Сторонники нынешнего губернатора Луганской области Юрия Гарбуза настаивают на приходе новой эпохи - возрождения медицины, и отрицать заслуги областного руководства в этой сфере невозможно. Факты говорят о том, что проведенная работа вытащила область из «медицинских аутсайдеров» и даже позволит проводить сложнейшие операции в луганских больницах, что недавно казалось научной фантастикой. Противники нарекают на качество дорог, отсутствие доступного жилья и неспособность власти обеспечить территории бесперебойными и безопасными поставками электроэнергии. О кадровом голоде, новаторских методах ремонта дорог, политической диете и результатах шестимесячной работы в качестве губернатора Юрий Гарбуз рассказал «ОстроВу». - Шесть месяцев контролируемая Украиной Луганщина находится под руководством Юрия Гарбуза. Что удалось сделать? - Сегодня на первом месте - проблема жилья. Сейчас заканчивается анализ всех зданий, которые можно отремонтировать, смотрим, что можно перестроить. То жилье, которое мы сможем построить, достроить и отремонтировать, должно быть малозатратным и "энергоэффетивным" для жильцов. Человек не должен отдавать сумасшедшие деньги, проживая на малой площади. Комиссия уже заканчивает создание реестра, и мы в ближайшее время определим фронт работ. По здравоохранению многие вопросы могли бы быть закрыты до конца текущего года, если бы не тендеры. Люди участвуют, потом силовики находят у них нарушения и процесс затягивается. В любом случае, мы создаем областную больницу в два этапа, в том числе, территориально. Филиал в Старобельске закрывает девять районов, а филиал в Северодонецке закроет остальные территории области. Продолжаем создавать экстренную медицинскую помощь, которая сегодня, к сожалению, работает неэффективно. Тем не менее, это уже делается - закупаются рентген-аппарты, приобретаем 60 автомобилей "Daewoo Sens" для первичной медицины на селе. Этого никто и никогда не делал в области и в этом есть серьезная необходимость. Удалось остановить отток специалистов-медиков. Задача - поставить точку до конца года в создании областной больницы на 70%-80%. У нас будет своя урология, онкология, кардиохирургия. Есть договоренность с Борисом Тодуровым из Института сердца. В течение месяца открываем филиал и сможем делать операции на сердце на территории Луганской области. Для этого, естественно, нужно дать операционные площади. В итоге по экстренной медицине у нас будут пункты в Старобельске и Северодонецке. Облегчится ситуация в селах, благодаря закупленным автомобилям. В селе фельдшеру добраться до пациента - всегда было серьезной проблемой. - Кто-то возразит, что легковушка в селе не спасет и сама может не "выжить" без спасательных грузовиков-тягачей. Проблему бездорожья на Луганщине пока никто не отменял. - Выживет. Что касается дорог, то нам есть чем гордиться. За последние 25 лет из областного бюджета впервые выделена сумма в 260 миллионов гривен. Такого не было никогда. Мы постараемся дать возможность подрядчикам показать новые технологии работы, а не делать так, как это делалось раньше, чтобы "замылить глаза". Я хочу видеть, какие компании предлагают более эффективные технологии. Есть компании, которые хотелось бы затянуть в регион, идут переговоры. Например, в Киеве и Львове работают турецкие компании. У них скорость прокладки совершенно новой дороги составляет один километр в день. По цене - дешевле, чем большинство компаний, предлагающих свои услуги на рынке Украины. Есть четкое понимание с министерством инфраструктуры. Я не хочу ложить асфальт в снег и воду. Возможно, процесс идет не так быстро, как хотелось бы, но я слишком аккуратно отношусь к деньгам. Может быть, хозяйственный подход где то и тормозит скорость, но я не хочу спешить и "раскидывать" средства. - Полгода назад вы отвели себе полтора-два месяца на сбор команды профессионалов. Есть мнение, что в этом направлении ваши планы провалились. - Пока не получилось. Кадровый голод ощутим сильно. Во всех отраслях, и в стране в целом, есть эта проблема, а в области, где идет война, это очень болезненный момент. Человек, желающий и умеющий качественно делать свою работу, на рынке труда выбирает более выгодное финансовое предложение в условиях мирных регионов. Естественно, что люди часто делают выбор не в пользу воюющей Луганщины. Процентов на 70 команда сформирована. 30% я оставляю с надеждой, что вытащу молодых ребят. Через время я могу сказать, что команда готова на 99%, а потом вернуться к пятидесяти. Пока не попробуешь, не сделаешь выводы. Мне нужны эффективные менеджеры в том направлении, куда я их поставлю. - Что означает ваше недавнее заявление о введении на территории области политической диеты? Что вообще значит "политическая диета"? - Дело в том, что даже в вопросах подбора своей команды я пытаюсь бороться не только за квалифицированные кадры, но и за молодежь, создавая общественные площадки. После того, как я объявил политическую диету, многие просто не поняли, о чем идет речь. Политические партии перед любыми выборами или какой-либо сложной ситуацией начинают вести игру. У оппозиционеров есть своя внутренняя конкуренция в том, кто больше уколет или больнее укусит. Демократические силы правящих партий, находящихся сегодня у власти, имеют внутри точно такую же конкуренцию. На фоне всей страны - это понятный и нормальный демократический процесс, но это недопустимо в условиях воюющего региона. Я убеждаю политических лидеров Луганщины опустить свои интересы и выработать совместную дорожную карту, чтобы отстроить свою территорию и привлечь инвестиции. Если мы будем каждый день бегать от одного майдана к другому, то кто из инвесторов к нам прийдет? Политическая диета - это название. Суть в следующем: я поднимаю общественное движение, ассоциации. Так, например, в ассоциацию здравоохранения войдут абсолютно все, кто связан со здравоохранением, начиная от медсестры, находящейся в селе. Люди должны понимать, что они отстаивают не точку зрения какой-то политической партии, проплаченную определенным политическим лидером, а позицию здравоохранения и эта площадка должна быть выше, чем партии. То же самое будем делать в образовании. Я вижу возможность изменить существующую систему так, чтобы через сто лет человек с большим финансовым портфелем не смог внедрить идею о неправильном языке или противопоставить восток западу. Мы должны показать не только Украине, а всему миру, что на основе общественной площадки можно добиться долгосрочных положительных результатов. На общественных площадках через ассоциации я найду молодых людей, которым можно дать дорогу и в политике и в восстановлении территорий. Ассоциации будут созданы во всех сферах - здравоохранении, образовании, самоуправлении в том числе. - В июле вы предупреждали "Луганское энергетическое объединение" о том, что им грозит чуть ли не национализация из-за риска массового отключения должников. Сегодня проблема осталась, решения - не видно. - Многие меня поддержали с этой идеей, хотя она не совсем нормальна для демократического государства. Сам подход, наверное, был слишком радикален, но мне, как руководителю области, важно сохранить безопасность территорий. Это был не просто пиар-ход, а высказывание моей личной позиции. В то же время, если я выношу вопрос о национализации, значит ни один инвестор в жизни не зайдет в область с таким губернатором, который хочет "отбирать" предприятия. С другой стороны - что я должен делать, если будут отключаться вода и электроэнергия в больницах? Кто назовет меня руководителем территорий, если обесточенные объекты будут вынуждены тягаться по судам? Один из предложенных мной вариантов был таков: мы садимся за круглый стол и находим компромисс с руководителем "ЛЭО". - Но ведь собственник компании Константин Григоришин пока не идет на компромисс даже с Кабинетом Министров Украины. Хватит ли луганским властям влиятельности для решения этой проблемы? - Я должен обеспечить безопасность территорий и мой подход неизменен, а позиция остается - если мы не договоримся, то останется только вариант кардинальных мер. Стоит учитывать, что я не представляю какую-то одну сторону. Есть Кабмин, который не может принять одно новое постановление, которое позволит принимать определенные меры, и есть хозяин "ЛЭО". А есть территория, на которой разыгрывается бой. В данном случае, Луганщина - ринг. Однако не стоит забывать, что со мной каждый из нас - люди, работающие и живущие на нашей территории. Для меня это важно, и моя позиция не меняется. В пятницу я отправил вице-премьеру очередное письмо с просьбой собрать совещание правительства, на котором буду в очередной раз предлагать формы решения вопроса. Сказать, что проблема энергобеспечения не решается, я не могу. Пять месяцев назад были ежедневные отключения по всей области. Сегодня и дипломатически, и радикальным путем найден подход, и мы с электроэнергией даже при тех долгах по оплате, которые существуют. - Полгода назад вы утверждали, что у Украины есть максимум два года, прежде, чем неконтролируемые территории будут потеряны навсегда. Свидетельства жителей оккупированных территорий показывают, что там не слышат ваши призывы говорить о мире. Стоит ли признать, что происходит заморозка конфликта и действовать в такой ситуации с позиции хирургов а не психологов? - У нас есть несколько подходов к решению проблемы. Первый - это "массаж", второй - "медикаментозное лечение", третий - "обкалывание" и последний - "хирургическое вмешательство". Массажировать нужно было в начале 2012 года в домайданный период. Таблетки могли бы помочь перед самым началом конфликта в 2014-м. Сегодня речь идет о "лечении" антибиотиками или хирургии, когда мы "вскрываем" и не знаем, будет ли там инфекция, достаточно ли хорош хирург, и есть ли условия. Я пока, все таки, останавливаюсь на варианте "антибиотиков" и не веду речь об ампутации. Почему? Например, мы провели в Станице Луганской замечательный Праздник Мира. Там были луганчане. Ежедневная миграция через линию разграничения идет в пределах шести тысяч человек. Какой процент луганчан был на нашем празднике, мы точно не знаем, но уверены, что кто-то понесет наш позитив и желание достичь мира в Луганск. Вы говорите, что меня не слышат... Меня не слышат те, кто руководит неподконтрольными нам территориями с оружием в руках. - Проблема в том, что массированная, качественная и агрессивная пропаганда направлена на первоклассников, школьников, студентов - молодежь. Они уже сегодня верят, что "ЛНР" - это родина, а Украина - бомбит Донбасс. Чем дальше - тем хуже. - Я хочу сделать обратное: не разжигать рознь, а добиться мира. Мой подход - переключить мозги с деструктива на созидание. На оккупированных территориях пытаются сделать мини-тюрьму или концлагерь. Огородить колпаком и вырастить поколение, которое готово воевать на любой территории. Я не знаю, о чем там говорят учителя на кухнях, но понимаю, почему они не могут услышать меня - сказал перед детьми в школе что-то не так, и ты в подвале. Я враг для тех, кто с оружием. Если я достучусь до умов и сердец, то отберу у боевиков их хлеб. Они ничего не умеют делать, кроме как убивать и грабить. Да, у нас действительно очень мало времени, но я не потерял надежду. Пока люди с оккупированных территорий приходят к нам, мы можем передавать информацию. Мы можем доносить информацию с помощью таких мероприятий, как Праздник Мира в Станице. Ведь там Гарбуз запускал голубей мира, а не бросался гранатами. Моя позиция никак не изменилась за прошедшее время. Я прошу помощи у всех, кто адекватно воспринимает ситуацию и ищет мир, а не конфликт. Также, как всегда готов помочь сам. Можно спорить, есть ли у нас время и сколько именно его осталось, но я здесь родился. Здесь родились мои дети. Я не могу опустить руки. Мы можем спорить о Сирии и сомневаться в развитии событий там, но здесь я сомневаться не стану. «ОстроВ», Луганская редакция
