Отмена моратория на продажу сельскохозяйственных земель в Украине является одним из условий выделения властям новых кредитов от Международного валютного фонда. Вопрос очень спорный и резонансный, наряду с новым повышением пенсионного возраста и тарифов ЖКХ. Причем он затрагивает основы национальной экономической безопасности. Логика у противников отмены моратория проста: в таком случае придут иностранцы (китайцы, арабы) – и по дешевке скупят всю землю. В результате сами украинские граждане у себя же дома окажутся в положении незваных гостей. Которых могут и попросить на выход. Причем без особых церемоний. У оппонентов на это есть возражения. Главное заключается в том, что де-факто в стране и так существует земельный рынок. Только он теневой. Т.е. и сейчас при наличии желания и денег не проблема приобрести сельхозугодья любой площади. В т.ч. не проблема для иностранной компании. Зато если этот земельный рынок легализовать, то мы получим огромный приток инвестиций как в агропромышленный комплекс, так и в целом в экономику Украины. И к тому же стоимость земли станет рыночной, а не просто взятой с потолка - как сейчас, когда крупные агрохолдинги получают от селян паи в долгосрочное пользование на условиях аренды. И это дескать, правильно – если селяне смогут продать паи за достойные деньги. Противники свободной продажи отвечают: инвестиции и рынок – это хорошо, но прежде чем снимать мораторий, необходимо кое-что сделать. А именно: принять ряд законов, предотвращающих скупку земли за бесценок, создать земельный кадастр и государственный земельный банк. Такая дискуссия в стенах Верховной Рады, Кабинета министров, президентской администрации – ведется уже много лет. Если точнее, то с 2004 г. Тогда впервые был поднят вопрос об отмене моратория, введенного в 2002 г. Поэтому за прошедшие годы этот вопрос, как старый анекдот, давно успел обрасти бородой. Обе стороны приводят убедительные, на первый взгляд, аргументы, ссылаются на международный опыт. Неудивительно, что, выслушав разные мнения на заседании комитета ВР по агрополитике, в итоге трудно понять, на чьей стороне истина, кто руководствуется государственными интересами, а кто – личными коррупционными. Так, сторонники открытой продажи земли обвиняют оппонентов в том, что те защищают интересы аграрных олигархов, заинтересованных в теневой приватизации сельхозземель в условиях моратория. Тем не менее, попробуем разобраться в этом вопросе непредвзято. А заодно понять, какие дальнейшие перспективы будут для его решения в нынешних украинских реалиях. Вирус либертарианства Очевидно, что сторонников свободной продажи земли в Украине следует отнести к либертарианцам. Это политэкономическая теория, проповедующая минимальное влияние государства на процессы в обществе и экономике. В МВФ к ней относятся с явной симпатией – судя по предлагаемым нам рецептам преодоления кризиса. "Да здравствует свободный рынок, который сам себя полностью отрегулирует", - таков девиз поклонников либетарианской теории применительно к экономике. Точно так же рассуждают все те модные "реформаторы", которые давно пытались влиять на экономические процессы в Украине и особенно активизировались после Евромайдана. Это от них сегодня исходят призывы полностью распродать госкомпании, поскольку правительство Украины якобы не способно эффективно управлять ими. Тезис о необходимости свободной купли-продажи сельхозземель идеологически находится в той же плоскости. И на первый взгляд, теория либертарианства вполне укладывается в рамки украинских реалий. Ведь мы 25 лет назад отказались от плановой экономики, в которой государственное регулирование играет ключевую роль. И взялись вместо нее строить рыночную, где все определяют спрос и предложение. Другое дело, что в академическом споре между экономистами-либертарианцами и их противниками точки над "i" уже расставила сама жизнь. Это произошло в 2008 г. после ипотечного кризиса в США, вызванного крахом старейшего инвестиционного банка Lehman Brothers. Затем на саммите G8 обсуждались последствия этого кризиса для мировой экономики. Вот тогда и было объявлено, что во избежание подобных инцидентов в будущем роль государства в контроле за финансово-экономическими процессами должна быть усилена. Этот же тезис стал лейтмотивом Всемирного экономического форума в Давосе в январе 2009 г., где его повторили все мировые лидеры. Кроме того, он получил практическую реализацию в 2010-2011 гг. в Базеле, где международный Комитет по банковскому надзору принял новые методические рекомендации в сфере финансового регулирования, т.н. "Базель III". И пакет соглашений в рамках "Базель III" подписали страны с развитой рыночной экономикой. Кроме того, несостоятельность либертарианства наглядно показал кризис глобального перепроизводства в металлургии. Он начался в 2008 г. и продолжается до сих пор, став одной из главных причин ухудшения экономической ситуации в Украине. Сегодня мировой спрос на стальную продукцию составляет порядка 1,2-1,3 млрд т. в год. Тогда как действующие металлургические комбинаты способны выплавлять 1,9 млрд т. Избыток мощностей в мире оценивается таким образом в 600 млн т., большая часть из них находится в Китае. И очевидно, что теперь лишние предприятия где-то придется закрыть. А это и рост безработицы, и потеря налоговых поступлений в бюджет, и рост расходов на выплату пособий и т.д. Т.е. сценарий получается крайне нежелательный для любой страны. Остается выяснить, кто окажется лишним звеном. Разумеется, никто не хочет оказаться в столь незавидной роли. Поэтому в попытке остаться на плаву меткомбинаты по всему миру снижают цены на свою продукцию, постепенно накапливая убытки. Несмотря на это, ряд стран по-прежнему строит либо планирует строить новые металлургические предприятия. Остальные пытаются защитить своих производителей путем заградительных пошлин на импорт металлопродукции. Начиная с ноября 2015 по настоящее время волна антидемпинговых расследований в отношении стального импорта прокатилась по всем развитым странам. Но тем самым нарушается один из базовых принципов рыночной экономики – свободная торговля. И вот уже лидеры G7 на майском саммите в Японии договариваются принять совместные меры по ограничению стального производства и угрожают Китаю лишением статуса страны с рыночной экономикой – что повлечет еще большие ограничения в торговле для КНР. Подобные действия G7 безусловно противоречат либертарианской картинке саморегулирующегося рынка. Хотя все входящие в Большую семерку страны имеют развитую рыночную экономику. С другой стороны, либертарианская модель не предусматривает такой ситуации. С точки зрения либертарианцев, новые меткомбинаты просто не должны были появляться после того, как спрос и предложение на металл сравнялись друг с другом. Но ведь они были построены и продолжают строиться даже сейчас, когда положение на рынке стало критическим? А кто теперь согласится добровольно принести себя в жертву и закрыть метзаводы в своей стране, чтобы они продолжали работать в других? О том, что либертарианство по сути проповедует хаос и ведет к катастрофе экономики, свидетельствуют и примеры в Украине. "ОстроВ" рассказывал о проблеме обеспечения сырьем украинских металлургических и деревообрабатывающих предприятий. Если государство не поставит заслон в виде заградительных пошлин на вывоз необработанного леса и металлолома – все эти предприятия остановятся. Потому что зарубежные конкуренты готовы заплатить за это сырье дороже. И если слепо следовать принципу "да здравствует рынок!" - то так тому и быть, выживет сильнейший. И это явно будем не мы. Но опять же, кто в здравом уме добровольно согласится совершить суицид национальной экономики вместо того, чтобы вытягивать ее из ямы всеми доступными способами? Исходя из данных примеров очевидно, что свободный рынок земли без государственного регулирования ничего хорошего Украине не принесет. Инвестиционные мифы В одном с либертарианцами-"реформаторами" надо согласиться: возможность свободно купить-продать землю действительно резко увеличит приток капитала в Украину. Это рост валютного предложения, укрепление курса гривны, появление финансового ресурса для развития АПК. Другое дело, что лишь относительно небольшая часть зайдет в виде долгосрочных инвестиций. В основном же это будет спекулятивный капитал, который сегодня пришел – завтра ушел. Потому что финансисты, банки и инвестфонды, нашли для себя более выгодный объект вложения свободных денег. И вместо украинской земли бросились скупать алюминий или медь на Лондонской бирже, например. Пока спекулянты верят, что завтра смогут продать землю дороже, чем купили сегодня – цена на нее будет расти. Потом же, когда пойдет массовый сброс, стоимость паев начнет резко падать. Собственно, такие колебания есть на всех глобальных сырьевых рынках – нефть, зерно, железная руда, а также в сфере недвижимости. Следовательно, в случае свободного земельного рынка зависимость украинской экономики от спекулятивных биржевых трендов еще больше возрастет, а ее устойчивость уменьшится. И когда сторонников продолжения моратория на свободную продажу земли обвиняют в том, что они действуют в интересах олигархов, по дешевке аккумулирующих земельные угодья и не желающих платить рыночную цену – это не совсем соответствует действительности. "Реформаторы" по умолчанию подразумевают, что рыночная стоимость земли будет высокой. На самом деле она будет зависеть прежде всего от цены зерна на Чикагской бирже. Точно так же, как от этого базового индикатора зависит мировая цена азотных минеральных удобрений, например. Она может как расти, так и падать. Так, сейчас котировки в Чикаго на мягкую продовольственную пшеницу с поставкой в сентябре - $310/т., а в сентябре 2010 с поставкой в декабре были $251/т., в июле 2014 - $192/т. И это открывает для финансовых спекулянтов огромные возможности. Как этот механизм работает, можно рассмотреть на примере канадской компании Black Iron. В 2010 она купила у владельца ФПГ EastOne Виктора Пинчука права на разработку Шимановского и Зеленовского железорудных месторождений в Днепропетровской обл. Black Iron после этого разместила свои акции на фондовой бирже в Торонто. За счет продажи акций на бирже учредители Black Iron получили приличную сумму денег, пообещав заняться разработкой купленных месторождений. Впрочем, за 6 лет до разработки дело так и не дошло. Нюанс только в том, что в 2010 железная руда стоила $150/т., а сейчас - $50/т. Соответственно уменьшилась и стоимость акций железорудных компаний. Поэтому, условно говоря, получив от продажи своих акций $100 млн, учредители Black Iron сейчас могут позволить себе их обратный выкуп за $33 млн – т.е. по текущей рыночной цене. Итого: чистая прибыль учредителей Black Iron от операций с ее ценными бумагами $67 млн. Соответственно, это сумма убытков так называемых "инвесторов", которые эти акции в 2010 купили. При этом стоит еще раз отметить, что никаких работ на Шимановском и Зеленовском за прошедшие 6 лет так и не начато. То же самое будет и в случае свободного земельного рынка. Каких-то законодательных инструментов, чтобы заставить владельца земли что-то на ней выращивать – не существует. Опять же, как зарубежный владелец будет заботиться о правильном чередовании выращиваемых культур, севообороте, о сохранении плодородия – если он планирует через пару лет эту землю перепродать? Да и вообще для того, чтобы делать деньги, спекулянтам вовсе не обязательно пахать, сеять и собирать урожай: достаточно скупить земучастки и разместиться на какой-нибудь крупной бирже со своими акциями. Между тем в Украине уже сейчас присутствуют такие крупные сельхозкомпании, как американские Cargill и Kernel, немецкая Bunge, французская Lactalis и т.д. Вероятно, отсутствие свободной купли-продажи земли не мешает зарубежным компаниям успешно вести здесь бизнес – раз они здесь работают уже много лет. Если эти компании на что-то и жалуются, так это на несвоевременное возмещение НДС, большое количество проверок со стороны государственных органов, длительные сроки рассмотрения хозяйственных споров в судах и т.д. А это уже вопросы инвестиционного климата в целом по стране, не только в АПК. Как раз от их решения зависит приток в экономику именно инвестиций, а не спекулятивного финансового капитала. Но никак не от наличия свободной купли-продажи земли. Не выдерживает критики и аргумент "реформаторов" о том, что банки в таком случае начнут охотно кредитовать как фермеров, так и крупные агрохолдинги под залог земучастков. На самом деле далеко не факт, что банкиры хотят оказаться с огромными земельными площадями на балансе вместо денег – в случае банкротства должников. Все-таки банкиры – не латифундисты, им не интересно самим заниматься агробизнесом. А продать залоговое имущество по цене, которая компенсирует затраты – не так просто. Как пример можно взять ситуацию с ипотечными кредитами в Украине. Сейчас, после девальвации гривны с 5 до 25 грн./$, неплатежеспособными оказались большинство заемщиков. Но банки продают их квартиры лишь в самом крайнем случае. Потому как цены на недвижимость за этот же период упали в 2,5-3 раза. И отбить выданные деньги не представляется возможным. Тоже самое может быть и с землей – поскольку, как отмечалось выше, ее стоимость будет меняться довольно существенно вместе с ценой зерна как основной продовольственной культуры. И, наконец, еще один миф, продвигаемый "реформаторами", гласит, что украинская земля всегда будет в цене у инвесторов – поскольку население планеты растет. А с ним и потребность в продовольствии. На первый взгляд, все логично. Но, как всегда, есть нюанс. Он заключается в том, что рост населения в основном происходит за счет беднейших стран. Которые это самое продовольствие получают в виде гуманитарной помощи. А в развитых странах, формирующих платежеспособный спрос, такой тенденции нет. Они не только обеспечивают себя продуктами, но и экспортируют их. При этом защищая свои земельные ресурсы от проникновения иностранцев. Как один из последних примеров можно вспомнить решение правительства Австралии, в конце апреля т.г. запретившего продажу компании S.Kidman&Co. Это один из крупнейших в стране сельхозпроизводителей, располагающий земельным банком в 100 тыс. га – 2,5% всех сельхозугодий, больше, чем территория Ирландии. Некие китайские инвесторы собирались купить S.Kidman&Co за $288 млн. Однако не смогли получить разрешение государственных регулирующих органов. Официально было дано следующее объяснение: сделка не отвечает национальным интересам. Вот и ответ на вопрос, как относятся к продаже сельхозземель иностранцам в развитых странах. Причем рыночный статус австралийской экономики не подлежит сомнению. Тем не менее, когда возникает необходимость, тамошние власти не стесняются вмешиваться в деятельность частного бизнеса. Правда, получается, что в Австралии купля-продажа сельхозземель все-таки существует – хотя и с очень жесткими ограничениями. Но тут надо учитывать, что согласно рейтингу организации Transparency International, Австралия занимает 13 место в мире по уровню коррупции. А Украина по итогам 2015 – 130 место из 167 стран. Т.е. риск, что личные материальные интересы чиновников возобладают над государственными, у нас в 10 раз выше, чем в Австралии. Виталий Крымов, специально для "ОстроВ"
