Выборы на оккупированной территории украинская власть представляет как единственный путь к мирному урегулированию конфликта на Донбассе. Президент Порошенко говорит, что рассчитывает на участие в выборах вынужденных переселенцев и украинских СМИ, которые, по его словам, являются «украинским якорем Донбасса». Но насколько сами переселенцы считают выборы на оккупированной территории реальными и оправданными. На эту тему «ОстроВ» беседовал с известной в Украине донецкой журналисткой Татьяной Заровной. - Таня, как Вы для себя лично видите возможность участия в выборах в Донецке? Я думаю, что это невозможно. Навряд ли мой голос будет защищен. Непонятно, как будут представлены мои интересы и кто там сможет выступить от проукраинской общественности. Даже если предположить теоретически, что там смог бы выдвинуть кандидатуру украинский активист, правозащитник, то каким образом он будет проводить свою предвыборную кампанию, свою агитацию? Как фашист? Местные ресурсы: телеканал «Оплот», «Муниципальная газета», которая агитировала за «русскую весну» и разжигала войну – они скажут, что это фашист. И как на местном уровне он будет себя предлагать избирателям? - То есть, выборы на оккупированной территории – это заранее неравные условия? Да, это абсурд. Кроме того, этот человек, участвуя в выборах, поможет легитимироваться боевикам. Потому что они настаивают на том, чтобы им было разрешено участие в выборах. А иначе, зачем им эти выборы? И вот как проукраинский активист будет выглядеть в этой кампании? Извините, но ему даже некрасиво будет печататься на одной бумаге с остальными кандидатами. Я уже не говорю о том, что избирательная кампания будет проходить на территории, которую контролируют террористы Захарченко и Плотницкий, это ведь выборы глав городов и районов, а они остаются так называемыми «главами» так называемых «республик». И даже если проукраинский кандидат победит, как он будет работать на этой территории? Это просто не реально. - Президент уповает на то, что настроения там изменят вернувшиеся украинские СМИ. Не думаю, что те, кто уехал оттуда под угрозой смерти захотят быстро вернуться к тем, кто им угрожал. Но, если, всё-таки, на оккупированной территории будут включены украинские телеканалы – это сможет реально изменить ситуацию? Я не знаю, насколько это реально что-то изменит. Но давайте допустим возможность такой ситуации. Если включат украинские каналы, я буду рада тому, что появится альтернатива. Хотя и сейчас у многих есть спутниковое телевидение. Но это не даст каких-то результатов. Это не обеспечит равные условия. Потому что, этих людей запугивают и обманывают с помощью информации уже больше года. Мы для них «фашисты», они уже очень долго находятся под информационным колпаком. И вдруг, в самом разгаре предвыборной кампании они послушают украинские каналы и поменяют своем мнение? Вряд ли. Люди, которые находятся там – я называю их «заложниками», - они душою своей ближе к боевикам. Это Стокгольмский синдром. Говорю об этом даже по опыту общения со своими знакомыми. Все они в одной лодке. Получилось так, что посреди моря оказалась лодка: в ней есть боевики, но есть и люди, которые хотят куда-то доплыть и выжить. И есть я на далеком берегу с украинским флагом. Кричу им: «Ребята!». Они понимают, что приплыть к моему берегу они не смогут, - боевики не дадут, а если они будут качать лодку с боевиками – утонут вместе с ними. Мы находимся очень далеко друг от друга. Между нами уже смерти тех, кто воевал по разные стороны. И смерти невинных мирных жителей, родственники которых не знают - чьим был смертоносный снаряд, и вряд ли смогут в этом разобраться. И это за полгода не изменишь. - Но эту ситуацию все-таки нужно менять. На Ваш взгляд, как это сделать? Когда мы сможем провести там украинские выборы? Украинские выборы можно будет там провести только тогда, когда там будут признаки украинской территории. Я не знаю, например, как быть с людьми, которые захватили власть – убить их, посадить? Политические эксперты говорят, что во всем мире есть практика, когда боевиков внедряют в политическое пространство страны, чтобы избежать террористической угрозы. Это так называемый гуманизм, - они же, мол, отображают настроения определенной части населения. Но этот процесс долгий, он должен годами исчисляться. Если мы наскоро проведем выборы и таким образом «втолкнем» их в Украину, то это ни к чему хорошему не приведет. Должен быть процесс постепенной реинтеграции. - Опять же, если они сами этого захотят. Но там уже слишком многим есть что терять при возврате в Украину… Да, они начнут жить по своим законам и требовать каких-то особых правил. «Дуракам закон не писан». А у них - «Боевикам закон не писан». Хотя, они настаивают на том, что они не «боевики», а граждане с особыми потребностями. Как инвалиды. - Давайте не будем обижать инвалидов… Как Вы видите возможность амнистии боевиков? Она неизбежна. Как мы сможем посадить в тюрьму такое количество людей, которые в разное время сотрудничали с оккупантами? То есть, самые «засвеченные» кровавые монстры не уйдут от наказания. А другие – смогут этого избежать. Хотя бы потому, что и Украина не очень правовое государство. У нас все преступники садятся в тюрьму? Нет, эти вопросы решаются по-другому. Арестовывают того, у кого нет денег на нормального адвоката или того, кто чем-то неугоден. Другое дело – вопрос морали и права. Я знаю уголовный кодекс, Конституцию, международное право – всё это будет попрано, растоптано и оплевано если Плотницкий и Захарченко станут легальными украинскими политиками. - Но у нас может не быть доказательств, что лично Захарченко кого-то убивал или насиловал. Он вполне может попасть под амнистию. Но он организатор. Он несет большую ответственность, чем исполнитель. Эта «республика» возглавлялась террористической организацией. Он её создал. Роль человека, который убивает – меньше, чем у Захарченко. Ему не нужно своими руками убивать. Он организатор и вдохновитель массовых убийств. - Тем не менее, под амнистию не подпадают люди, совершившие тяжкие преступления: убийства, насилия. А все остальные – подпадают под нее. Я не знаю, как будет прописана амнистия. Но уверена, что люди, которые это организовали, должны отвечать в первую очередь. Я не думаю, что Усама бен Ладен кому-то лично шеи сворачивал. Может, он этого и не делал. Но он не перестает быть террористом №1. Головам, умам, создателям этих организаций – того же ИГИЛ, - им не нужно лично с оружием бегать. Им достаточно вдохновлять на убийство за их собственные идеалы, и извращенные представления о добре и зле. - Вы же сами говорили, что их имплементация в политику неизбежна. Я не говорила, что это неизбежно. Так говорят умные люди, считающиеся экспертами в области политики и разрешения такого рода конфликтов, я же, опираясь на вопросы морали и права, никак не могу быть с ними согласна. Я не специалист в том, как решаются похожие конфликты на мировом уровне. Я лишь слышала такие мнения – о том, что мир возможен лишь с помощью внедрения активистов этих «республик» в политическое пространство. Вопрос в другом: чтобы организаторы не получили возможность реабилитироваться в глазах общества и глазах закона. Может быть, и родятся в их политическом пространстве другие фигуры, но такие как Захарченко не должны иметь шанс стать законно избранными лидерами в Донбассе. Иначе произойдет страшная трагедия для Украины. - При каких условиях Вы лично сможете вернуться в Донецк? Я даже не представляю себе этого. Я думаю, что это будет и опасно, и морально тяжело. Речь даже не о моей безопасности. Вот появится на этой территории официальный городской голова. Например, Мартынов (глава так называемой Администрации ДНР в г. Донецке – «ОстроВ»), который пытается из этого «псевдо», террористического местного руководителя стать законным городским головой. Я не могу себе представить, чтобы в городе мэром был подобный человек. Я лично видела, как в феврале 2014 года на акции протеста он толкал и оскорблял женщину из «Батьківщини». Я свидетель его участия в «российском шабаше», который был частью «русской весны» и зародышем войны на Донбассе. Как я могу жить в городе, мэром которого будет такой человек? В этих «мэриях» и обладминистрациях пытали и уничтожали людей, когда этажами выше сидели Захарченко и другие. Я воспринимаю эти стоны и кровь в подвалах как нечто материальное и до сих пор оказывающее влияние на всех нас. И на этих пыточных, на крови располагает свой кабинет какой-нибудь Мартынов? После уничтожения многих моих товарищей, которых я очень хорошо знала и накануне смерти с ними разговаривала… Я не забуду этого никогда. Все те лица, которые способствовали убийству украинских патриотов в пыточных Донбасса - лишь за то, что те имели иные убеждения, чуждые чисто-донецкому (так называемому региональному) «патриотизму», и все, кто призывал убивать инакомыслящих – они хуже для меня, чем рядовые боевики. Боевика можно перевоспитать – посидит 10 лет и прозреет, может быть. Он мог быть глуп или введен в заблуждение. А те, кто это всё организовал ради выгоды и власти – это страшные люди. И вот как я могу согласиться с тем, что эти люди станут легальными представителями моего города?! Это будет с моей стороны подлостью и предательством по отношению к тем, кто погиб на пути внедрения во власть преступников и террористов. Поэтому, я не представляю, как это может произойти в ближайшее время. Я думаю, что процесс возвращения Донецка и других оккупированных городов в Украину будет очень долгим. Он завершится тогда, когда вся Украина станет правовым государством, европейским не на словах, а по своим ценностям. Потому что у нас до сих пор деньги дороже, чем жизнь. И так по всей Украине… Беседовал Сергей Гармаш, «ОстроВ» Присоединяйтесь к "ОстроВу" в Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.
