Убийство российского боевика Арсена Павлова в Донецке, известного под позывным Моторола, стало одной из топ-тем западных СМИ на прошедшей неделе. Однако гораздо больше, чем это происшествие, обозревателей из ЕС и США занимало дальнейшее развитие украинской войны как таковой. В фокусе внимания была очередная безрезультатная встреча "нормандской четверки". Ради нее президент РФ Владимир Путин, которого за неделю до того не захотел принимать в Париже президент Франции Франсуа Олланд, впервые за четыре года прилетел в Берлин. Как писала накануне The New York Times , "самым трудным вопросом в переговорах будет военное присутствие России на востоке Украины, крупное, но почти полностью отрицаемое Москвой. Во время полурегулярных четырехсторонних переговоров с тремя другими лидерами, известных как Нормандский формат, Путин оказывался признавать задействование войск, рассказал высокопоставленный украинский дипломат, не уполномоченный выступать публично относительно этих встреч. Вопрос об отводе российского оружия поднимался в ходе переговоров несколько раз, сказал дипломат, и Путин постоянно отвечал одной и той же фразой: "Это оружие, произведенное в России, но оно не наше". Во время прямой линии в прошлом декабре Путин, однако, склонился ближе к признанию. "Мы никогда не говорили, что там нет людей, выполняющих определенные задачи, в том числе в военной сфере", на востоке Украины, сказал он. Некоторые солдаты в российской военной экипировке, но без флагов на форме, разгуливают через границу прямо на виду у европейских наблюдателей за соблюдением перемирия". А корреспондент польской Rzeczpospolitej язвительно отметил, что, "оказывается, что на одной неделе с ним нельзя встретиться в Париже, потому что он сорвал миротворческие действия Франции в Сирии, а на следующей уже можно — в Берлине. Почему? В том-то и дело, что не до конца ясно, зачем. Хотя, без сомнения, в основе — Сирия и Украина". "Речь идет о двух войнах, из-за которых Москва достаточно малыми средствами ставит шах Западу и становится во главе опасно разрастающейся группы недовольных лидерством США, — писала Rzeczpospolita. — В этой группе есть как государства (из-за пределов Запада), так и партии (в том числе из Запада, и неизвестно, не придут ли некоторые из них скоро к власти). В период эмоционального ослабления Запада Путин появился в Берлине. В последний раз он был у канцлера Ангелы Меркель четыре года назад. Но то была совсем другая эпоха. Никто не думал о войне в Украине. Война в Сирии уже шла — и Меркель с Путиным о ней вспоминали, — но на другом уровне. Россияне не принимали в ней участия, беженцы не прибывали тысячами в Европу, не существовало так называемого Исламского Государства, а сирийские повстанцы казались нам далекими от мусульманского фундаментализма. Сейчас Меркель руководит европейским штабом по преодолению иммиграционного кризиса, а россияне принимают участие в обеих войнах. И это от них в большой мере зависит, когда и на каких условиях эти войны завершатся. Многое указывало на то, что руководители Германии и Франции сложили эти конфликты в один пакет и вдобавок произошло это на встрече нормандской четверки, которая появилась для того, чтобы закончить одну из этих войн — в Украине". Автор статьи сделал предположение, что Ангела Меркель, Франсуа Олланд и Владимир Путин попытаются-таки завершить два конфликта "пакетом", вынудив украинское руководство принять все условия, которые выставит Москва. Судьба санкций Параллельно западные СМИ обсуждали вопрос расширения санкций в отношении РФ из-за бомбежек российской авиацией Алеппо и блокирования Россией миротворческих инициатив Запада в Сирии. Идея, однако, не вызвала особого энтузиазма у ряда стран ЕС, где все подобные решения принимаются консолидировано. Не привела она в восторг и политиков самой Германии — самого мощного и влиятельного государства Союза. Немецкий Der Spiegel посвятил большую статью политическим разногласиям внутри германского общества и самой правящей коалиции. Речь шла, в частности, о готовности к демаршу Социал-демократической партии Германии, SPD — главной союзницы партии CDU Ангелы Меркель. Как говорилось в статье Der Spiegel, "опросы регулярно показывают, что больше половины, а иногда и до двух третей немцев считают, что санкции в отношении России должны быть ослаблены или полностью сняты. Симпатии по отношению к Путину также поразительно высоки. Согласно опросу, проведенному влиятельным немецким еженедельником Die Zeit в прошлом августе, 29 процентов немцев доверяют российскому президенту так же или даже выше, чем канцлеру. Двойная стратегия НАТО, сдерживания и диалога, напротив, непопулярна. Согласно опросу, проведенному исследователями Forsa, 63 процента респондентов считали, что НАТО должна ограничиться только диалогом. Немецкая промышленность также поддерживает курс, намеченный SPD — партией, которую лидеры бизнеса обычно не рассматривали как свою союзницу. Германия является одним из самых важных торговых партнеров России, и эффекты от санкций были ощутимы. В 2014 году экспорт из Германии в Россию упал на 18 процентов и еще на четверть — в прошлом году". "В любом случае, понятно, что Путин будет играть роль в немецкой общенациональной избирательной кампании, которая будет проходить в следующем году, — заключало немецкое издание. — Недавно эксперты SPD по международной политике встречались в Берлине. Шла словесная перепалка, и никто не был особенно доволен действиями Путина в Сирии и Украине. Но потом, к завершению вечера и после нескольких бокалов вина, один из присутствующих сказал то, о чем думали многие в SPD: "Мы не можем просто следовать за Меркель, и поддерживать ее политику в отношении России тоже"". Взрывчатка Москвы? Что касается убийства Павлова-Моторолы, то одну из самых интересных статей о нем опубликовала The Financial Times . Ее авторы отметили, что "убийства, произошедшие вечером в воскресенье, угрожают возобновлением полномасштабной войны на востоке Украины, пусть даже лидеры России, Украины, Германии и Франции согласовали в среду дорожную карту по имплементации увязшего мирного плана в раздираемом войной регионе. Но смерть Павлова как одного из семи самых выдающихся повстанческих командиров, убитых немногим больше чем за год, вызвала еще один, более широкий, вопрос: почему так много сепаратистских лидеров погибают при загадочных обстоятельствах во время вроде бы продолжающегося перемирия? Ответы варьируются от мести проукраинских групп до ссор между группами повстанцев и российских спецслужб, устраняющих сепаратистов, которых они больше не могут контролировать. "Я думаю, это все связано", — сказал The Financial Times Эдуард Басурин, заместитель министра обороны повстанческой Донецкой Народной Республики, описывая убитых мужчин как "лидеров, за которыми следовали массы". "Они все были убиты… террористическими актами, — добавил он. — В этом не стоит винить одну страну. Это могли быть спецслужбы из разных стран, те, у которых есть интерес в этом конфликте"". "Аналитики предполагают, что Павлов, после нескольких предыдущих покушений на его жизнь, был дотошен относительно своей безопасности, сохраняя у своего дома постоянную охрану, и что убийство имело признаки работы внутренних сил, — писала FT. — В недавнем интервью боевик намекал, что у него есть враги среди собственных людей, добавляя: "Я знаю, что меня ждет смерть". Эта борьба может быть связана с конкуренцией за политическое влияние или за контроль над энергетическими ресурсами или каналами контрабанды на растущем, как грибы, черном рынке сепаратистских регионов. В соседней удерживаемой повстанцами Луганской области как минимум четверо пророссийских командиров — Павел Дремов, Александр Беднов, Алексей Мозговой и уроженец России Евгений Исаченко — были либо застрелены, либо взорваны вдалеке от фронтовых боев с прошлого декабря. Все они были якобы соперниками Игоря Плотницкого, лидера региона, который также пережил покушение в этом году. Уроженец России Геннадий Цыпкалов, еще один луганский командир, был арестован в прошлом месяце будто бы за подготовку переворота в регионе, а затем умер в заключении, как сообщалось, совершив самоубийство… Еще один активист, Евгений Жилин, который вместе с Павловым и другими пророссийскими протестующими временно захватил правительственные здания в Харькове, самом крупном городе восточной Украины, в начале 2014 года, был застрелен в элитном московском ресторане в прошлом месяце. Он был первым повстанцем, убитым на территории России". Корреспонденты FT сами склонялись к версии о причастности к убийствам российских спецслужб. Россия, по их мнению, заинтересована в устранении свидетелей военных преступлений, совершенных на Донбассе в том числе ее военными, включая катастрофу малазийского "Боинга" летом 2014 года. В борьбе с коррупцией побеждает коррупция Наконец, еще одна украинская война, которая, как и та, что ведется на Донбассе, никогда не выпадает из поля зрения западных обозревателей, война с коррупцией, также получила свое освещение на прошедшей неделе. Причем корреспондент Foreign Policy фактически констатировал, что антикоррупционеры проигрывают. В данном случае речь идет о главе Одесской областной государственной администрации Михаиле Саакашвили. "Когда Саакашвили однажды в августе этого года собрал пресс-конференцию, никто не мог бы предположить, кто будет стоять рядом с ним, — начинается статья FP. — Он месяцами критиковал мэра Одессы, Геннадия Труханова, как коррумпированного мафиози, разоряющего город. Но неожиданно неповоротливый губернатор и поджарый Труханов, занимающийся тайским боксом, стали плечом к плечу, как будто ничего не случилось. Для Саакашвили это событие было частично прагматической политикой и частично признанием поражения. Он созвал пресс-конференцию, чтобы показать руководству Украины, что два ведущих политика региона могут работать вместе, и что Одесса заслуживает принимать песенный конкурс "Евровидение" 2017 года. Но это было также признанием, что за более чем пятнадцать месяцев работы в качестве губернатора он не способен реализовать ни одного крупного проекта без мэра Труханова, который происходит из криминалитета, грабившего Одессу в 90-е годы. Таким образом, проблемы Саакашвили в Одессе демонстрируют болезненный компромисс в попытках продвигать реформы в стране, где кое-что изменилось, но где большая часть аппаратчиков старой системы на самом деле никуда не делась". "Месяцами после своего прибытия в Одессу Саакашвили вел ожесточенную PR-войну с Трухановым, — рассказывает американское издание. — Социальные сети стали главным фронтом, когда каждый из политиков посещал невероятное количество мероприятий и публиковал отчеты об этом онлайн. Страница Труханова в Facebook, написанная от третьего лица и исключительно на русском, показывала его открывающим бесконечный ряд спортивных объектов, наблюдающим, как дети строят гигантский бумажный корабль, и желающим спортсменам из его сети секций по занятиям тайским боксом удачи на международных соревнованиях. Страница Саакашвили в Facebook, написанная от первого лица на украинском и русском, показывала его в традиционной вышитой рубашке танцующим с пожилыми украинскими женщинами, перемещающим свой кабинет в палатку на замороженной стройплощадке и празднующим с молодоженами в новом круглосуточном ЗАГСе". "Двое этих людей, казалось, представляли две параллельных Одессы. Саакашвили смотрел в будущее, в Одессу после Евромайдана, которая, наконец, искоренит давнюю коррупцию и станет современным городом. Труханов, с другой стороны, — хозяин Одессы, в которой революции 2011 года (автор явно имел в виду 2014 год. — "ОстроВ") никогда не происходило, и где подельники свергнутого президента Виктора Януковича могут свободно продолжать свои дела. Они даже праздновали разные праздники. Саакашвили отмечал конец Второй мировой войны 8 мая, в европейский день памяти, в то время как Труханов праздновал его 9 мая, в советский День Победы. Но это столкновение казалось не только коррупции или идеологии — оно касалось также того, кто станет настоящим главой региона и получит право запечатлеть на нем свое видение. Имея контроль над городским советом Одессы, Труханов мог часто оказать Саакашвили в реализации его видения. Одна из ранних реформ, гламурный центр административных услуг, продвигалась с трудом из-за нехватки денег. Технически он был под властью города — и Труханов отказывался финансировать проект". "Один из самых крупных проектов, которые продвигал Саакашвили, — это трасса Одесса-Рени, которая должна была заменить нынешнюю жуткую дорогу между Одессой и Румынией на современную четырехполосную стоимостью в $4,6 млрд, — пишет далее Foreign Policy. — Он все первые тендеры по строительству трассы получала градостроительная империя Труханова, говорит Аркадий Топов из местной антикоррупционной организации. Компании, связанные с мэром, известны тем, что строят дороги стоимостью в четыре раза выше, чем в других частях страны. Отвечая на вопрос Foreign Policy, Саакашвили настаивал, что тендерный процесс был прозрачен, но не дал прямого ответа на обеспокоенность, что стоимость строительства дороги, вероятно, будет взвинчена для максимизации коррупции, создавая новые состояния и консервируя репутацию Одессы как коррупционного рассадника". Подытоживая, в FP констатируют, что "тактика Саакашвили указывает на более крупную проблему. Через почти три года после революции Евромайдана украинские реформаторы не смогли сломать хребет коррупционным структурам, которые до сих пор охватывают страну. Как результат — предъявить ощутимые признаки перемен, даже нечто настолько простое, как новые дороги, означает сотрудничать с той самой системой, которую должна была бы искоренить революция". Обзор подготовила Софья Петровская, "ОстроВ"
