и даже дал ему две тысячи долларов для решения своих проблем. Д. Рыбак на суде отрицал то, что С. Корицкий давал ему какие-то деньги, а также то, что он имеет связи в милиции. На вопрос прокурора: кто выдумал настолько одинаковые свидетельства Онишка, Турсурнова и Корицкого, Дмитрий Рыбак ответил, что «это выдумали те, кто выдумал Вередюка»… Так кто же этот кто-то? Ответ, казалось бы, лежит на поверхности – тот у кого был мотив и возможность. Но вряд ли мы узнаем это, пока бывший прокурор Краматорска, впоследствии прокурор Донецкой области, а сейчас Генеральный прокурор Украины сидит в своем кресле. Вряд ли вся правда об убийстве Игоря Александрова станет известна, пока во власти находятся все те, кто фигурировал в материалах его расследования, а сейчас возглавляют государственную и правоохранительную системы этой страны. Пока они монополизировали всю власть и никакой альтернативы им нет, беззащитными перед ручными прокуратурами и балаганными судами оказались даже политические лидеры, что говорить о журналистах и простых гражданах... В этой стране у всех у нас есть только одно незыблемое и неотъемное право – умереть. Если не от бит как Александров, то от «сердечного приступа», как Вередюк. А расследовать нашу смерть будут те, кто ее организует. Такова Система и творимая ею реальность… В память о погибших коллегах, и тех, кто еще жив... Сергей Гармаш, «ОстроВ»
