Статья вторая. Первую статью читайте ЗДЕСЬ Крым согласился «на брак» с Украиной только по расчету и при гарантировании его свободы. К России же крымчане испытывают любовь, но не уверены в своем благополучии при заключении брака. При этом радикалы с украинской и русской сторон постоянно плещут бензином в огонь. 1. Крымская автономия: поводы задуматься о пройденном пути 23 декабря Автономная Республика Крым отметила 10-летие принятия Закона «Об утверждении Конституции АР Крым», утвержденного Верховной Радой Украины в 1998 г. По мнению крымского историка Игоря Евтюшкина, данное событие знаменовало завершение становления крымской автономии. Одновременно в Крыму готовятся отметить и вторую дату – 55 лет передачи полуострова Украине, что настраивает на анализ крымских реалий в историческом контексте. Таким образом, «два юбилея» подтолкнули нас проанализировать процессы, разворачивающие на Крымском полуострове, в более широком контексте. Вопрос об автономии Крыма в 2008 г. неоднократно использовался маргинальными политическими силами Украины для поднятия своего рейтинга. 27 июня 19 съезд Всеукраинского объединения «Свобода» обратился к Президенту и Верховной Раде Украины с требованием отменить автономию Крыма и специальный статус города Севастополя. 1 сентября Олег Тягнибок и глава Крымской организации ВО «Свобода» Эдуард Леонов провели в УНИАН пресс-конференцию с очень уж однозначным названием «Автономия Крыма – угроза национальной безопасности Украины». Она завершилась истерическими лозунгами: «Враг у ворот!», «Сегодня для всех очевидно, что каждый, кто отстаивает автономный статус Крыма, является агентом влияния Москвы!». Во всех областях началась возня с угрозами провести всеукраинский референдум и отнять у Крыма автономию. В Крыму и в Западной Украине, по словам заместителя председателя по вопросам политического просвещения Луганской областной организации ВО «Свобода» Максима Вихрова, даже создавались штабы для организации кампании сбора подписей за проведение референдума по ликвидации крымской автономии. Правда Луганская организация указаний начинать сбор подписей не получала. «Сейчас это все заглохло. Никаких разговоров нет. Почему в центре оставили эту тему – сложно сказать. Наверное, переключились на более актуальные вопросы», - говорит Максим Вихров. Но всю осень и начало зимы у крымской прессы был повод поминать Олега Тягнибока. Подспудно эта пропагандистская кампания для значительного числа крымчан подтверждала их худшие опасения, связанные с Украиной. Другим событием, проблематизирующим положение жителей Крыма, стало решение Национального совета по телевидению и радиовещанию с 1 ноября запретить трансляцию российских телеканалов в кабельных сетях Украины. Своеобразным символом прошедшей осени в Крыму стала фотография человека, монтирующего на стене дома спутниковую тарелку, размещенная газетой «Первая крымская» с надписью «Крымчане устанавливают связь с космосом» (24 – 30 октября 2008 г, №41). Другая крымская газета в это же время сообщала о митингах на площади перед Верховным Советом Крыма, на которые собирались сотни активистов партии «Союз», Русского блока, Русской общины Крыма и других русских организаций. На плакатах митингующих были такие лозунги: «Телевидение Украины не должно быть только оранжевого цвета!», «Крыму – русский язык!», «Крым – за союз с Россией!». А один из лидеров «Русского блока» Олег Родивилов заявил, что заявления Нацсовета «…показывают скорее отношение центральной власти к русскоязычному населению» (Крымское время, 25 октября 2008 г.). В этой обстановке достаточно однозначно в Крыму восприняли дикий случай, когда в госпитале Севастополя скончался 28-летний младший сержант-контрактник ЧФ Российской Федерации, избитый приехавшими из Ровенской области строителями. Газета «Эхо» писала: «Драка произошла поздно вечером около подъезда общежития: после того, как младший сержант сделал замечание и попросил не шуметь пьяных гастарбайтеров, они сбили его с ног и начали избивать» (Эхо, 23 октября 2008 г.). Углубление кризисных явлений заставило крымские власти обратить внимание на приезжих рабочих, которые лишились работы. В Крыму с осени начали говорить о проблеме гастарбайтеров, хотя речь идет о приезжих из Донецка, Луганска, Днепропетровска или из Западной Украины. Было принято решение, что иногородние должны оперативно покинуть Крым - «чтобы не допустить ухудшения криминогенной обстановки». По-иному изображала крымский социум в это время украиноязычная газета «Кримська світлиця». Главным событием октября она представила пикет 14 октября возле Собора святых равноапостальных князей Владимира и Ольги УПЦ Киевского патриархата в Симферополе. Пикет организовали русские организации Крыма и коммунисты, протестуя против молебна по погибшим воинам УПА. На первой странице названной газеты было напечатано письмо 82-летнего Владимира Короля, ветерана и инвалида Великой Отечественной войны с вынесением в качестве заголовка строки из его письма: «Такого знущання я не зазнав навіть від фашистів…»(Кримська світлиця, 28 жовтня 2008 р.). Далее события развивались «по восходящей». Так, в ноябре–декабре Крым все больше испытывал влияние кризисных явлений, одно из крупнейших в автономии предприятий - завод «Титан» (г. Армянск) - перешел на трехдневную работу. В регионе началось сворачиваться строительство, на очереди стоял обвал рынка недвижимости. Ректорат Таврического национального университета им. В. Вернадского предупредил преподавателей о возможных задержках заработной платы с Нового года. Хотя в Крыму остались преимущественно местные жители, и улицы зимой выглядят почти пустынными, накал страстей, связанных именно со статусом полуострова, продолжается. Так, 12 ноября в Симферополе Окружной административный суд приступил к рассмотрению иска координатора Народного фронта «Севастополь – Крым – Россия» Валерия Подъячего об отмене Конституции АР Крым 1998 г. и принятии Декларации о воссоединении Крыма с Россией. Агентство «Росбалт» передавало слова истца: «В Крыму и Севастополе любые локальные инициативы России найдут огромную массовую поддержку, и, наоборот, любые антироссийские действия официального Киева вызовут единодушное возмущение и гнев местных жителей». Ответчиком выступил Верховный Совет Крыма. Все это создало стойкое ощущение того, что Крым выступает орудием в какой-то политической игре, в которой противники на самом деле подыгрывают друг другу: для русских националистов в Крыму нужен Олег Тягнибок, для Юрия Лужкова - Борис Тарасюк Первую часть симфонии сыграл Олег Тягнибок, после чего «сольные партии» взяли на себя партия Русского блока, «Союза» и организации, назвавшейся Народным фронтом «Севастополь-Крым-Россия». По поводу последней СБУ еще осенью заявила, что она получает финансирование из России в размере 500 тыс долл. в год, и что против нее в Генпрокуратуре заведено уголов И.о. главы СБУ Валентин Наливайченко заявил, что деятельность организации «Севастополь – Крым – Россия» запрещена на территории Украины (Первая крымская, 17 – 23 октября 2008 г.). Как видим, это не помешало Валерию Подъячему подать иск против Верховного Совета Крыма. Вновь между украинскими и русскими националистами наблюдалось удивительное «единство». И те, и другие выступили против нынешнего статуса Крыма. Так нужна ли Крыму автономия? Полезна ли она для Украины, которая по Конституции является унитарным государством? Может быть, автономия провоцирует конфликты, усложняя решение проблем территории? Чтобы дать ответы на эти вопросы, нужно понять саму социальную природу нынешнего Крыма, его место в Украине и его геополитическое позиционирование. 2. Политический опыт Крыма в ХХ веке Начать полезно с исторического экскурса. Он тем более целесообразен, что в Крыму есть уникальный политический опыт, полезный для всей Украины, а по ряду параметров имеющий мировое значение. Начнем с того, что именно в Крыму 20 января 1991 г. был проведен первый в доживавшем последние месяцы СССР референдум об определении его статуса. За восстановление в Крыму автономной республики высказались 1,5 млн. крымчан или 93,2% от принявших участие в голосовании. Таким образом, крымская автономия получила высокую степень легитимности. Подготовкой к референдуму в то время руководил Крымский обком КПСС, возглавляемый Николаем Багровым. После ухода из политики он написал книгу «Крым: время надежд и тревог». В своей книге он рассказывает о некоторых обстоятельствах подготовки к референдуму. Например, о том, что впервые в самом общем виде о необходимости определения статуса Крыма было заявлено в январе 1990 г. на пленуме Крымского обкома. К осени того же года эта проблема стала доминирующей на полуострове. В ноябре 1990 г. сессия областного совета приняла решение о проведении референдума. Николай Багров выделил несколько причин, толкавших крымское сообщество и, прежде всего, крымскую управленческую элиту к переопределению положения Крыма, который в то время был областью в составе УССР. Во-первых, процесс суверенизации Украины, возрастание значения украинского национализма в жизни страны. (Последнее вызывало тревогу у большинства русских в Крыму). Катализатором выступил Закон УССР «О языках». Во-вторых, к переопределению статуса толкало и национальное движение крымских татар. «Жесткие условия послевоенного существования крымских татар привели к естественному выдвижению из их среды действительных лидеров», - заявил Николай Багров, достаточно лестно отзываясь о лидерах крымско-татарского движения. Политиками «явно не провинциального уровня» он назвал М. Джемилёва, Р. Чубарова, Н. Бекирова и Ю. Османова. По заказу крымских властей группой экономистов был проведен анализ связей Крыма с Украиной и Россией. Николай Багров об этом исследовании пишет так: «Результаты проведенного исследования, когда для анализа были взяты в динамике 504 показателя, интегрированные в 28 факторов, разбитых на 4 группы по степени важности, показали, что Крыму выгоднее быть с Украиной». Поиск Крымом своего места в меняющемся мире привел к интенсивному осмыслению на полуострове своего прошлого, к попыткам определить крымскую идентичность. Новую актуальность приобрели опыты государственности в Крыму на протяжении XX века. Так, в период гражданской войны в Крыму дважды провозглашались советские республики, которые формально были самостоятельными, но, по словам крымского исследователя Игоря Евтюшкина, согласно секретному протоколу заседания Политбюро РКП (б), должны были действовать на правах губисполкомов и подчиняться ВЦИК РСФСР. Особый интерес представляет опыт провозглашения первой советской республики в Крыму 19 марта 1918 г. Она была создана в рамках Таврической губернии, которая кроме Крыма включала также три уезда материковой Украины. УНР заявляла претензии только на материковую Украину, так как руководствовалась этническим принципом определения границ государства. С этой точки зрения в состав УНР должны были войти земли, где украинцы составляли большинство. Первая советская республика в Крыму просуществовала всего месяц. После оккупации Украины и Крыма немецкими войсками по условиям Брест-Литовского договора на полуострове появилось краевое правительство, возглавляемое царским генералом Сулейманом Сулькевичем, личностью достаточно колоритной: выходец из дворянского польско-литовского татарского рода, генерал-лейтенант, закончил службу в русской армии на посту командующего 1-м Мусульманским корпусом. В Крыму был премьер-министром, военным министром и министром внутренних дел. С конца 1919 г. стал начальником Генерального штаба азербайджанской армии. В мае 1920 г. после занятия Азербайджана войсками 11-й армии Советской России арестован и расстрелян как контрреволюционер. С правительством Сулеймана Сулькевича связан первый опыт самоопределения Крыма между Украиной и Россией. Руководитель Крыма симпатизировал белому движению и не желал входить в состав Украины. Павел Скоропадский же был убежден, что Крым – это часть Украины. Фактором убеждения послужила экономическая блокада Крыма со стороны Украинского государства. Осенью 1918 г. была достигнута договоренность о вхождении Крыма в состав Украины на правах территориальной автономии. Это прецедент, который в современной полемике не часто обсуждается. Между тем, на него следует обратить внимание. Николай Багров в уже цитированной книге привел интересный документ, опубликованный 3 октября 1918 г. в газете «Таврический голос». Это обращение представителей земских и городских самоуправлений Крыма к Председателю Совета министров Украинского правительства. В нем в частности говорилось: «…Мы сознаем, что в экономическом отношении Крым не может жить самостоятельной жизнью. Он нуждается в широких рынках сбыта для своих продуктов, добываемых и перерабатываемых на Украине и, вообще, за пределами Крыма. Однако, высказываясь за соединение Крыма с Украиной, мы не можем не указать на необходимость сохранить за Крымом автономных прав. Главнейшими народностями Крыма являются великороссы, татары и немцы. Украинцев в Крыму немного. И простое включение Крыма наравне с другими частями Украины в Украинское государство не соответствовало бы желанию большинства населения. При объединении Крыма с Украиной население Крыма должно получить гарантию свободы своего национального самоопределения и самостоятельного внутреннего самоуправления. Такой гарантией является автономное устройство края». Эта позиция в Крыму воспроизводится во время кризисных ситуаций. Крым соглашается «на брак» с Украиной по расчету и при гарантировании его свободы. К России крымчане испытывают любовь, но не уверены в своем благополучии при заключении брака. Решением этого противоречия в геополитическом любовном треугольнике и видится автономия. Дискуссии о модели автономии приводили к раздвоению точек зрения среди крымских интеллектуалов. Крымские татары устойчиво продуцировали модель национальной автономии, все остальные – модель территориальной автономии. Попутно замечу, что странным образом большинство современных украинских юристов почему-то именно национальную автономию считают «нормальной». В истории Крыма ХХ века в разных вариантах реализовывался принцип территориальной автономии, но, тем не менее, в реальной политике обязательно приходилось учитывать интересы крымских татар. Более того, именно крымско-татарский фактор придавал автономии Крыма специфику. Таким образом, в реальном государственном строительстве приходилось достигать компромисса между двумя моделями автономии в Крыму. В период гражданской войны после Сулеймана Сулькевича в Крыму еще несколько раз менялась власть. В апреле 1919 г. была образована вторая советская республика в Крыму, которую возглавлял младший брат В. Ленина – Дмитрий Ульянов. Республика просуществовала до июня названного года, когда Крымом овладели белогвардейцы. Белый режим продержался до ноября 1920 г. После окончания гражданской войны Крым входит в состав РСФСР. 18 октября 1921 г. ВЦИК и СНК РСФСР приняли постановление об образовании Автономной Крымской ССР. Постановление было подписано В. Лениным, М. Калининым и А. Енукидзе. Республика по Конституции 1921 г. утверждалась как территориальная автономия. В ней прямо говорилось: «Крымская Советская Социалистическая Республика, утверждая равенство и право на свободное развитие всех национальностей Крыма, отменяет все существовавшие ранее национальные и национально-религиозные привилегии и ограничения». Крымский обком РКП (б) отказывает крымским татарам в создании параллельных национальных профсоюзных, спортивных, молодежных организаций и телеграфа. Но в Крымской АССР были созданы национальные районы и даже национальные сельсоветы. В 1930 г. из 16 районов 5 были татарскими, 1 украинским, 1 еврейским, 1 немецким и 8 смешанными. Как считает Николай Багров в 30-е годы была достигнута относительная этническая стабильность на полуострове, нарушенная в результате Второй мировой войны. Первыми из Крыма были депортированы в августе 1941 г. ок. 50 тыс немцев. В 1944г. были осуществлены массовые депортации крымских татар, армян, греков и болгар. В 1945 г. была ликвидирована Крымская АССР. Крым стал областью в составе РСФСР. 19 февраля 1954 Крымская область была передана в состав УССР. Об этом акте и о его связи с празднование 300-летия Переяславской рады написано очень много. Это избавляет меня от необходимости останавливаться на фактологической стороне дела. Сейчас этот акт оброс легендами. Их активно используют в манипулятивных целях. Представители русского движения в Крыму часто оценивают акт 1954 г. прямо-таки в апокалипсических тонах. Например, Александр Мащенко показательно назвал свою статью «Русские: отступать некуда, позади Черное море». В ней есть такие слова: «Что действительно произошло в феврале – апреле 1954 года, крымчане поняли только много лет спустя, когда от «безграничного доверия» между нашими некогда братскими народами не осталось и следа. Именно тогда выяснилось, что парадный жест Никиты Хрущева исковеркал судьбы миллионов людей» (Крымское время, 9 октября 2008 г.). Наряду с этим, среди крымчан распространены представления, что перед 1954 г. руководство Крымской области неоднократно якобы обращалось к Киеву с просьбой принять в состав Украины. Вроде бы иначе с послевоенной разрухой на полуострове справиться было невозможно. С просьбой прояснить исторические обстоятельства передачи Крыма Украине обращаюсь к одному из наиболее авторитетных аналитиков автономной республики Александру Форманчуку. Его по праву называют одним из наиболее осведомленных людей полуострова. В свое время он работал секретарем по идеологии Крымского обкома КПСС. Не очень щедрый на похвалы Николай Багров написал, что он «…вполне закономерно стал секретарем обкома, заместителем председателя правительства Крыма, сейчас это наиболее глубокий и взвешенный политолог». Александр Форманчук говорит, что нет никаких документов, свидетельствовавших о том, что какая-либо инициатива исходила от крымского руководства. «После войны возникла идея развития садов и виноградников. Необходимо было обводнение. Принималось во внимание удобство коммуникаций. Хрущев на основе экспертных оценок начал склоняться к тому, что Крыму целесообразно быть в составе Украины. Тема 300-летия воссоединения Украины и России подтолкнула решение. Но именно Хрущев инициировал его». Крымский политолог продолжает: «Нет документов, что Хрущев давал какие-то письменные распоряжения. На основе его устных распоряжений были подготовлены решения Верховных Советов СССР, РСФСР, УССР. Только когда состоялся февральский акт 1954 года, по Крыму организовали его обсуждения. До этого ничего не было. Затем началась кампания легитимизации. Обсуждения с последующим одобрением проходили во всех трудовых коллективах полуострова». Александр Форманчук не дает однозначных оценок деятельности Никиты Хрущева. Он говорит, что тот многими вопросами развития Крыма занимался лично. Это касается самой длинной в Европе троллейбусной трассы между Симферополем и Ялтой, строительства Северокрымского канала. По его словам именно для развития сельского хозяйства в степной зоне Крыма сюда начинают переселять украинцев из Закарпатья и Западной Украины. Сам политолог - из Житомирской области. Украинские аналитики должны осознавать, что в крымском обществе есть «проблема 1954 года». Она осознается даже самыми законопослушными гражданами Украины, проживающими в Крыму. Тогда никто не спросил мнения народа. Такие действия властей были осмыслены как несправедливые и нанесли социальную травму территориальному сообществу. Травмы нельзя осуждать. Они нуждаются в социальной терапии, а не в порицании. Но социальная травма и юридическая легитимность – вещи разные. Весь этот опыт, включающий и смену политических форм, и даже смену государственной принадлежности учитывали крымские политики и интеллектуалы, разрабатывая модель автономии. К этому следует добавить опыт крымских татар. Целый народ пережил депортацию, сохранил свою идентичность, вырастил высокоразвитую интеллигенцию, выразившую его интересы, и снова вернулся на историческую родину. Наверное, с этим опытом можно сравнить только исторический опыт еврейского народа. Однако, в начале 1990-х годов отношения между славянскими и татарскими интеллектуалами в Крыму складывались очень сложно. Александр Форманчук, который был одним из разработчиков проекта крымской автономии, прямо говорит: «Нужно было перехватить инициативу у крымских татар». В связи с эти следует сказать, что крымские татары еще в 1987 г. провели Первое Всесоюзное совещание инициативных групп и в июне делегировали своих представителей для предполагавшейся встречи с Михаилом Горбачевым. С ними встретился тогдашний заместитель Председателя Верховного Совета СССР П. Демичев. Крымско-татарская делегация не получила никаких конкретных обещаний относительно своих основных требований: возвращения крымско-татарского народа на историческую родину и восстановления крымско-татарской государственности. 6 июля 1987 г. группа из 120 крымских татар провела демонстрацию на Красной площади под лозунгами «Верните крымских татар на Родину», «Восстановите декрет В. И. Ленина, Крымскую АССР!» В течение 23 – 25 июля на Красной площади митинговали уже около 800 человек. После этих событий Политбюро ЦК КПСС принимает решение о создании Государственной комиссии по крымско-татарскому вопросу. Её возглавил тогдашний Председатель Президиума Верховного Совета СССР Андрей Громыко. Комиссия работала год и опубликовала выводы, сводившиеся к тому, что «для образования Крымской автономии нет оснований». Умер Чабанов с огромной обидой вспоминает о публикации выводов комиссии. Он говорит, что эти выводы «подлили бензина в тлеющий костер». По его словам, на тот момент в Крыму уже проживало около 10 тысяч крымских татар. Но после этих выводов их не прописывали, не брали детей в садики. Иногда возвращавшихся просто вывозили за пределы Украины. Крымский историк Игорь Евтюшкин пишет, что только конфликты в Нагорном Карабахе и Ферганской области Узбекистана заставили руководство СССР пересмотреть свою позицию по крымско-татарскому вопросу. В июле 1989 г. начала работать Государственная комиссия по проблемам советских немцев и крымско-татарского народа, которую возглавлял памятный по событиям ГКЧП Г. Янаев. В ноябре того же года комиссия сделала вывод, что права крымских татар не могут быть восстановлены без восстановления Крымской АССР в составе УССР. В Крыму предполагалось создать территориальную, а не национальную автономию. Уже после этого решения инициативу начал проявлять и Крымский обком КПСС. Руководителей крымско-татарского движения это решение не устраивало. Татары не принимали участия в референдуме по восстановлению автономии. Началась долгая полоса конфронтации, когда вырисовалась возможность развития крымского общества по сегрегационной модели, предполагавшей, что на одной территории формируется два параллельных социальных организма. К этому я еще вернусь. Изменение позиции советского руководства по вопросу о восстановлении автономии Крыма было связано с подготовкой нового союзного договора. Поскольку союзные республики взяли курс на суверенизацию и все больше проявляли строптивость, то у М. Горбачева и его окружения возникла идея опереться на автономные республики. Предполагалось, чтобы они также стали субъектами нового союзного договора. Николай Багров пишет, что он ставил перед партийным руководством вопрос о прямом участии Крыма в выработке нового союзного договора. Иван Плющ вспоминает, что встретил в Ново-Огарево Николая Багрова, который, по его мнению, «вел себя как равноценный субъект, а не как руководитель автономии, которая входит в состав Украинской ССР». Николай Багров в свою очередь подтверждает, что у него была цель добиться для Крыма статуса участника союзного договора. С его точки зрения «Осознание Крыма как частицы большой Родины в определенной мере отодвигало на второй план вопрос о том, принадлежит ли Крым России или Украине». Если отвлечься от всех интриг, без которых нет реальной политики, то в сказанном Николаем Багровым о Крыме есть огромная доля правды. Крым не был простой областью в составе Украинской ССР. Такой областью и не мог быть полуостров, совмещавший функции непотопляемого авианосца, летней резиденции руководства СССР, всесоюзной здравницы и всесоюзного винного погреба. Крым в советское время не стал и не мог стать провинцией Украины. Он во многом был органом советского центра. Милана Николко, доцент Таврического национального университета им. Владимира Вернадского считает, что с того времени идут многие крымские традиции. «Регион привык быть дотационным. Мы – баловни!, - сказала она «Острову». - Я долго размышляла, насколько в Крыму сохранилась советскость. Пришла к выводу, что крымская региональная идентичность – это советская идентичность. Пророссийскость и прокоммунистичность – отсюда. В России крымчане видят продолжение Советского Союза». Вместе с тем Милана Николко считает, что «советская крымская идентичность – это не база для самостоятельного сепаратистского движения. Одно дело «русскость» в культуре и совсем другое – присоединение к России». На короткий миг после распада СССР в крымском сообществе возникло то, что можно назвать собственным проектом общественного развития. Николай Багров вел дело к созданию подлинной государственности Крыма в рамках Украины. В августе 1991 г. была принята Декларация «О государственном суверенитете Крыма». Там было записано, что носителем суверенитета и источником государственности является народ Крыма и от его имени может выступать только Верховный Совет. Утверждалось стремление построить правовое демократическое государство в составе Украины. Закреплялось положение, что территория республики не может быть изменена без её согласия. Это положение прямо предполагало вырисовавшуюся проблему Севастополя. В этом документе также провозглашалось исключительное право собственности народа Крыма на землю, недра и экономический и научно-технический потенциал, созданный на полуострове. Милана Николко говорит, что «Багровым создавался конструкт – крымчанин». Это означает, что для жителей полуострова, независимо от этнической принадлежности, главной в личном самоопределении становится крымская идентичность. Символическим выражением общей крымской идентичности стали флаг (авторы А. Мальгин и В. Трусов), герб (Г. Ефетов, А. Мальгин, В. Трусов, В. Ягупов) и гимн (композитор А. Караманов). Николай Багров хотел, чтобы Крым не был «яблоком» раздора между Украиной и Россией, а сохранил связи как с одной, так и с другой. В своей книге он неоднократно возвращается к этой теме. Рефреном служат слова: «Мы одинаково зависим от России и от Украины. Связи с последней, безусловно, более устоявшиеся». Он приводит соответствующие цифры. Крым вырабатывает лишь 15% потребляемой электроэнергии. Остальная часть электроэнергии поступает по украинским сетям. Все поставки угля, сахара, более 80% проката черных металлов, до 90% потребляемой воды приходится на Украину. Вместе с тем, промышленность Крыма на 80% была завязана на кооперативных связях с предприятиями России. Достигнуть баланса Николай Багров надеялся в условиях большой самостоятельности Крыма. «Судьба у Крыма такова, что, только отстаивая свои интересы и согласуя их с интересами Украины и России, можно достичь стабильности и процветания», - писал он. Однако, реальная история не была такой идилличной. В 1992 г. в Крыму возникла сложнейшая кризисная ситуация. С одной стороны, она была связана с кризисом в отношениях Украины и России по поводу Черноморского флота. 5 апреля этого года Украина попыталась взять весь флот под свою юрисдикцию. Ответом стал соответствующий указ президента России. Начались длительные и нервные переговоры. У Крыма углубляется конфликт с официальным Киевом. Радикалы с украинской и русской сторон постоянно плещут бензином в огонь. Обостряются отношения крымских властей с Меджлисом крымско-татарского народа. Оглядываясь назад, Умер Чабанов, говорит, что Крым в тот период оказался перед угрозой гражданской войны. Он рассказывает об инциденте, произошедшем в пасхальные дни 1992 года в селе Приветном. Этот инцидент получил название «пьяной Пасхи». Хабаровские золотодобытчики договрились о 2 гектарах земли для строительства коттеджей. На этой территории оказался дом, в котором жила татарская семья. Строители начали её терроризировать, принуждая покинуть дом. Угрожали бульдозером и т.д. Глава семьи обратился с жалобой в инициативную группу. Умер Чабанов входил в неё. Он говорит, что они обратились в сельсовет с просьбой защитить семью. Выселить из дома людей можно, только предоставив им новое жилье. Крымские татары решили не давать хабаровцам строиться до тех пор, пока не будет решена проблема крымско-татарской семьи. Тогда, по его словам, в село были привезены 60 бандитов, и им была дана команда: «Бейте черных!». Избили 14 крымских татар. Те дали отпор, в результате которого трое хабаровцев попали в реанимацию. Далее каждая из сторон выставила по тысяче человек, которые стали стенка на стенку. Дело закончилось приездом крымского руководства. Ситуацию с трудом удалось разрулить. Но этот случай показывал, что ситуация с крымскими татарами зашла в глухой угол. Развитие событий по такому сценарию для Крыма будет убийственным. Обозначилась и роль криминалитета в тогдашней жизни Крыма. В 1992 г. недовольными были все. Республиканское движение Крыма начало требовать проведения нового референдума в Крыму. Начался сбор подписей за его проведение. Предполагалось, что таким образом Крым удастся отторгнуть от Украины и передать в состав Российской Федерации. Николай Багров пишет: «Так рождался новый миф о чудодейственном рецепте, о том, что все проблемы могут быть решены одноразовым механическим актом перехода Крыма из лона одного государства в другое». Но именно в этих условиях принимается «Акт о государственной самостоятельности Республики Крым». Предполагалось перейти к определению отношений с Украиной на договорных началах. 6 мая 1992 г. была принята Конституция Крыма. Начинается очень сложный диалог Верховного Совета Украины и Верховного Совета Крыма. В сентябре крымчане корректируют свою Конституцию, согласуя её с украинским законодательством. Хорошо, что во всех этих перипетиях находились люди, готовые к диалогу и к поиску компромиссов. Поэтому всегда удавалось остановиться над пропастью. Так, Николай Багров пишет, что после пикового обострения отношений с Меджлисом в октябре 1992 г. начался взаимный поиск компромиссов. Он и позволил отвести крымское общество от сегрегационного пути развития. Однако с этого кризисного года начался перманентный кризис внутри крымской элиты. Этот кризис привел к поражению в 1994 г. во время выборов президента Крыма Николая Багрова. Победил популист Юрий Мешков. Его правление закончилось отменой Конституции Крыма и ликвидацией поста президента на полуострове. Начался разгул криминалитета. Крымское сообщество на долгие годы было деморализовано. Николай Багров отошел от политики. Стал ректором Таврического национального университета имени Владимира Вернадского. Под его руководством вуз стал одним из престижных университетов Украины. Однако, его фигура требует серьезного осмысления. Это политик явно не регионального масштаба. Его наследие сохраняет актуальность для Крыма, а, следовательно, и для Украины. Обращаюсь за комментариями к Николаю Кузьмину. «В целом Багров мудрый человек, мыслит перспективно и государственно, но блюдет чисто свой интерес. Размах его личности, наверное, действительно выходит за региональные рамки, но лично выходить за них он не захотел. Видимо до сих пор сказывается разочарование в крымском обществе, которое в 1994 поверило демагогам», - соглашается он с моей оценкой личности политика. Но делает много оговорок и говорит более жестко: «Багров не сумел успешно вести борьбу в открытой публичной политике и с разгромом проиграл в 1994 Мешкову. Его можно обвинять в том, что из-за его неэффективности как публичного политика Крым свалился в анархию середины 90-х и потерял реальную автономию. Он не смог стать авторитетным публичным политиком в отставке, вроде Кравчука, а такая роль в Крыму была весьма востребована. Когда крымская власть начала разваливаться, а вместе с ней и автономия, не проявил никакой публичной активности в интересах Крыма». Вместе с тем, по мнению Николая Кузьмина, этим нельзя закончить оценку деятельности Николая Багрова. «Багров - создатель крымской автономии, сумевший не только отстоять ее (чего не смогли сделать в Закарпатье), но и в 1992 оттянуть очень значительные полномочия, - утверждает он. - То есть автономия при Багрове имела реальное содержание. После проигрыша с достоинством отошел на второй план, не злорадствовал по поводу ошибок и бездарности новых крымских властей. У думающих людей отношение к Б. в целом позитивное, независимо от политических ориентаций. Складывается такое впечатление, что его побаиваются». Во многом с этим человеком связаны поиски компромиссов, которые уберегли и Крым, и Украину от крайностей экстремизма. 3. Крым последнего десятилетия. Что дальше? Сейчас Автономная республика Крым живет по Конституции 1998 г. Первая её статья гласит: «Автономная республика Крым является неотъемлемой составной частью Украины и в пределах полномочий, определенных Конституцией Украины, решает вопросы, отнесенные к её ведению». Самая большая самостоятельность этого документа, наверное, закреплена в 10 статье. Тут говориться о защите и развитии украинского, русского и крымско-татарского языков, а также языков этнических меньшинств. О русском языке сказано: «В Автономной республике Крым русский язык, как язык большинства населения и приемлемый для межнационального общения, используется во всех сферах общественной жизни». В таком виде автономия Крыма не составляет никакой проблемы, не говоря уже об угрозе для украинской государственности. Попытки её отменить могут расцениваться лишь как желание геройствовать на фоне слабых. Попытки эти небезопасные. Они негативно сказываются на развитии полуострова. Это связано с тем, что в отличие от областей Украины, для развития Крыма очень важны внешние связи. Чтобы успешно развиваться, Крыму важны даже не просто внешние связи. Крыму важно то, чего в принципе не может быть у областей как административных образований - геополитическая ориентация. Её координаты могут быть представлены в виде двух вписанных треугольников. Сторонами «внутреннего треугольника» являются Украина, Россия и Турция, у «внешнего треугольника» такими тремя «сторонами» есть: Восточнославянский мир, Евроатлантический мир и Мусульманский мир. В дискуссиях украинских экспертов иногда можно слышать версию, что пока славяне борются за Крым, он медленно дрейфует в сторону Турции. Исследования крымских ученых не подтверждают такой прогноз развития событий. Александр Ирхин пишет, что после распада СССР Турция действительно пыталась заполнить политический вакуум в мусульманских республиках бывшего Советского Союза. Возникла теория «agabeylik» - «доктрина старшего брата», согласно которой Турция рассматривала себя как опекуна тюркских государств. Президент Турции Тургут Озал даже заявлял: «Тюркский мир станет доминирующим фактором на евразийском пространстве от Балкан до Китайской стены». Однако сейчас стала очевидной недостижимость поставленных целей. Турция столкнулась с недостаточностью своих ресурсов. В полной мере это касается и турецко-украинских отношений. Александр Ирхин пишет: «Правительство Турции обещало оказать поддержку Украине в процессе возвращения и обустройства крымских татар, вследствие чего были приняты программы в разных сферах, в том числе в строительстве жилья («тысяча квартир»). Однако большинство из них было свернуто, так как требовало значительных финансовых затрат». Сказанное касается не только экономической сферы. Милана Николко рассказывает: «У нас есть лицей для одаренных детей в селе Танковом Бахчисарайского района. Он финансировался Турцией. Сейчас лицей взят на баланс АР Крым. ..Турецкое влияние уменьшается с середины 90-х годов. Турецкие инвестиции не сопоставимы с украинскими и российскими. Крымские татары ориентируются на собственное представление о крымском исламе». Аналитики отсылают к статистике, согласно которой, в 2001 – 2005 гг. Турция занимала только 7 место по инвестициям в экономику Крыма. Поэтому, дескать, турецкие влияния на Крым не следует преувеличивать. При этом важнейшие внешние влияния сегодня связаны с Россией. Во-первых, это касается Черноморского флота. Во-вторых, Россия доминирует в инвестициях в крымскую экономику. В-третьих, российские культурные влияния преобладают в Крыму. Как оказалось, крымские татары предпочитают русские, а не турецкие телеканалы. Так, студентка 5 курса Таврического национального университета имени Владимира Вернадского Зера Сейтаблаева сказала: «Молодежь забывает свой язык, разговаривает на русском. Идет ассимиляция». Часть ее родственников после депортации осталась в Узбекистане. «После возвращения из депортации большинство моих родственников проживают в Крыму, - говорит она. - Малая часть осталась в Узбекистане. Но есть родственники и в России, хотя приезжают редко из-за материального положения. Но у крымских татар даже троюродные братья и сестры считаются близкими родственниками. При этом для молодежи характерен рост индивидуализма. Я, как молодое поколение, ограничиваюсь своей семьей и двоюродными родственниками. Кроме того, крымские татары, когда знакомятся, то спрашивают: «Откуда твои родители и где жили в ссылке?» Если встречаются те, кто жил в одной местности, то испытывают почти родственные чувства друг к другу. Среди молодежи - такого уже нет». Сегодня крымские татары не очень значительно влияют на геополитические ориентации Крыма. О влиянии России на процессы в Крыму я разговаривал со многими собеседниками. Милана Николко считает, что традиционно русской зоной в Крыму считается ЮБК. Именно русский капитал финансировал возникновение той Алушты, о которой я писал в предшествующей статье. Милана Николко обращает внимание, что, говоря о русских инвестициях, не следует иметь в виду только крупный капитал. В качестве примера приводит село Соколиное Бахчисарайского района: зимой здесь проживает до 1 тыс. местных жителей. Летом - численность населения вырастает до 5 тысяч. В основном, за счет приезжих россиян, имеющих в селе дачи. «Донецкому капиталу здесь также принадлежит часть побережья - от Алушты до Феодосии», - дополняет она. Мне пришлось принять участие в круглом столе, проходившем в ялтинском театре имени А. П. Чехова. Театр отдан в аренду на 49 лет русскому миллиардеру Александру Лебедеву. До этого театр 10 лет не работал. Теперь за деньги Александра Лебедева сделан прекрасный ремонт, благодаря чему театр стал востребованным и является точкой притяжения для самых престижных трупп мира. Мне рассказывают, как в театр приезжали Джон Малкович, Кевин Спейс и драматург Том Стоппард. На круглом столе речь шла о том, как вернуть ялтинцев и, прежде всего детей, в театр. Редактор частной городской газеты «Новая Ялта» Андрей Клименко говорил о том, что за последние годы произошло «отваживание людей от культуры». Для российского миллиардера поддержка театра – «чистая форма меценатства» . Ведь прибылей от театра сегодня ждать не приходится. Владимир Куприянов в Алуштинском горисполкоме делится своими мыслями о влиянии русских на жизнь в городе: «Влияния Москвы не чувствуем. У нас говорят, что даже хотелось бы, чтобы Россия «влияла» больше. Россиянам у нас принадлежат аквапарк, пансионаты «Море», «Миндальная роща». Обещали нашу набережную. Посмотрим. Но на ситуацию в городе, тем более на политику, они никак не влияют. Даже дистанцируются от этого…». Безусловно, в Крыму есть разнообразные пророссийские движения, которые спонсируются Россией. В том числе, на российские деньги проводятся конференции типа «Крым в контексте русского мира: слово и вера». В материалах названной конференции, например, опубликован доклад с незамысловатым названием «Украинский язык как средство культурной интервенции». Но вряд ли русские спонсоры приходят в восторг от подобной продукции. Тем более, что её эффективность нулевая. В Крыму для определенной группы лиц это стало просто бизнесом. Поэтому русское движение Крыма постоянно сотрясается скандалами. Его деятели обвиняют друг друга в коллаборационизме. А подоплекой является борьба за деньги. Превращение политики в бизнес привело к последствиям, которые Милана Николко охарактеризовала так: «В политической сфере Крыма не осталось профессионалов». Однако, силы для самоорганизации у Крыма есть, и они уже сегодня требуют преодоление коррупции. В политику неизбежно придут люди, которые снова будут ставить проблемы своего территориального сообщества. История Крыма ХХ века своеобразна, отличается и от истории Украины, и от истории России, хотя и связана с ними. Поиски политической формы общественной жизни на полуострове постоянно толкали Крым к поиску автономии. Без определенной степени самостоятельности Крым начинал стагнировать, теряя необходимые импульсы развития. Для Крыма всегда важными были самостоятельные внешние связи. Интересы Крыма здесь не могут быть удовлетворены через органы внешней политики Украины. Крымские интеллектуалы сейчас называют Крым регионом Украины. Мне представляется такое определение неверным. Крым – это маленькая страна, примыкающая к Украине и связанная с ней. Для обозначения Крыма в его отношениях с Украиной больше подойдет немецкое слово «хинтерланд» (Hinterland). В силу этого Крым органично существует в составе Украины как автономная республика. Автономия должна только наполняться реальным содержанием. Это требует значительных умений как от украинских, так и от крымских политиков. Но только на этом пути можно гармонизировать отношения Украины и Крыма. А эта гармония даст дополнительные импульсы развития для обоих. Илья Кононов, доктор социологических наук, профессор. Специально для «Острова».
