20 октября Верховная Рада таки снизошла до проблем беженцев и, как это в последнее время модно, в пожарном порядке, без обсуждения, приняла закон «Об обеспечении прав и свобод внутренне перемещенных лиц». Как официально заявлено по этому поводу на сайте Рады (внимание!), «документом устанавливаются гарантии соблюдения прав, свобод и законных интересов внутренне перемещенных лиц». Можно только представить, сколько тысяч «перемещенных лиц» исказились в нервной гримасе при одном только упоминании о «гарантиях соблюдения прав»… Однако, чтобы «внутренне перемещенные» все-таки нисколько не сомневались, Рада растолковывает: «целью закона является обеспечение реализации гарантированных Конституцией Украины прав и свобод внутренне перемещенных лиц». Уже от одного только упоминания фразы «гарантированных Конституцией Украины прав и свобод» «перемещенные лица» попадали с двух стульев на своих съемных квартирах, а тут обещают дальше: «Документом предусмотрено также: обеспечение надлежащих условий социальной адаптации, временного жилья; содействие в трудоустройстве, продолжение получения образования, содействие возможности привлечения средств гуманитарной, благотворительной помощи, в том числе со стороны международных учреждений, организаций и зарубежных стран». Словом, дождались «внутренне перемещенные» - и социальной адаптации, и жилья, хоть и временного, и содействия в трудоустройстве. Только, пожалуйста, «внутренне перемещенные», не нужно сарказма, это ведь все-таки закон. Да и Яценюка мы еще не цитировали… Дончанка Ирина с 9-летним ребенком-инвалидом решилась «внутренне переместится» из родного города, когда под первыми обстрелами поняла – или они сами переместятся куда подальше, или снаряды переместят их на кладбище. И дискуссии о том, с чьей именно стороны прилетели эти снаряды, точно не спасут, хоть Ирина и украинская патриотка, каких в Донбассе было всегда большинство. Так Ирина - квалифицированный специалист с высшим образованием, имевшая в Донецке стабильную работу с хорошей зарплатой в частной компании, сорвалась с места и так же, как и ее работодатель, перебралась поближе к столице. С тех пор Ирина с ребенком мыкаются по «внутреннему перемещению» где-то под Киевом. Пожив пару месяцев в бесплатных летних санаториях-профилакториях, на что, в общем-то, с учетом ситуации, грех было жаловаться, Ирина бросила якорь у отыскавшихся дальних, но понимающих беду родственников. Ребенок пошел в школу, а Ирина кое-как перебивается с временной работой, надеясь, что если до 20 октября «гарантий соблюдения прав и свобод «перемещенным» не давали, то теперь, значит, дадут и жизнь как-то наладится… Не имея постоянных источников заработка, Ирина записалась на получение «гуманитарной помощи». «Я поехала на вокзал, там мне выдали бумажку с номером, - рассказывает она. - Теперь в течение полутора месяцев, раз в неделю, я получаю продуктовый набор и могу выбрать бэушные вещи». Нет, она не жалуется, просто констатирует: приходится вставать в пять утра, оставлять дома ребенка, чтобы самой ехать в «день гуманитарки» через пол Киева. «Приезжаешь, записываешься в очередь, получаешь номер, и ждешь, бывает так, что и весь день, потому что открывается «гуманитарный пункт» в час дня, значит, получишь причитающееся только к вечеру. Однажды приехала в полвосьмого утра, но была в очереди уже 500-й. Кто ближе живет, может домой уехать-приехать, а мне приходится вокруг да около блукать по Киеву, потому что дорога домой и обратно на маршрутке денег стоит», - говорит Ирина, сетуя только о том, что в ее молодые «за сорок» ей уже не так просто наматывать «гуманитарные» километры. По ее словам, выбирать бэушные вещи на «гуманитарном пункте» беженцев запускают только на полчаса. Успел что-то в потемках выбрать – хорошо, а не успел – выходи, не задерживай, за тобой очередь стоит. «Я случайно услышала, как какая-то женщина попросила волонтеров на пункте дать для ребенка хоть какую-то «канцелярию», я и не знала, что можно попросить. Тоже попросила и мне тоже дали – набор тетрадок, карандашей, фломастеров. Пластилин тоже дали, правда, ранее использованный…», - продолжает Ирина. Она понимает, что вся «гуманитарка» - это чьи-то пожертвования, что называется от сердца, но не может не сказать, что среди вещей, предлагаемых на выбор, «многое некачественного, в плохом состоянии, а нового очень мало…». Деньгами государство помогло Ирине пока только раз. Ей выплатили единоразовую помощь в размере 300 гривен. «Я понимаю, что если бы не ребенок-инвалид, я бы и этого не получила», - признает дончанка. Она выкручивается, как может, невольно признавая, что «по деньгам» между «довоенным» Донецком и «военным» Киевом нет практически никакой разницы, никто не делает ей снисхождения, никто не учитывает ее нынешний статус. «Здесь в школе приходится платить, как и раньше, за все – за тетрадки, за дополнительную учебную литературу, за посещение ребенком бассейна. Один раз за пособия для дополнительных заданий заплатила 214 гривен, потом 58, потом еще 55, более мелкие платежи уже не считаю, а тут еще новую тетрадь по английскому сказали купить, которая стоит больше 200 гривен», - говорит Ирина. Конечно, учителя понимают, что бюджет у нее ограничен, но это не отменяет обязательного приобретения дополнительных учебных пособий для дочки. Ирину можно понять: то, что дома было вопросом, здесь воспринимается как проблема – от посещения ребенком бассейна до попытки найти логопеда. «Внутреннее перемещение» даром не проходит… О решении правительства выплачивать переселенцам денежную помощь на 6 месяцев «для оплаты арендуемого жилья и жилищно-коммунальных услуг» Ирина, конечно, слышала и уже собирает документы, чтобы эту помощь оформить. Как известно, нетрудоспособным обещают 884 гривны в месяц, а трудоспособным – половину, то есть, 442. Может быть, для Ирины эти деньги и «помощь», а вот для других тысяч ее «соплеменников» - скорее легкая имитация, поскольку не понятно, с чего это правительство решило, что хоть 400, хоть 800 гривен способны решить проблему «оплаты арендуемого жилья». Сегодня вокруг Киева дешевле, чем за две тысячи в однокомнатную квартиру никто не пустит, а все, что дешевле и квартирой-то назвать будет сложно. А с донецкой пропиской еще попробуй убеди, что ты человек с высшим образованием. А то ведь таким «понаехавшим» жилплощадь не сдадут, - говорит Ирина, признаваясь, что на собственном опыте успела ощутить, что «на донецких везде плохо реагируют, и квартплату для них поднимают, независимо, беженец ты или уже два года здесь живешь…». Понятное дело, что выделяемая правительством «на аренду» помощь, по задумке чиновников, - лишь дополнение к заработкам, которые «внутренне перемещенные» должны где-то добывать (в самом деле, не платить же государственные деньги «тунеядцам»). Да только где эти заработки взять? Ведь сам премьер Арсений Яценюк, представляя в Раде проект изменений в Закон Украины о занятости, прямо заявил, что «сейчас люди страдают от безработицы» и убеждал нардепов, что эти изменения дадут возможность финансировать общественные работы из Фонда занятости, в том числе и по строительству проекта «Стена» или «Европейский вал» и восстановлению инфраструктуры Донецка и Луганска. Но, как ни убеждал премьер нардепов, что принятие законопроекта позволит «дополнительно занять 45 тысяч человек», парламент сделал Яценюку ручкой, оставив не при делах «людей, страдающих от безработицы» (в массе которых доля донецких «внутренне перемещенных», естественно, занимает львиную долю). «Мысль о возвращении в Донецк приходит все чаще. Но куда я с ребенком, не зная, как там получится зимовка в «зоне АТО», - несмело рассуждает Ирина. У нее, патриотки Украины, ходившей на донецкий Евромайдан под национальными флагами, любовь к Родине не прошла, нет, но политических иллюзий – ох, как поубавилось. У таких как она утомленных патриотов (уж какие есть) происходит еще одно «внутреннее перемещение» - от сердца к уму – что в захваченном террористами Донецке остались квартиры и дома с зависшими коммунальными долгами, которые никто, ни своя, ни ДНРовская власть не отменят, и которые очень скоро придется оплачивать. Там же остались родители, осталась жизнь, в которую хочется вернуться. Но вернуться с освобождением… Ведь как сегодня ребенка вести в Донецке в школу, где намереваются перевести обучение на российские учебники и вернуть в пятибалльную систему оценивания?!... А здесь еще тот же Яценюк масла в огонь подливает, когда, рассуждая о войне, вдруг заявляет, что у него сейчас «нет оснований говорить, что все быстро закончится». «Возвращение территорий, на которых хозяйничают террористы, - дело не одного года, мы пойдем возвращать их, когда станем сильными», - заявляет премьер, выступая перед львовскими студентами. Постойте, Арсений Петрович! То есть, как это «дело не одного года»? Это Вы сами придумали или вам подсказали? Уж не так ли Вас понимать, что десяткам тысяч из уже 425 тысяч(!) «внутренне перемещенных» придется вернуться в оккупированный Донбасс, в это «новое Приднестровье», чтобы ждать, когда Вы «станете сильными»? Сначала Вы бодро говорите, что у Путина ничего не получится, что «все должны работать на фронт, оборону, борьбу и победу», а потом вдруг откладываете эту победу на «не один год». Где логика? Вы говорите красиво про то, что «сильнее не тот, кто имеет мышцы и больше автоматов, а тот, кто верит и имеет очень сильный дух» и что «с этим духом мы победим», но как-то не очень понятно, почему этот дух заканчивается на оккупированном Донбассе. И что значат Ваши слова, что серьезным препятствием в возвращении «горячей части Донбасса» является «тяжелая моральная травма» жителей этой территории, и чтобы ее вылечить, тоже нужны годы. Для победы – «не один год», для «лечения моральной травмы Донбасса» - тоже годы? Оккупацию Донбасса Вы решили «законсервировать»? По словам министра социальной политики Украины Людмилы Денисовой, сегодня из 425 тысяч «перемещенных» лишь 16 тыс. семей из Донбасса стали на учет в других регионах Украины. Еще 12 тыс. семей, которые уже зарегистрированы как переселенцы, обратились к государству за выплатой социальной помощи, и такая выплата уже назначена 4 тыс. из них. В центры занятости для поиска работы обратилось 15 тыс. переселенцев. Ну, хорошо, 16+12+15=43 тысячи. А остальные? Все устроены? Нет. А ведь им просто нужна родина. Донбасс. Их родной освобожденный украинский Донбасс…. Но уже сегодня безысходность многих заставляет возвращаться. Возвращаться тихо, часто со страхом, и с опаской, и с нервами, и чаще без радости, но под родную крышу, в родные стены. Потому что «наперемещались». Деньги кончились, запал остудили, хочется снова просто жить и работать… Вот только вопрос – как и где, если Украина теперь очерчена границей с некой ДНР и ты волей судьбы – житель Донецка, а не Краматорска, или Мариуполя…. Арсений Петрович уже отсрочил освобождение на «несколько лет», и тут вопрос сложный. Конечно, по аналогии вспоминаешь о сегодняшнем Приднестровье. Оно откололось от Молдавии в начале 90-х, проживает там полмиллиона населения – почти в равных долях - в основном, молдаване, русские и украинцы. И газеты они издают, и даже в Лиге Европы в футбол играют. А в декабре 2013 года Верховный совет Приднестровья принял законопроект о применении на территории республики российского федерального законодательства, в марте 2014 года - попросил Госдуму разработать закон, который позволил бы принять непризнанную республику в состав России. Москва размышляет. Неужели и Донецк ждет такая же участь? И на российских штыках эта часть земли, которая для многих украинских патриотов является родиной, будет отдана на годы оккупантам?... Такие как Ирина еще верят в Украину. Но они могут очень скоро разувериться во власти, приход которой так приближали… Ярослав Колгушев, «ОстроВ» Присоединяйтесь к "ОстроВу" в Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.
