Танкисты Иван Ляса и Богдан Пантюшенко попали в плен в Донецке в январе 2015 года, в ходе прорыва к Путиловскому, мосту недалеко от аэропорта. Их захватили, когда командир экипажа Пантюшенко едва успел вытащить раненых товарищей из подбитого танка. У Лясы было тяжелое ранение в голову. Двое из четверых членов экипажа вскоре вернулись домой, а Богдан Пантюшенко и Иван Ляса попали в руки "атаману" Юрию Сафоненко-"Бате", известному своим жестоким отношением к пленным. Пантюшенко пытали. Родным долго не удавалось их найти, танкистов считали пропавшими без вести. Звонок от них родные получили только весной 2015 года, после зачистки "Бати" — в "республиках" как раз начиналась борьба с "махновщиной". От "казаков" Лясу и Пантюшенко перевезли в бывшее здание донецкой СБУ, а позже — в колонию в Макеевке. 27 декабря 2017 года Ивана Лясу вместе с 72 другими украинскими пленными обменяли на 233-х осужденных в Украине сторонников луганской и донецкой "республик". Богдан Пантюшенко остался в тюрьме. На сегодня он — один из украинских пленных, дольше всех находящихся в заключении в ОРДЛО. За месяц-полтора до долгожданного обмена в камеры к украинским военнопленным зачастили корреспонденты российских телеканалов. РФ и ОРДЛО готовили фон для предстоящего их освобождения. Богдан Пантюшенко был одним из тех, кто готовился к обмену — его комментарий есть в одном из сюжетов "России 24", крупнейшего государственного телеканала РФ. В Киеве не поясняли причин, почему он остался в макеевской колонии, тогда как его напарник уехал домой. "Знаете, для меня это действительно волнительный день. Но радость неполная: не все ребята вернулись сюда", — говорил в своем выступлении сразу после освобождения другой военнопленный, прославленный Алексей Кириченко. История каждой войны — это еще и история о детях, которые подрастают, не помня своих отцов, и о родителях, которые умирают, не дождавшись сыновей. Пока Иван Ляса был в плену, не стало его отца. У Богдана Пантюшенко недавно умерла сестра. Еще один бывший пленный, "азовец" Евгений Чуднецов, будучи в тюрьме, остался без матери. И это только одна деталь это драмы об обмене пленными между Киевом и ОРДЛО, скрытая за мишурой тех пышных слов, что звучали со стороны официальных лиц. Киев не сделал многого из того, что мог бы сделать, чтобы хотя бы часть пленных вернулась к родным гораздо раньше. Части из вернувшихся предстоит еще борьба за возвращение своего доброго имени. Еще кому-то — борьба попросту за выживание. Многих пленных, чьим домом были захваченные ныне территории, на торжественной встрече в аэропорту 27 декабря не обнял никто из родных. Герои и СОЧ Доброволец Алексей Кириченко, в мирной жизни имевший небольшой бизнес в Харькове, попал в плен в начале сентября 2014 года, когда, вырвавшись из западни после тяжелых боев за Саур-Могилу, пытался выйти к своим. В день, когда его взяли в плен, Кириченко видели несколько российских журналистов. "На фоне других пленных, старавшихся выбирать аккуратные формулировки, Алексей о том, что происходит, говорил вполне прямо: и что в плен брали его русские военные, и что происходит здесь никакая не "гражданская война", а "интервенция под прикрытием гражданской войны". Возможно, из-за этой своей прямоты, а потом и из-за других разных факторов (говорили, например, что в одних списках он значился как Кириченко, в других как Кириленко), каждый раз, когда дело доходило до обмена пленными, Алексей под него не попадал", — вспоминал недавно один из тех журналистов Илья Барабанов. Из всех, кого обменял Киева 27 декабря, Кириченко провел в заключении самый продолжительный срок. Макеевчанину Евгению Чуднецову тоже приходилось выступать перед российскими — и "республиканскими" — журналистами, но это было выступление уже другого толка. Чуднецов не унижался, однако открыто и обстоятельно отвечал на поставленные ему вопросы. В ОРДЛО его "пресс-конференцию" широко использовали для антиукраинской пропаганды. По лицу Евгения на видео, появившемся вскоре после того, как в феврале 2015 года он попал в плен, видно, что его избивали. Из всех украинских бойцов Чуднецов получил в "республиках" самый жестокий "приговор" — 30 лет колонии строгого режима. Записывать на видео "саморазоблачения" новых пленных — распространенная практика в "республиках". Пройти через такие выступления довелось за без малого четыре года не одному украинскому военному или гражданскому. В июле 2016 года на такую же "пресс-конференцию", как была у Евгения Чуднецова, пришлось выйти разведчику Павлу Юрбашу, который попал в плен под Марьинкой, пытаясь спасти своего товарища Сергея Потарайко. Павел, выпускник военного лицея, подписал контракт в 18 лет; когда он попал в плен, у него был уже двухлетний военный опыт, тогда как Сергей только поступил на службу. Он погиб во время той разведывательной операции под Марьинкой; Павла Юрбаша освободили 27 декабря этого года. Освобожденный 27 декабря боец ВСУ Владислав Локтионов был в ОРДЛО еще более популярным спикером. В луганской "республике" к его имени и именам еще нескольких его товарищей прибегали несколько раз, пытаясь добиться от Киева подвижек в обмене пленными. Выступали также родственники этих парней, которым приходилось ездить в Луганск — не такой уж и редкий случай, особенно с тех пор, как государство оттеснило от вопросов обмена волонтеров, на долгое время фактически заблокировав таким образом этот процесс. В последний раз "Луганский информационный центр" цитировал Локтионова накануне его освобождения. Парень сказал, что думает о возвращении в ВСУ. Владислав Локтионов мог при этом не знать, что его дальнейшей службе может препятствовать вероятное расследование его предполагаемого дезертирства. В январе 2017 года, после поездки в ОРДЛО, депутат Верховной Рады и бывшая военнопленная Надежда Савченко опубликовала списки украинских пленных, которые она составила, посетив их в заключении. Представитель министерства обороны по вопросам "АТО" Александр Мотузяник после этого заявил, что Лактионов и еще трое его товарищей "в разные периоды и при разных обстоятельствах дезертировали из рядов Вооруженных сил Украины, а потом разными путями попали туда (в ОРДЛО. — "ОстроВ")". В Луганске при этом заявляли, что Киев попросту не интересуется судьбой четверых бойцов и отказывается включать их в списки на обмен. Обвинения в адрес четверых парней, которых поспешил таким образом "прославить" Мотузяник, могут на самом деле не иметь под собой никакой почвы. Пропавших при неизвестных нам обстоятельствах, их могли попросту "списать" как "самовольно покинувших" их части, чтобы избежать каких-то "ненужных" разбирательств — это довольно распространенная практика. Между тем, реагируя на поднявшийся в Сети шум, когда разные пользователи начали находить на свежих фото, видео и в опубликованных списках освобожденных тех, кого считали в чем-то виноватыми или подозрительными, советник президента Юрий Бирюков написал в Facebook, что в отношении даже не четырех, а 14 человек из 73 освобожденных "есть уголовные производства по факту самовольного оставления частей". Более того, как утверждал Бирюков, изначально их даже планировали доставить в другой аэропорт отдельно от остальных, однако "в том числе и из гуманных соображений по отношению к родственникам было принято решение не разделять на этапе встречи". Очевидно, к этим 14-ти относится и 23-летний доброволец Валентин Богдан. По официальной версии, Богдан и его напарник Артем Виндюк попали в плен, заблудившись, когда возвращались в свою часть из больницы. "Когда мы были в Киеве, ребята, вернувшиеся из плена, предупредили нас, чтобы мы хорошо следили, потому что СОЧ (самовольное оставление части) написать проще, командир снимает с себя ответственность. Буквально через две недели после поездки нам сообщили из военкомата: "На вашего сына пришло СОЧ. До полного выяснения обстоятельств мы ничего не можем вам написать". Мы не ожидали подобное услышать", — рассказывала мама Валентина Богдана Александра. Василий Гулька, Алексей Кодьман и Николай Ионов попали в плен в ноябре 2015 года. Вскоре после этого их родные получили в соцсетях письмо с "той стороны", в котором говорилось, возможен обмен всех троих на местную снайпершу Александру Андриенко, которую поймали в Запорожской области и осудили на пять лет. Подтверждение этой информации родственники получили уже в донецкой "республике" на встрече с "министром обороны" Владимиром Кононовым, однако в СБУ, несмотря на давление родственников, ее проигнорировали. В итоге Андриенко передали в ОРДО в конце 2016 года, вероятно, в обмен на какую-то ответную услугу, о которой ничего не известно. Ионову, Гульке и Кодьману оставалось сидеть еще ровно год. "Шпионы" и "диверсанты" Переговоры относительно обмена пленными между "республиками" и Киевом касались изначально 74 человек из удерживаемых в ОРДЛО и 306-ти из удерживавшихся в Украине сторонников сепаратистов. В итоге одна женщина отказалась уезжать из ОРДЛО, где у нее семья, а в "республики" отправились и того на 73 человека меньше, так как многие по тем или иным причинам отказались от участия в обмене. Последним из отказавшихся был экс-мэр города Торецка (бывший Дзержинск) Донецкой области Владимир Слепцов, который в последний момент спрятался в автобусе, привезшем к месту обмена журналистов. 27 декабря состоялось долгожданное освобождение ученого-религиеведа Игоря Козловского, проведшего в заключении почти два года. Кроме того, на свободу вышел Эдуард Неделяев, блоггер, выступавший в поддержку Украины и получивший широкую известность под ником Edward Ned. Обвинения в адрес Козловского несколько раз менялись, пока суровое донецкое "правосудие" не "нашло" у него двух гранат. Неделяева обвинили в шпионаже и "госизмене". В Киев из неподконтрольного Луганска привезли также "ультрас" Влада Овчаренко и Артема Ахмерова, которые попали в заключение в октябре 2016 года после того, как опубликовали видео, на котором они сжигали флаг луганской "республики". Овчаренко, который вел популярный аккаунт "Луганская хунта" в twitter, "осудили" на 17 лет тюрьмы за "госизмену", Ахмерова — на 13. Среди освобожденных 27 декабря гражданских — еще ряд менее известных "шпионов" и несколько "диверсантов" — самые популярные обвинения, которые вешают в "республиках" на тех, кто либо выражает проукраинскую позицию, либо попросту стоит у кого-то на дороге. Так, например, свободу вернули "шпионкам" Галине Гаевой, медсестре родильного отделения с более чем 30-летним стажем в одной из докучаевских больниц, и Валентине Бучок, электромонтеру ДТЭК. Вернулся к родным бывший директор базы отдыха "Дончанка", принадлежавшей "Азовстали", 68-летний Кузьма Гашпор. Его захватили в июне 2015 года, когда он поехал на неподконтрольную территорию, получив сообщение, что его дом забирают боевики. Несколько человек из освобожденных 27 декабря военных и гражданских фигурируют в разных публикациях, как в украинских СМИ, так и на сайтах ОРДЛО, как сотрудники сепаратистов или "двойные агенты". Информация об одном из них была даже размещена в базе "Миротворца", однако его профиль убрали, как только об этом стало широко известно в Сети. Не зная никаких обстоятельств, связанных с пребыванием этих людей в ОРДЛО, по этическим мотивам "ОстроВ" не будет публиковать их имена. "Республиканская" сторона не публиковала списки тех, кого получила по обмену, обнародовав только несколько имен. В плену в ОРДЛО, по данным СБУ, остается еще 103 гражданина Украины. Среди них, в частности, уже упоминавшийся танкист Богдан Пантюшенко и донецкий журналист Станислав Асеев, известный под псевдонимом Стас Васин. Однако эти данные нельзя назвать исчерпывающими. В Киеве фиксируют только тех, о чьей пропаже заявили родственники, то есть, людей, которых разыскивают именно или в том числе через Киев. Между тем, почти каждую неделю в ОРДЛО ловят все новых украинских "шпионов" и "диверсантов". То есть, речь идет о списке, которому суждено постоянно пополняться, оставаясь все равно неполным. Более 400 человек Киев считает на сегодня пропавшими без вести. Юлия Абибок, "ОстроВ"
