Окурок у лейтенанта Виктора Валеева еще тлел, когда он вдруг сообразил, что его зажигалка сломана. Он мог бы прикурить от окурка, но вместо этого отправился искать кого-то из его части, чтобы попросить огонька. Одно из военных суеверий запрещает прикуривать от собственной сигареты. Считается, что каким-то образом это приведет к боевому ранению. Война на востоке Украины идет уже восьмой год. Это дольше, чем Вторая мировая, но все еще короче, чем советская военная операция в Афганистане, которая велась девять лет. Ветераны прошлых поколений являются источниками современной военной субкультуры в Украине - и военных суеверий. “Армия очень социальна. Старшие товарищи учили нас. Многое пришло от Второй мировой и Афгана. Я не делал ничего из того, чего, как он рассказывал мне, не делал мой дед,” - говорит Валеев. Не носи жетон, не делай фото… Постоянный риск смерти диктует большое количество норм и табу. Украинские солдаты привыкли наблюдать за животными и птицами. Считается, что они предчувствуют скорую опасность и если прячутся, то скоро начнется обстрел. “Перед каждым обстрелом прилетала пара голубей. Ожесточенный обстрел начинался через несколько минут,” - рассказывает младший сержант Константин Тарасов, парамедик. Вопрос о военных суевериях вызывает много шуток о необходимости сходить в туалет перед боем. Григорий, военный инженер, назвавшийся только по имени, пошутил, что “когда сапер бежит, у всей части дрожат ноги, а тело тянется к матери-земле”. Но многие воспринимают вопрос более серьезно. Некоторые указывают на табу брать что-либо у убитого вражеского бойца, поскольку его или ее душа может искать мести. Многие отказываются носить жетон. “Смысл таков, что “случится то, чего ты ждешь”, - поясняет Евгений Лешан, служивший солдатом в 2014-15 годах. - Единственный смысл жетона - идентификация мертвого тела. Так что тот, кто делает себе жетон и носит его с собой, как будто приглашает смерть.” Лейтенант Петр Вялков говорит, что нельзя делать талисманы или кулоны из пуль, потому что “подобное притягивает подобное”. Есть также суеверие, которое запрещает позировать перед фотокамерой перед боевым выходом. “Я думаю, это означает что-то вроде “не испытывай судьбу”, - предполагает Лешан. - Конечно, не каждый обязательно вернется после боя. Наверное, кто-то может думать, что если бы фотографии не было, товарищ остался бы жив.” Валеев говорит, что отказывался менять шевроны после официальной смены символики его бригады. Он мог следовать порядку, будучи в тылу, но немедленно возвращал старые нашивки, как только снова выдвигался на фронт: “Они стали как бы частью меня, я должен был вернуться, выглядя так же, как когда я ушел в армию. Но, скорее, для меня это было своего рода гарантией, что я вернусь.” Традиции и боги Главная идея суеверий - выживание. К тому же они могут действовать успокаивающе в чрезвычайно стрессовых условиях, говорит сержант Сергей Тиунов, воевавший в Афганистане в середине 1980-х и на востоке Украине в 2014-15. Некоторые из них вполне объяснимы и считаются суевериями только потому, что их никто никогда не испытывал. Другие кажутся скорее иррациональными, поскольку их корни утрачены десятилетия, а может, и столетия назад. Тиунов, служивший в военной разведке, предполагает, что некоторые из них, вроде табу стричь ногти и волосы перед боевым выходом, проникли в советскую армию от украинских казаков через их преемников, казаков кубанских. “В советской армии нам говорили, что кубанские казаки - лучшие разведчики”, - говорит он. Как минимум одно суеверие, запрет на фотографирование на фоне военной авиатехники, пришло с Первой мировой войны, предположительно, в связи с гибелью штабс-капитана Петра Нестерова, знаменитого военного летчика. “На войне много мифов”, - комментирует Тиунов. Он говорит, что в Афганистане офицеры военной авиации требовали от других военнослужащих даже не доставать камеры рядом с боевыми вертолетами. На сегодня столетней давности запрет трансформировался в табу на позирование рядом с любой военной техникой. В Российской империи была укорененная традиция мыться, бриться и надевать чистую одежду перед боем, чтобы быть готовым предстать перед Богом. С начала советской войны в Афганистане она была частично оставлена, а частично трансформирована. Сегодняшнее суеверие не рекомендует перед боем бриться. В отличие от современных украинских солдат, те, кто служил в советской армии в Афганистане, носили гильзу с помещенной в ней запиской с информацией о личности солдата, говорит подполковник Сергей Гуляев из России, ветеран войны в Афганистане. Но существовало табу на изменение чего-то в записке. Офицеры были обязаны носить алюминиевые жетоны и многие сами делали себе более крепкие стальные копии, добавляет Гуляев. И он, и Тиунов рассказывают, что, несмотря на ограничения, которые накладывал на Русскую православную церковь советский режим, советские солдаты и офицеры не были атеистами. “Нет-нет да и перекрестишься, и прочитаешь бабушкину молитву. На войне есть Бог”, - говорит Гуляев. Евгений Лешан и Виктор Валеев поясняют, что и сегодня религия все-таки не менее важна солдатам, чем их суеверия, но в армии обычно не бывает конфликтов на религиозной почве. “Нужно понимать, что большинство тех, кто принадлежит к среднему и высшему классам, где атеизм обычно сильнее, избежали военного призыва. Наши ребята были преимущественно из сел и небольших городов. Многие обращались к нашему капеллану. Но я никогда не видел, чтобы офицер молился,” - говорит Валеев. Один из собеседников пошутил, что “наш военный пантеон - это Марс, Бахус и Приап. Их почитали почти все.” Это война, вот так Когда в 2014 году началась война, регулярная украинская армия была фактически небоеспособной. Служащим Вооруженных сил и гражданским, которые добровольно отправились на восток Украины воевать против пророссийских сепаратистов и российских военных, обычно не хватало необходимой защитной экипировки. Такого дефицита не было в советской армии, но офицеры обычно не носили бронежилетов и касок, говорят Сергей Тиунов и Сергей Гуляев. В бронежилете было слишком жарко, к тому же считалось, что экипировка скорее делает вас недостаточно подвижным, чтобы укрыться от обстрела. Попадание пули в каску может привести к смертельному повреждению шеи, отмечает Гуляев. Александр Кавун пошел на войну на востоке Украины в мае 2014 года. Как Тиунов, он служил в военной разведке. Отправляясь на разведывательную операцию, каску с собой он тоже не брал. “Мы оставляли наши каски либо в машине, либо в палатках. Я нарисовал на моей мишень, чтобы быть уверенным, что ее никто не украдет. Я знал, что хотя я получил каску не от армии, а от волонтеров, я буду обязан вернуть ее по описи. Я не хотел охотиться за новой каской после демобилизации,” - говорит Кавун. Он добавляет, что никогда не думал о том, что может на самом деле стать мишенью из-за рисунка. “Это война, вы можете погибнуть в любой момент. Это не зависит от того, есть ли на вашей каске мишень. Вот так.” Юлия Абибок, "ОстроВ"
