«Проблемы польских масс-медиа в сравнении с украинскими изменились, их масштабы совсем другие. В Польше журналистов не убивают, однако в стране, как бы оптимистично на нее не смотрели, существует жесткая политическая цензура, имеющая уже экономические корни». В этом мнении - суть встречи, организованной в Киеве украинско-польским журналистским клубом «Без упереджень». Семинар назывался «Стандарты журналистского поведения в условиях цензуры: польский опыт». Встреча показала, что цензура из политической все более трансформируется в экономическую. Вообще, разговор не мог не выйти на обсуждение последствий, к которым приводит и следование цензуре, и сопротивление ей. Открывая встречу, советник посольства Республики Польша Войцех Зайончковский отметил, что «политическая цензура в Польше существовала до 1987 года, а в 1989 году официально цензура существовать перестала». Однако, по его словам, «владельцы СМИ ввели свою политику и свои интересы» и это привело «к сложным процессам, потому что не угадаешь, какой группировке перейдешь дорогу». Пожалуй, это лучший комментарий, которым можно было бы предварить монологи польских коллег. Ежи Киселевский, представитель Центра мониторинга свободы прессы, Вице-президент Союза журналистов Польши: Тысячи журналистов не только в Польше озабочены действительностью и ситуацией, в которой они находятся. Безусловно, у этих проблем различные источники. Символом цензуры в социалистической Польше было так называемое «Главное управление контроля прессы, масс-медиа и зрелищ», которое журналисты называли еще «мышиной норой», потому что оно располагалось на улице Мышиной. Сегодня мы говорим об этом с иронией, а тогда на Мышиную улицу для утверждения цензором нужно было нести даже приглашение на свадьбу, если кто-то хотел напечатать его в типографии. Интересно, что фактически цензоры ничем не рисковали, если принимали негативное решение - даже без объяснения причины - и рисковали многим, если принимали решение позитивное. Важным для понимания того, чем была в Польше цензура, стало событие, когда в 70-е годы один молодой цензор эмигрировал в Швецию. Ему удалось вывезти с собой так называемую внутреннюю инструкцию цензора. Это были инструкции с указаниями, что можно выпускать в печать, а что нельзя. Бывший цензор издал эти инструкции в Швеции в виде книжки. Различными каналами эта книжка оказалась в Польше и все увидели, насколько абсурдно выглядят требования цензуры со стороны. Например, «в рамках дружественных отношений» с Чехословакией можно было говорить о том, что река Одер отравлена в нижнем течении, но нельзя было говорить, что она отравляется в верхнем течении, потому что это могло обидеть чехов… Присутствие цензуры во всем ограничивало свободу слова и мышления, а главное – свободу доступа к информации. Эти ограничения стали причиной большой популярности в Польше радиостанции «Свободная Европа» и нелегальных изданий «самиздата». Значимым периодом деятельности «самиздата» был период второй половины 70-х годов и начало 80-х годов вплоть до объявления военного положения 13 декабря 1981 года. После 13 декабря их роль еще более возросла. Тогда же выявилась интересная деталь. Западные журналисты, лишенные возможности получать информацию из первоисточников, вынужденные приносить материалы для военной цензуры, по-разному «подстроились» под эти требования. Одни вообще не хотели что-либо писать, потому что заранее знали, что цензура не пропустит, другие обозначали в своих материалах, что их статьи прошли цензуру. Сейчас забавным кажется случай, когда один из западных журналистов вернулся от цензора в отличном настроении, сообщив, что тот вычеркнул в его статье всего одно слово. Т.е. фактически он уже научился «писать под цензора». Цензура была серьезным инструментом политики, приручала. И наверное потому одним из постулатов «Солидарности» стал постулат о ликвидации цензуры. Со временем, когда нам удалось ликвидировать «институционную цензуру», возникла угроза для свободы слова, имевшая источники уже в экономической сфере. Важную роль стало играть экономическое состояние масс-медиа, а также собственно экономическое благосостояние самих журналистов. Сегодня в Польше ситуация такова, что приблизительно половина журналистов не имеет постоянной штатной работы. А это значит, что они не имеют и определенных гарантий, которые должны были иметь. Политическая цензура трансформировалась в форму экономических санкций - редакцию могут выселить из офиса, преднамеренно ухудшить материальное положение журналистов. Можем ли мы ждать от журналистов разработки рискованных, угрожающих тем, если над ними висит угроза быть в любой момент уволенными…Это серьезное задание для союза польских журналистов. Коллективная система работы ушла в прошлое, новая система еще не создана, всем правит свободный рынок. Наш Центр мониторинга свободы прессы работает более 7 лет. Особое внимание мы уделяем и особый акцент всегда делаем на местную прессу. Ситуация может выглядеть по-разному в таких больших городах как Варшава, Краков или Гданськ. Но проблемы, которые возникают перед журналистами в небольших городах с населением порядка 10 тыс. жителей, еще более серьезна, потому что если газета станет банкротом или будет закрыта, то люди, которые в ней работают, утрачивают с ней не только важный инструмент формирования гражданского общества, но и просто место работы. Большие общенациональные газеты имеют солидный юридический аппарат, который может защитить ее в случае возникновения угрозы. Местные же газеты зачастую не могут позволить себе даже оплатить услуг юриста. И одна из задач нашего Центра и Союза журналистов Польши - «солидарность большого с малым». Крупнейшие польские издания, те же газета «Жечпосполита» и журнал «Впрост», уделяют много внимания проблемам местных СМИ. Это очень важно, потому что у местных журналистов, которых таскают по судам, есть полная уверенность, что они не одиноки и с ними солидарны их коллеги по всей стране. Важной вехой в жизни польской журналистики стал «Закон о доступе к публичной информации». Фактически, он разрешает доступ к любой государственной информации. Вся незасекреченная информация может быть доступной для граждан. Этот закон мы не считаем доскональным, но он стал важным инструментом особенно для местных журналистов. Свободу прессы и свободу слова я бы сравнил с полем, которое хорошо вспахано и засеяно. Но если мы не будем ухаживать за всходами, мы увидим вскоре поле, заросшее бурьяном. Журналисты должны добиваться постоянной реализации своих прав. Дорота Мацея, политический обозреватель еженедельника «Впрост»: Политическая цензура в Польше сегодня осуществляется через главных редакторов, которые как скажут - так и будет. Их вкусы меняются едва ли не еженедельно, поэтому честный журналист обречен на постоянные ссоры с руководством. Доходит до того, что журналисту нужно сидеть в редакции до последнего, потому что может случится, что в его статье могут появиться две-три фразы, за которые ему будет потом стыдно. Другая сторона медали. Одна из небольших газет критиковала местную власть за решения, которые касались, в частности, покупки дорогих автомобилей. Газета смогла поднять такой шум, что ее поддержали и за нее заступились другие СМИ. Местные власти все-таки лишили газету помещения, которое она занимала, но газета выстояла, вошла в десятку журналистского рейтинга Польши. Пример экономической цензуры. Один из женских журналов написал, что аспирин нежелательно принимать маленьким детям и беременным женщинам. В ответ на публикацию концерны, производящие аспирин, стали угрожать, что прекратят давать рекламу и потребовали поместить положительные материалы об аспирине. Однако журнал не пошел на это. К сожалению, последний пример не показателен. Например, в Польше не пишут о том, что мобильные телефоны в стране дороже, чем на Западе. Потому что три польских оператора мобильной связи – наиболее крупные рекламодатели на медиа-рынке. Часто случается и так, что отдел рекламы газеты компании ставят перед условием: размещаем у вас рекламу, но вы не пишете о нас на протяжении нескольких месяцев негативных статей… В моем еженедельнике «Впрост» недавно вышла статья о том, что на автозаправках подделывается бензин. Статья рассказывала о том, как одна пожилая женщина подала в суд на фирму - ее некачественный бензин вывел из строя автомобиль женщины. Суд она выиграла, но и наш журнал потерял в лице фирме рекламодателя, а с этим и 70 тыс. злотых рекламных денег. Конечно, в открытую в Польше не говорят о том, что та или иная фирма отказала какому-то СМИ в рекламе. И вообще мало говорят о цензуре. Потому что тогда журналисты вынуждены были бы признать, что они часто ей подчиняются. Бронислав Вильдштайн, аналитик и комментатор газеты «Жечпосполита»: Я вообще не трактую масс-медиа как место работы журналиста, а трактую его как чрезвычайно важное профессиональное орудие. В отличие от мнения, что свободный рынок угрожает независимым СМИ, я считаю, что такого рынка в Польше вообще нет. Три года назад я посоветовал одним американским инвесторам выпускать в Польше еженедельник. Инвестор ответил, что это прекрасная мысль и что он хотел бы инвестировать деньги в подобный проект, чтобы на этом заработать, но… не станет этого делать. Потому что «если бы это было в Америке, то это был бы бизнес, а у вас это политика». (При этих словах Бронислав Вильдштайн сказал, что если бы эти его слова услышали боссы «Жечпосполита», у них, наверное, случился бы инфаркт. Так что, добавил с улыбкой пан Бронислав, считайте, что я работаю в «Жечпосполита», но здесь представляю самого себя – авт.) Против меня самого суды выносили обвинительные приговоры. В частности, один раз меня осудили за то, что я на телевидении задал вопрос судье: «Как получилось так, что вы выпустили на свободу члена одной из преступных группировок?» Я при этом подчеркнул, что доказательства против этого человека «лежали просто на столе». Меня осудили «за обвинение судьи в коррупции»… Региональные СМИ Польши не могут разрушить «систему отношений», которая удобна власти. Показателен случай, когда в одном из польских воеводств судебная власть и преступники фактически создали сообщество. Журналисты общенациональной прессы описали происходящее, в результате чего от работы были отстранены несколько судей и против них начато уголовное расследование. Местные СМИ эту задачу не смогли бы выполнить, она для них непосильна. Недавно «Газета выборча» рассказала историю преступной группы, которая фактически руководила одним из небольших польских городков. В результате публикации преступная организация была разрушена. Однако, опять-таки, это стало посильным общенациональной прессе. Я убежден, что хорошая информация – самое серьезное оружие и одновременно выгодный товар. Сейчас это успешно доказывают некоторые польские телевизионные каналы, которые готовят настолько популярные новостные программы, что владельцы этих каналов просто не решаются вмешиваться в редакционную политику. Они опасаются, что этим нанесут ущерб высокому рейтингу каналов. Валерий Иванов, профессор киевского института журналистики, президент Академии украинской прессы: Практически в каждом СМИ Запада существуют свои собственные кодексы, которым должны следовать работающие в них журналисты. В этих кодексах сформулированы общие нормы журналисткой деятельности. Они, в принципе, похожи – писать правдиво, без предубеждений, подавать различные точки зрения, не поддаваться на подкуп и др., т.е. – нормы профессионального подхода к работе. Так или иначе, это помогает контролировать жизнедеятельность СМИ… В Украине есть Кодекс чести журналистов, принятый 10-м съездом Союза журналистов. По моему мнению, он носит декларативный характер. Есть и Кодекс украинского журналиста, принятый с целью как можно более честного участия журналистов в выборах. Но главная проблема – не в том, чтобы кодексов было больше, а в том, чтобы им следовать. Аудитория все меньше и меньше доверяет журналистам и СМИ. Еще нужно поискать страну, в которой журналисты так часто обманывают свою аудиторию, как это делается в Украине. Речь идет даже не о неверно расставленных акцентах или только об одной точке зрения, но и о прямой лжи… Конечно, очень сложно следовать этическим нормам в силу разных причин. Первая и главная причина – тяжелое экономическое состояние украинских медиа. Рекламный рынок в Украине, как одно из средств достижения независимости СМИ, в десятки раз меньше того же польского рынка рекламы. Фактически, он вообще отсутствует. Кроме того, подписчик в Украине из-за своей нищеты не в состоянии заплатить за подписку такие деньги, которые оправдывали бы издание СМИ…Да и самые крупные украинские газеты издаются вовсе не для того, чтобы получить прибыль, а для того, чтобы быть инструментом политического влияния - распространяются по демпинговым ценам, а перед выборами вообще раздаются бесплатно. Именно экономические рычаги мешают реализации в украинской журналистике и этичных норм, и помогают воплощать цензуру. Кроме этого, у нас на журналистов давят административно, политически и судебно. Академия украинской прессы, которую я также представляю, подготовила анализ выпусков новостей ведущих телеканалов Украины. Мы увидели поражающее однообразие. Каналы, которые, по логике, должны конкурировать за телезрителя, по-разному преподносить новости и события, отличаться комментариями, - выглядят поражающе однообразными. У этого есть корни. Они не в том, что журналисты не способны работать иначе. А в том, что они вынуждены наступать на горло своей песне, потому что работают в соответствующих условиях или просто не готовы поступать иначе. Власть не стоит на месте – она разрабатывает новые формы влияния и контроля. Хотелось бы верить, что журналисты начнут активно бороться, и как подтверждают последние парламентские слушания, от этого многое будет зависеть. ЦИСПД.
