Четыре года как нет в Украине государственного инновационного фонда, но дело его живет… Только нельзя сказать, что процветает. Когда знакомишься глубже с деятельностью этого «почившего» учреждения, понимаешь, какую кормушку создали чиновники под красивым лозунгом инновации. Остап Бендер знал, по его уверению, четыреста относительно честных способов зарабатывания денег. В этом смысле инновационный фонд можно назвать четыреста первым. Дело в том, что к полномочиям инновационного фонда было отнесено право полного и практически бесконтрольного распоряжения денежными средствами, которые отбирались у предприятий в виде инновационного сбора. В частности, инновационный фонд имел право выдавать долгосрочные(!), беспроцентные(!) кредиты (займы) на финансирование инновационных проектов. О том, как зарабатывались (читай – расхищались) на этом миллионы, расскажем на одном примере. Фабула дела В сентябре 1997г. между Донецким региональным отделением Государственного инновационного фонда Украины и донецким предприятием с громким наименованием концерн «Укрпромвнешресурсы» был заключен инновационный договор, в соответствии с которым фонд перечислил концерну 2 488 350 грн. в качестве заемных средств. С учетом тогдашнего курса (1,86) указанная сумма была эквивалентна 1,34 млн. долларов США. Концерн обязался возвратить инновационный займ (с учетом соглашения о пролонгации действия договора) в срок до 01.10.2001г. Обратите внимание – беспроцентный кредит был предоставлен на четыре года (фактически – бессрочно). Народная молва утверждает, что по таким кредитам была своя ставка – не менее 10 % «отката». До настоящего времени инновационный кредит (по сути – государственные бюджетные средства), естественно, не возвращен. Справка: ЗАО Концерн «Укрпромвнешресурсы» зарегистрирован 27.12.1995г. Петровским РИК г.Донецка. Учредители: ЗАО «УПЭК», Донецкая региональная товарно-сырьевая и топливная биржа «Юг», а также три физических лица. К моменту получения кредита фактическими руководителями концерна являлись братья Повные – Станислав и Валерий. По договору концерн обещал реализовать инновационный проект «Создание технологического комплекса для ликвидации сброса шламовых вод с извлечением дополнительного топлива на обогатительных фабриках». Согласие на реализацию такого инновационного проекта дала ЦОФ «Дзержинская». В подтверждение возврата кредита были предоставлены письма Кураховской ГРЭС с гарантией погашения кредита и согласием «принять» (так в тексте письма) 300 000 тонн угля, по 50 000 тонн ежемесячно. Текст гарантийного письма представляет интерес: в случае невозврата средств Кураховская ГРЭС гарантировала «погасить задолженность электроэнергии на вышеуказанную сумму» (орфография оригинала сохранена). 14.10.1998г. по адресу регистрации «Укрпромвнешресурсы» было зарегистрировано ООО Концерн «Укрвнешпромресурсы», учредителями которого выступили те же братья Повные и два жителя г. Харькова. «Обновленный» концерн признал себя правопреемником по инновационному кредиту. В декабре этого же года состав учредителей вновь изменился и место братьев Повных заняли два других жителя г. Донецка. Однако С.Повный остался генеральным директором концерна и фактически продолжал распоряжаться его финансовыми ресурсами. Для чего была проведена такая реорганизация, станет понятно далее. Цена вопроса После ликвидации инновационного фонда и создания на его «обломках» государственной инновационной компании был подведен итог деятельности по управлению «инновационными» деньгами. Оказалось, что в качестве инновационных кредитов по Украине разбазарено несколько сот миллионов гривен. К примеру, в Донецкой области было «профинансировано» около 50 проектов (94-98 г.г.), из которых большинство (на сумму почти 30 млн. грн.) представляют собой практически безнадежную задолженность. Крымские отделения профинансировали инвестпроекты на сумму 39 млн. грн., а вернули не более миллиона. Вот что рассказывал в 2001г. газете «Бизнес», в то время, глава Украинской государственной инновационной компании (правопреемник Госиннофонда) Виктор ТКАЧУК сразу после его назначения: «Госиннофонд существовал восемь лет. Без учета курсовой разницы за это время выдано около 700 млн грн. Возвращено лишь 7%. …Хотя удручающая статистика невозвратов совершенно не означает, что каждый работник в Госиннофонде выдавал деньги за взятки. Люди выполняли свою работу. Виноваты те, кто принимал решения. …Все знают, что было проблематично получить деньги в Госиннофонде без поддержки тех, кто у власти. Но, получив средства, заемщики не предполагали, что их придется возвращать. Проценты возврата говорят об отсутствии традиции возвращать деньги. - В Счетной палате утверждают, что 73% кредитов уже не вернуть. Это так? Виктор ТКАЧУК: …Был интересный факт. Правление подало в КРУ докладную о том, что фирма “Еврокрым” (один из нефтетрейдеров) незаконно получила деньги из инновационной компании. КРУ зафиксировало это нарушение. Как каждый нормальный руководитель я в судебном порядке решаю эту проблему. А дошло до того, что прокуратура вызвала сотрудников, составлявших исковое заявление от имени УГИК, и начала спрашивать, мол, какое вы имели право подать в суд на “Еврокрым” (по которому есть официальное требование КРУ). Точно так же было с журналом “Президент”. Предыдущее руководство УГИК выдало журналу 1,4 млн грн. Половину кредита (700 тыс.грн.) в течение 10 дней обналичили и выдали часть директору, а часть — главбуху». (http://www.business.ua/state/i472/) Бывшие работники инновационного фонда рассказывали также, что кредитные ресурсы раздавались практически без обеспечения, хотя порой сами проекты явно «семафорили» о том, что деньги уйдут в небытие. В частности они говорят, что в одной из южных областей был «защищен» и профинансирован проект с таким наименованием: «Привитие промысловым рыбам чувства родины на генетическом уровне». Заемщики утверждали, что могут с помощью генетики добиться, чтобы рыбы не уходили на нерест к «чужим» берегам, а метали икру у побережья неньки - Украины. Как вы понимаете, денежки, как и рыба, уплыли-таки «за бугор». Интересна точка отсчета, с которой началось предоставление инновационных кредитов. Эта схема начала активно работать в 1994г. – в год президентских выборов. Год был урожайным и по количеству инновационных кредитов и по невозвращенным деньгам. Если верить рассказам тех, кто имел отношение к выдаче «инновационных» кредитов, значительная доля полученных таким образом средств ушла на избирательную кампанию. А далее пошло-поехало по накатанной дорожке… И был суд… Но вернемся в Донецк. Когда завершились все возможные и невозможные сроки возврата денег «Укрвнешпромресурсами», инновационная компания, как правопреемник фонда, подала судебный иск о возврате денег. Но в судебном заседании представитель концерна обосновал невозврат заемных средств тем, что они якобы давно погашены. В обоснование отказа от удовлетворения иска концерн представил акт передачи оборудования в счет погашения задолженности на сумму, равную сумме долга. Не вдаваясь в юридические тонкости, позволившие оспаривать законность документов, на которые ссылался концерн, отметим лишь одну деталь. В предоставленном концерном акте в перечне объектов, якобы переданных в счет погашения долга, значился пункт с наименованием «Технологии», которые были оценены в круглую сумму 1 млн. грн. (запомните эту цифру). Выражаясь юридическим языком, переданные «Технологии» приравнивались концерном к объекту собственности. Вместе с тем каких-либо документов, которые могли бы помочь конкретизировать этот объект собственности и каким-то образом идентифицировать его, у должника не имелось. Говоря иначе, было предложено оценить «воздух» в 1 млн. грн. Тем не менее, донецкие судьи (и хозяйственный и апелляционный суды) признали этот документ достаточным для того, чтобы считать долг погашенным. И только судьи Высшего хозяйственного суда подтвердили, что задолженность перед государством в сумме 2,5 млн. грн. остается не погашенной, а представленные концерном документы являются недействительными. То есть, суду было предоставлено то, что называется «липой», в связи с чем ВХСУ отменил решения, вынесенные хозяйственным и апелляционным судами. Пустые хлопоты Того, кто решил, что это хеппи-энд и справедливость восторжествовала, придется разочаровать. Это только присказка, сказка впереди. Пока суд да дело (в прямом и переносном смысле), концерн, видимо, решил, что так дальше жить нельзя, и спешным порядком обанкротился. Такой вывод напрашивается не только потому, что осталась непогашенной задолженность. В соответствии с действующим законодательством процесс банкротства и ликвидации предприятия занимает, как правило, не менее года. Вначале идет рассмотрение заявления о признании банкротом, после возбуждения дела о банкротстве публикуется объявление, дается месячный срок для предъявления претензий к банкроту, на срок до 6 месяцев вводится процесс распоряжения имуществом, затем на такой же срок процедура ликвидации предприятия. В данном случае весь процесс занял несколько месяцев, после чего хозяйственный суд вынес определение о ликвидации концерна в связи с тем, что у него «не осталось имущества». Все действия лиц, стоявших за обоими концернами, напоминают «морскую» бухгалтерию, главный принцип которой гласит – свести дебет с кредитом, сальдо в карман, а концы в воду. Стратегия сокрытия концов была проведена в несколько этапов. Вначале один концерн передал долги другому, вновь созданному концерну. Причем, были переданы именно долги, а не реальные активы. Так, браться Повные передали сами себе из ЗАО в ООО «активы» на сумму, равную сумме инновационного кредита, но эти «активы» состояли всего лишь из расходов ЗАО по «реализации» инновационного проекта. В частности, «технологии», о которых говорилось выше, были оценены в 1,19 млн. грн. Кроме того, «из правого кармана в левый» была переложена задолженность по векселям концерна, держателем которых была железная дорога (об этом ниже). Зато реальные основные средства общей стоимостью порядка 1 млн. грн. остались в «старой» фирме. Так что новый концерн, как правопреемник, превратился попросту в долговую яму, в которой и намеревались похоронить все концы. После проведения этой операции было ликвидировано вначале ЗАО, а затем и ООО, что, впрочем, не означает, что их реальные активы, договора и хозяйственные связи не были переданы какой-либо, созданной специально для этого, структуре. Эх, дорога… Экономисты говорят, что сэкономленные деньги – это те же заработанные. Так что банкротство – это еще один способ заработать миллион. Оказалось, что основанием для банкротства послужил имеющийся долг концерна железной дороге в сумме 4 010 200 грн. (!) Опыт общения с управлением железной дороги показывает, что там действует строгое неписаное правило – услуги дороги оплачиваются только в порядке предоплаты. В то же время долг концерна образовался за счет непогашенных векселей, выданных в счет оплаты железнодорожного тарифа со сроком погашения порядка двух лет. Автору доводилось работать с векселями, держателем которых была железная дорога, но, как правило, это были векселя, эмитированные такими мощными структурами, как, например, «ИСД» (Индустриальный союз Донбасса). Принятие векселя со сроком погашения полтора-два года от фирмы, учрежденной физическими лицами и не имеющей на балансе никакого имущества, равнозначно бесплатной перевозке. Это понятно даже не специалисту. Интересно, что дорога пыталась еще и торговать этими векселями, причем часть их была успешно «всучена» некоторым ее клиентам. Но это уже другая сказка… А деньги где? В хозяйственных делах самыми выразительными чаще всего бывают скупые и молчаливые строки документов. Так вот, судя по документам, концерн из полученных 2 488 350 государственных гривень перечислил на закупку оборудования в рамках «реализации» инновационного проекта только 1 488 350 грн., а 1 млн. грн. (помните – стоимость «технологий») были перечислены некоему АОЗТ «Техсервис» за выполнение «научной работы» (это не ирония автора – так указано в документах), договорная стоимость которой составила 1,19 млн. грн. Естественно, что сама «научная работа» присутствует только в финансовых документах, послуживших основанием для перечисления денег, хотя эта операция, как нам кажется, могла быть выдвинута в качестве соискателя Нобелевской премии в номинации «морская бухгалтерия». И это еще не все. Деньги на закупку оборудования были перечислены не изготовителю, а посреднической фирме – ЗАО «Комплекс-95», которая обязалась закупить оборудование и осуществить монтаж. Причем все было сделано с удивительной оперативностью – инновационный договор датирован 5 сентября, а 11 сентября деньги уже были проплачены за «научные разработки» и закупку оборудования. Согласно проведенной оценке стоимость приобретенного концерном оборудования составляет менее 200 тыс. грн. Так что от сделки по «закупке» оборудования «братья и компания» получили еще миллион чистой прибыли без всяких налогов. С учетом ставки железнодорожного тарифа можно оценить, что железная дорога перевезла концерну грузы общей стоимостью в сотни миллионов долларов. Ориентировочно размер оборота можно оценить из документальных данных. Так, только за один квартал 1998г. концерн получил выручку в сумме более 42 млн. грн. (курс доллара был менее 2 грн.). Даже если ориентироваться на эти официальные данные, получается торговый оборот порядка 80 млн. долларов в год. Если принять во внимание, что неучтенные, неоплаченные перевозки используются, как правило, для перевозки «левых» грузов, выручка от продажи которых уходит в «тень», то можно с полным основанием утверждать, что вырученные деньги не получили «прививки чувства родины» и, скорее всего, осели на оффшорных счетах. На это косвенно указывает тот факт, что расчетный счет концерна был открыт в донецком банке, а валютный – в запорожском банке «Славянский». «Кто виноват?» и «Что делать?» Эти два вопроса издавна стоят остро перед современниками. Попробуем несколько очертить круг возможных ответов. Первый вопрос, который возникает при ознакомлении со всеми материалами, - почему такие, мягко выражаясь, льготные условия были предоставлены государственными предприятиями коммерческой структуре, не имеющей за душой ничего, кроме долгов? Если верить бывшим работникам инновационного фонда, за концерн ходатайствовали лица, которые сейчас занимают достаточно серьезные посты в правительственных учреждениях. Выше мы приводили мнение В.Ткачука о том, что без хорошей «крыши» получить в инновационном фонде беспроцентный и практически невозвратный кредит было невозможно. То, что создатели концерна были вхожи, как минимум, в областную госадминистрацию, подтверждается письмом за подписью бывшего зам. председателя администрации (ныне народного депутата) В.Коновалюка с просьбой поддержать инициативу Повного С.Н. «о привлечении задолженности ОАО «Азовсталь» перед госинофондом для тиражирования проекта… путем передачи концерну готовой продукции ОАО «Азовсталь» с последующим возвратом концерном в бюджет суммы, полученной от реализации этой продукции в сроки, согласованные с госинофондом». Если перевести просьбу с канцелярского языка, то обладминистрация просила помочь концерну реализовать следующую схему: инновационный фонд не обращает внимания на то, что концерн должен государству 2,5 млн. грн., инновационный фонд передает концерну право распоряжаться задолженностью «Азовстали» перед государством, в порядке реализации права требования государственного долга концерн получает у «Азостали» готовую продукцию, концерн самостоятельно распоряжается продукцией «Азовстали», продает ее, распоряжается вырученными денежными средствами и затем, по согласованию с инофондом, перечисляет эти деньги в бюджет. Представляете, какие барыши можно извлечь от реализации такой схемы? Думается, что словам работников инофонда о наличии у концерна «крыши» можно верить также по следующим причинам. Как говорилось выше, железная дорога не принимает векселя от «мальчиков с улицы». Если дорога бесплатно (точнее за счет государства) перевезла грузы с неоплаченным железнодорожным тарифом на сумму более 4 млн. грн., значит, за этим предприятием действительно стояли лица настолько влиятельные, что смогли «задавить» железную дорогу. Еще один момент – на 4 млн. грн. можно перевезти более тысячи железнодорожных вагонов. То есть, это не одномоментная акция, а достаточно длительный временной процесс. И все это время дорога беспрекословно и безоплатно перевозила грузы, несмотря на имеющийся громадный долг. Рассуждаем дальше. Несколько тысяч вагонов – это сотни тысяч тонн грузов. В таких объемах в Донбассе перевозятся только уголь, кокс и металл. Все эти позиции подконтрольны, работать с такими объемами на этом сегменте рынка Донбасса можно только с согласия, покровительства, а точнее говоря, при долевом или опосредованном участии главных операторов, имена которых настолько хорошо известны, что повторять их смысла нет. В принципе, ответы на оба поставленных вопроса может дать прокуратура, где давно находятся материалы по изложенным фактам. Хотя практика показывает, что в таких делах виновных, как правило, не находят, если только они не лезут в политику, а точнее, идут вразрез с официальной политикой. В. Степанов, http://domprava.civicua.org
