В минувший четверг был избран новый глава парламентского комитета по вопросам экологической политики, природопользования и ликвидации последствий чернобыльской катастрофы. Им стал член фракции СДПУ(о) Геннадий Руденко. Сегодня он ответил на вопросы «Острова». - Как вы относитесь к идее донецких властей, высказанной ранее Виктором Януковичем, о введении для Донецкой области экологического коэффициента при расчете годового бюджета? - В 2001 году в Донецкой области средняя плотность выбросов вредных веществ в атмосферу составила 60 тонн на квадратный километр, что превышает среднеукраиский уровень. Но я считаю, что экологический коэффициент должен существовать для каждого региона, и при этом учитываться на этапе формирования бюджета. Сегодня неопределенность экологического положения регионов по приоритетам привела к тому, что отсутствует ясная политика в расходовании средств. К моменту, когда заработает механизм Национального экологического фонда, нужно пойти на тот вариант, чтобы большая часть денег оставлялась на предприятии для ликвидации первоисточников экологической проблемы. То есть, для установления оснащения, для его замены и т.п. В ближайшее время я поставлю вопрос о том, чтобы была четко обозначена программа финансирования экологических проектов из Государственного экологического фонда Украины, в том числе и Донецкой области. Сегодня нет четкой концепции расходования экологических фондов, есть только внутренние решения Министерства, которые принимаются в зависимости от громкости голоса того определенного региона, а не в зависимости от потребностей. - Планируется ли рассмотрение на комитете экологических последствий закрытия шахт? Ваше отношение к тому, что в проектах реструктуризации угольных предприятий фактически не предусматриваются средства на охрану окружающей среды? - Тут вопрос стоит в том, чтобы и начало и конец работы определенного объекта проводились согласно c экологическими нормативами. Сегодня мы уже созрели к тому, чтобы принять законы об экологическом аудите, экологической экспертизе, экологическом страховании. Сегодня на примере атомных станций мы видим, что отсутствует норма, которая есть в западных странах: с начала эксплуатации объекта часть денег обязательно остается в специальном фонде, который концентрирует деньги для вывода объекта из эксплуатации. Нельзя спрогнозировать на этапе открытия шахты количество лет её эксплуатации, но требовать постоянный экологический мониторинг мы должны. Также, проблемой остается отсутствие фактического владельца шахт. Это приводит к тому, что за ущерб никто не несет ответственность. И сегодня страну можно сделать банкротом, если будут отсутствовать конкретные собственники. - Нет ли в планах комитета проведения выездного заседания в Донецке? - Есть. И заседание будет посвящено вопросам, касающимся шахтного метана, закрытия шахт, возможности активного использования альтернативных видов топлива, а также вопросам использования недр. Комитет интересует внедрение технологии дегазации шахт путем извлечения шахтного метана и использование его в качестве топлива для автотранспорта и топлива для ТЭЦ. Подчеркну, что нам уже нужно выходить на промышленный уровень добычи этого ценного энергетического продукта. - Насколько все-таки безопасна сейчас ЧАЭС? Каковы её перспективы? - За последние несколько лет никаких опасных процессов не происходило. А в этом году мировое сообщество должно начать финансирование преобразования объекта «Укрытие» в безопасную систему. Для ускорения этого процесса с нашей стороны практически все условия исполнены. Относительно возможного начала эксплуатации третьего энергоблока ЧАЭС, я считаю, что наша страна от такого шага откажется. Мы не имеем на него морального права, какие бы экономические выгоды это не сулило. - Как вы можете оценить готовность Украины к весеннему паводку? - От природы можно ждать всего. И какие бы не были экономические условия, от природных катаклизмов никто не застрахован и прогнозы могут не осуществиться. ЦИСПД.
