А. Еременко: Найти путь к «красивому событийствованию»

В 2008г. НАН Украины объявила всеукраинский конкурс, который проводится раз в три года среди ВУЗов Украины на лучшие научные работы в области истории и философии, претендующие на научное открытие. Александр Еременко, который более 10 лет назад стал одним из организаторов в Луганске интеллектуального сообщества любителей философии «Монтеневское общество», оказался в числе еще двух лауреатов - Владимира Ярошовича (Киев) и Петра Сауха (Житомир).

- Бесспорно, ваш 2-х-томник «История как событийность» произвел на конкурсную комиссию Национальной Академии наук Украины впечатление, а исследование признано открытием. Расскажите, в чем его суть?                        

- Со школьных времён я увлекался историей, но получил филологическое образование. Думаю, что соединение интереса к истории с филологической, в особенности с лингвистической, методологией оказалось продуктивным для построения моей философии истории. Когда я писал дипломную работу по языку, мне довелось изучить монографию выдающегося литературоведа Юрия Лотмана «Структура художественного текста». Именно тогда мне в голову пришла мысль, что применение к исследованию потока исторических событий методов анализа структуры литературного произведения может оказаться продуктивным. Это было более двадцати лет тому назад. Таким образом, я исходил из старой, банальной метафоры: «история – художественное произведение». Но выводы, полученные мной в ходе более чем двадцатилетнего исследования, представляются мне отнюдь не банальными. Я увлекался, главным образом, военно-политической историей античности. Меня интересовали детали выдающихся событий: как именно происходила, скажем, Платейская битва или битва при Фарсале? Затем, будучи человеком, склонным к философствованию, я задал себе вопрос: «Когда мы говорим, что произошло историческое событие, то что это, собственно, означает? Что именно происходит, когда происходит историческое событие?». Я не переставал размышлять над этими вопросами в течение двадцати с лишним лет, время от времени фиксируя на бумаге результаты своих размышлений. Различные жизненные неурядицы постоянно отвлекали меня и пытались сбить с магистрального пути моей жизни. Размышление о сущности и формах исторического событийствования было смысловым стержнем моей судьбы.

Я учился в аспирантуре в бурные времена Перестройки. Принял участие в издании оппозиционного КПСС самиздатского журнала «Чёрный квадрат» и вскоре стал его редактором. В то время коммунистическая партия хоть и была смертельно ранена горбачёвскими реформами, но всё ещё находилась у власти. Я чуть было не поплатился исключением из аспирантуры вследствие моей оппозиционной деятельности. Во всяком случае, по окончании аспирантуры для меня были закрыты двери всех местных вузов, и, в конце концов, я вынужден был устроиться ночным сторожем. Впрочем, эта работа давала большие возможности для написания фрагментов текста во время ночных дежурств. После распада Советского Союза мне удалось защитить диссертацию и устроиться на работу по специальности. В конце концов, я сумел выработать, надеюсь, достаточно целостную концепцию исторических событий, систематизировать разрозненные фрагменты текста и объединить их в книгу. Наиболее интенсивная работа над текстом велась на протяжении 2003-2004 г.г. По странному стечению обстоятельств завершение работы над книгой совпало с событиями «Оранжевой революции» в Украине в 2004 г. Вообще, периоды интенсивной работы над философией события всякий раз в той или иной степени совпадали с периодами бурной социально-политической событийности на территории Советского Союза, а затем – на территории Украины. Люди, склонные к мистицизму, могут предаваться по этому поводу соответствующим размышлениям. Как бы там ни было, осенью 2005 года двухтомная монография «История как событийность» увидела свет.

 - Но награда ее нашла только в 2009-м…

 - Наш проректор по научной работе Александр Иванович Левченков ( я заведую кафедрой в Луганском институте внутренних дел им. Э.Дидоренко) начал настойчиво мне предлагать принять участие в этом конкурсе. Сначала я воспринял это без особого энтузиазма, каких-то особых надежд не питал, но Левченков меня почти заставил собрать документы, пройти канцелярские формальности. Как вы знаете, это не очень приятна процедура, но в итоге я попал в число лауреатов. Я изложу в доступной форме основные положения моей философско-исторической концепции.

Философы и учёные, занимающиеся осмыслением закономерностей человеческой истории, зачастую осуществляют трудноуловимую подмену предмета исследования. Вместо того, чтобы анализировать именно историю, историю как поток событий, они анализируют устройство общества. Но общество и история общества есть вещи, хотя и взаимосвязанные, но всё же не тождественные. Общество – это одно, история – другое. Попытаюсь объяснить это на примере. Предположим, нас интересуют закономерности протекания человеческой жизни. Нас интересует то, что называется «судьбой» человека. Разумеется, никакой жизненной судьбы не будет без человека. Предположим, мы начнём анализировать человека как социально-биологическое существо. Тогда мы должны рассмотреть устройство его организма, взаимосвязь органов и подсистем, различные обменные процессы в его организме и т.п. Мы также должны рассмотреть, как устроено его сознание, включающее в себя мысли, эмоции, стремления, ценности, понимание определённых моральных и правовых норм, жизненные цели, веру и т.п. Будет ли это означать, что мы проанализировали судьбу данного человека? Ни в коей мере! Человек состоит из органов и систем органов. Но судьба человека не состоит из органов: она не состоит из мозга, сердца, желудка, печени и т.п. В конечном счёте, человек состоит из атомов. Но судьба человека не состоит из атомов. И если сказать, что человек как социальное существо «состоит» из мыслей, эмоций, ценностей и т.п., то не совсем верно будет сказать, что его судьба «состоит» из мыслей, эмоций, ценностей, хотя она, безусловно, включает в себя все эти компоненты. Из чего же состоит судьба данного человека? В первую очередь из поступков и иного рода действий, из состояний и длительных процессов, распределённых по временной шкале жизни человека. Она состоит из детства, отрочества, юности, зрелости, старости и дряхлости. Она состоит из воспитания, учёбы, дружбы, работы, карьеры, отдыха, развлечений, встреч и расставаний, любви, разочарований, воспитания детей, ухаживания за родителями и т. д., и т. п. И, в конце концов, она состоит из рождения и смерти. Но все эти феномены либо являются событиями, либо имеют событийную природу.

Если мы применим этот подход к обществу и истории, то получим следующее. Общество состоит из различных социальных институтов, подсистем, норм: из социального устройства, политической и правовой системы, из экономических отношений, из религиозных, культурных, образовательных учреждений, из различного рода норм и способов нормативной регуляции, из различного рода больших и малых групп, в конце концов из индивидов, из интересов, ценностей, верований и идеалов этих групп и индивидов и т. п. История же данного общества состоит из войн, революций, социальных и религиозных реформ, из изменений законодательства и изменений способа производства, смены хозяйственных укладов, из основания, роста и разрушения городов, из различного рода изобретений, научных открытий, достижений в сфере искусства, из изменений в образе мыслей и в образе жизни и т. д., и т. п.

Могут сказать: «Человек и его жизнь неразрывно взаимосвязаны. Нельзя правильно понять закономерности протекания человеческой жизни, не изучая устройство самого человека, как биологическое, так и социально-психологическое, то есть «устройство» его сознания, его, если угодно, души». Всё это верно, и я с этим полностью согласен. Но «быть взаимосвязанным» и «быть тождественным» - разные вещи. Закономерности событийного протекания человеческой жизни отчасти зависят от закономерностей устройства человека как социально-биологического существа, отчасти же имеют собственную природу. И закономерности событийного протекания истории данного общества отчасти зависят от закономерностей устройства данного общества, а отчасти имеют собственную природу. Должны быть найдены собственно исторические закономерности, исторические в узком смысле слова, закономерности истории как таковой.

Итак, основным «кирпичиком» исторического процесса является событие. Историческое событие - это изменение либо общества в целом, либо того или иного элемента социальной жизни, вызванное человеческими действиями и обладающее такими характеристиками, как относительная самостоятельность в потоке изменений, целостность и значимость. Наиболее важной характеристикой события является значимость или значительность. Событие есть важное, значительное, существенное изменение, изменение, вызывающее множество растянутых во времени последствий. Это такое изменение, после которого данное общество оказывается во многом иным, чем было до события. Сразу бросается в глаза, что данный критерий является не только наиболее важным в понимании сущности события, но и наиболее неопределённым.

- Есть ли какие-либо критерии, позволяющие говорить, что произошло именно историческое событие?

-Если на человека напали и зарезали его – это историческое или неисторическое событие? А если этот человек – Юлий Цезарь? Если человек погиб на дуэли – это историческое событие или неисторическое? А если этот человек – Александр Пушкин или Эварист Галуа? Пока что историки отличают значимое от незначимого, опираясь, главным образом, на свою интуицию. В будущем было бы целесообразно установить более чёткие критерии значимости событий. Вопрос осложняется тем, что в ходе истории значимость событий, как правило, меняется. Следствия событий растягиваются во времени таким образом, что событие, на которое современники почти не обратили внимания, может оказаться решающим для судеб многих миллионов людей, а событие, вокруг которого устроили шумиху, может постепенно практически полностью угаснуть в своих последствиях. Когда в августе 1620 г. фрегат «Мэйфлауэр» с сотней пассажиров на борту устремил свой бег из плимутской гавани к берегам Нового Света, в Европе полыхала Тридцатилетняя война. На её фоне путешествие небольшого фрегата выглядело довольно невзрачно. Но следствием этого путешествия в конце концов оказалось образование Соединённых Штатов Америки. События осуществляют люди, события вытекают из предшествующих социальных условий. При этом они изменяют условия. После произошедшего события и вследствие него прежние условия трансформируются в новые условия. Таким образом, социальные условия представляют собой «кристаллизацию» событий. Необходимо уметь за всяким социальным условием видеть предшествующую событийность. Подобно тому, как вздымающийся среди горной гряды вулкан образован многократными извержениями магмы и представляет собой многочисленные напластования застывшей лавы, так же и любой социальный институт образован предшествующими событиями и представляет собой «застывшую» деятельность прошлых поколений. Мы видим, что в целом структуру исторического процесса составляют разнообразные комбинации трёх основных элементов: человека, событий и условий. История есть поток событий, осуществляемых людьми, действующими в определённых условиях.

- А нельзя ли как-то обойтись «без событий», пожить «без истории»?

- Фундаментальной причиной осуществления исторических событий является неудовлетворённость человека существующими условиями его жизни. Всякое событие есть, с одной стороны, следствие противоречия человека и Мира, с другой – попытка разрешить это противоречие. Если бы все люди были полностью удовлетворены условиями своей жизни, никто не стал бы осуществлять события. И такое состояние означало бы «конец истории». Может ли наступить такое состояние и может ли оно длиться достаточно долго? Очевидно, что, по зрелому размышлению, мы вынуждены будем на оба вопроса ответить отрицательно.

- Человек – это такое существо, которое постоянно недовольно жизнью. Можно сказать, что недовольство жизнью является одной из самых существенных черт психологии человека во все времена и стимулом движения вперед?

- Бедняк недоволен тем, что сосед богаче его. Богатый недоволен тем, что он не так здоров, как спортсмен, и не так красив, как кинозвезда. И если он укрепит здоровье с помощью правильного образа жизни и физкультуры, станет красавцем благодаря пластической операции, но всё равно найдёт повод для недовольства. Он будет недоволен тем, что проигрался в покер, тем, что его дети плохо учатся, тем, что его любимая собака заболела, тем, что вчера шёл дождь, а сегодня светит солнце. Если недовольство жизнью на бытовом уровне приобретает форму неудовлетворённости социальным порядком в более широком контексте, то оно оказывается мощным психологическим фактором продуцирования событий. Можно сказать, что неудовлетворённость существующим положением дел является глубинной основой историчности человека. Само деление истории есть проявление неудовлетворённости человека Миром. В конечном итоге, история «происходит» потому, что наш мир не есть лучший из возможных миров, человек не есть лучшее из возможных разумных существ, а человеческое общество не есть лучшее из возможных социальных организаций разумных существ. История есть стремление несовершенного существа к совершенству путём событийствования. Конец истории невозможен в земной жизни человечества. Если возможно Царство Небесное, то лишь оно может быть концом истории.

Историческое событие обладает довольно сложной структурой. Оно представляет собой точку пересечения следующих противоположностей: действительное – возможное; прошлое – будущее; необходимость – свобода; детерминация – целеполагание; сущее – должное. Стержневой здесь является третья пара противоположностей: в конечном счёте, событие есть противоборство полюсов свободы и необходимости в деятельности человека. Для правильного понимания события следует осознать, что человек является не просто центром, но эпицентром системы событийных противоположностей, поскольку он «выплёскивает» в мир свою энергию преобразования, и это выплёскивание и есть, собственно, событие.

Событие представляет собой также единство воздействия и претерпевания человека в социальных обстоятельствах его жизни. Претерпевание – это воздействие на человека каких-либо факторов внешней среды, в первую очередь социальной. Воздействие – это его реакция на воздействие среды и изменение этой среды. Событие начинается как претерпевание и заканчивается как воздействие. Поэтому событие – это не просто единство, а переход претерпевания в воздействие.

- Исследователей и просто любителей истории обычно интересует вопрос: наблюдаются ли в истории события и цепи событий, настолько сходные, что их можно считать повторяющимися вариациями одной и той же «событийной формы»?

-Я полагаю, что такое сходство имеет место в истории. Необходимо лишь сделать оговорку, что исторические события никогда не повторяются, так сказать, «буквально». Во всех случаях следует говорить именно о вариативной повторяемости событий, об их большем или меньшем подобии, но никогда – не о полном, «стопроцентном» подобии. Сходство некоторых событий и событийных цепей настолько явно, что просто бросается в глаза. Так, похожи по структуре и смыслу попытки земельных реформ в древней Спарте, предпринятые Агисом и Клеоменом, и попытки земельных реформ в Древнем Риме, предпринятые Тиберием и Гаем Гракхами. Первый крестовый поход 1096-1099 г.г. похож на Персидский поход Александра Македонского. Значительную степень сходства имеют различные революции Нового и Новейшего времени. Восстание украинцев против Польши под руководством Богдана Хмельницкого сходно с восстанием шведов против Дании под руководством Густава Вазы. Возникновение и первые этапы развития мировых религий – буддизма, христианства и ислама – имеет немало сходных черт.

 Обнаружение сходных между собой событийных структур в историческом процессе позволило мне сформулировать чрезвычайно важное для развёртывания моей концепции понятие событемы.

Историки и философы истории зачастую настаивают на неповторимости и уникальности исторических событий. Я не согласен с такой позицией. Я полагаю, что уникальность событий сильно преувеличена. С моей точки зрения, если в истории нет сходных событийных структур, то теория исторических событий оказывается невозможной.

Не углубляясь в теоретические дебри, поясню на примере, что такое событемы. В 415 г. до н. э. афинского полководца Алкивиада отозвали из Сицилии, чтобы судить по ложному обвинению. Алкивиад бежал в Спарту, которая в то время воевала с Афинами, после ряда перипетий возглавил афинский флот и вернулся в Афины в качестве верховного правителя. В 88 г. до н. э. Суллу сместили с поста командующего римским войском в войне против Митридата У1. Но Сулла не подчинился приказу сената, возглавил армию, вошёл в Рим и отменил постановления сената. После окончания войны с Митридатом он уничтожил своих противников в Риме и провозгласил себя диктатором. В 49 г. до н. э. сенат приказал Цезарю сдать полномочия наместника Галлии. Цезарь не подчинился решению сената, с одним легионом вторгся в Италию и захватил власть в Риме.

Очевидно, что хотя детали событий и, так сказать, «персонажи», осуществляющие события, во всех этих случаях различны, общая структура данных событийных цепей и их общий смысл сходны. Мы имеем разные единичные события, но общую событийную фигуру, общую тему, единый способ протекания событий. Такие сходные фигуры исторического процесса, вмещающие в себя подобные по структуре и смыслу единичные события, я называю «событемами». Это как бы виртуальные «пустоты», «ниши», «резервуары» истории, которые заполняются единичными событиями. Событема – это возможность событий определённого типа. Она определяет, какие события могут, а какие не могут происходить в данное время и в данном месте. Событема как бы распределяет события по «пространству» мировой истории. Возможно, наилучшим образом для пояснения сущности событемы будет ячейка. С моей точки зрения, история имеет ячеистую структуру.

- Могут ли такие « событемы» происходить не только на уровне «великих» исторических событий, но и, скажем, на уровне обыденной жизни?

- Возьмём, например, студента из Луганска, официантку из Донецка и пусть будет таксист из Харькова. Каждый из них осуществляет изо дня в день одни действия и не осуществляет другие. Некоторые действия осуществляют все трое (есть, спать, умываться и т. п.). Некоторые действия осуществляет один из них и не осуществляют другие. Студент готовится к занятиям, ходит на консультации; официантка обслуживает посетителей; таксист возит пассажиров. Для каждого из наших персонажей есть менее вероятные и почти невероятные действия. Весьма маловероятно, что студент из Луганска завтра полетит в космос, официантка из Донецка в следующем году получит Нобелевскую премию по физике, а таксист из Харькова будет избран римским папой.

Мы видим, что каждый из наших персонажей при прохождении своего жизненного пути как бы шествует по некоему полю «ячеек», которые он заполняет теми или иными действиями. Эти поля ячеек являются как бы границами судьбы каждого человека. При этом не может быть, что данный человек в какой-либо момент своей жизни не заполняет ни одной ячейки. Это попросту означало бы, что он умер. Даже если человек спит, он заполняет ячейку сна; даже если он просто бездельничает, он заполняет ячейку безделья. Также не может быть, что данный человек в данный момент заполняет все ячейки своей жизни. Он не может одновременно учиться в школе, работать в фирме и быть на пенсии. Официантка из Донецка не может одновременно обслуживать посетителей ресторана, загорать на пляже и брать уроки танцев.

- Может ли человек изменить свой жизненный путь и освободиться от «власти ячеек»?

- Первое - да, второе - нет. Во-первых, изменить свой жизненный путь тем легче, чем ближе его траектория к траектории прежнего жизненного пути. Например, таксист может с достаточной лёгкостью поменять марку автомобиля, переехать в Луганск, переквалифицироваться на водителя грузового автомобиля. Но если он вознамерится стать римским папой, то это будет сделать неизмеримо труднее и вряд ли окажется осуществимым. Во-вторых, если человек решит изменить свой жизненный путь, это не значит, что он освободится от власти ячеек. Он перестанет заполнять прежние ячейки, но станет заполнять новые. Предположим, таксисту из Харькова взбредёт в голову мысль стать римским папой. Для этого он должен будет для начала принять католицизм (пусть он будет православным). Затем ему следует изучить богословие, принять духовный сан, сделать карьеру и т. д. Для человека возможно двоякое: либо заполнять ячейки того или иного жизненного пути, либо не быть.

Если мы осознаем описанные мною ячейки как структурообразующие элементы не только нашей индивидуальной жизненной деятельности, но и деятельности предшествующих и последующих поколений, то это и будут событемы. Поколение за поколением проходит через сито исторической судьбы, ропща, бунтуя, силясь разорвать путы ячеек, но лишь видоизменяя их конфигурацию. Это и есть прохождение потока истории через структуру событем. В конечном счёте, своей теорией событем я хочу сказать следующее. Возможное не есть небытие. Если оно есть некоторая разновидность бытия, то оно структурировано. Прежде всего, в сфере возможного следует различать возможность вещей и возможность событий. Событемы есть не что иное, как основные классы возможных событий. Наряду с вычленением и классификацией событем весьма интересным было бы вычленить и классифицировать психологические типы исторических деятелей. Отталкиваясь от преобладания в структуре личности того или иного исторического деятеля способности к осуществлению определённого вида событий, можно было бы выделить своего рода «амплуа» наподобие: «завоеватель», «реформатор», «первооткрыватель», «узурпатор», «пророк» и т. п. Тогда всемирная история предстанет как сравнительно небольшой набор событем, заполняемых огромным множеством событий, производимых огромным количеством исторических деятелей, сводящихся к сравнительно небольшому числу историко-психологических типов. Осуществление этой задачи знаменовало бы становление новой научной дисциплины – структурной истории. Мы обсудили, как и почему происходят события. Назревают вопросы, обсуждением которых было бы логично завершить теорию события. Для чего нужны события? Каковы их функции в социальной жизни? Не лучше ли было бы обойтись без событий? На первый взгляд, события несут с собой скорее зло, чем добро. Ещё Ж.-Ж. Руссо заметил, что наиболее часто в истории происходят такие события, как войны, заговоры, казни и т.п. И он полагал, что лучше было бы человечеству обойтись без истории. Если мы пополним список Руссо революциями, восстаниями, массовыми репрессиями и т.п. событиями, которыми буквально переполнена мировая история, то не будет ли разумным со стороны поумневшего человечества объявить своего рода «мораторий на события»? Долой события! Событиям объявляется забастовка! Но мы обнаруживаем, что события несут в мир не только зло, но и благо. Открытия, изобретения, создание шедевров литературы и искусства, строительство городов, тоннелей, дорог, храмов и дворцов, этапы установления всё более гуманного социального порядка, - всё это примеры исторических событий. И на уровне повседневной жизни обычного человека события несут не только зло и страдания, но благо и счастье. Знакомства, встречи, свидания, создание семьи, рождение детей, продвижение по службе, узрение смысла жизни, - всё это события, хоть в масштабах мировой истории выглядящие незначительными, но в индивидуальной жизненной судьбе зачастую решающие, определяющие жизненный путь человека на многие годы и десятилетия. Как бы там ни было, именно события продвигают нас на новый уровень развития. И это относится как к индивиду, так и к обществу в целом.

 - Не кажется ли вам, что современный человек начал бояться грандиозных исторических событий, происходящих, так сказать, в непосредственной близости от него. И он не хочет нести ответственность ни за какие события ?

- Некоторые философы назвали такое состояние души современного человека «ужасом истории». Безусловно, современного человека можно понять. ХХ век напугал его беспрецедентным размахом событийных катаклизмов: две мировых войны, множество революций, концлагеря, взрывы атомных бомб и последующая ядерная угроза, распад колониальных империй, и т. д., и т. п. Эти события тем более травмировали душу современного человека, что в его мировоззрении выросла ценность отдельной человеческой жизни.

 - Так может, действительно, спасение заключается в отказе от «делания истории»? Современные люди, особенно в развитых странах, совсем неплохо обустроили свою жизнь? Дескать, события больше не нужны, пора поставить точку в затянувшемся сюжете исторического событийствования ?

 - Я думаю, что если человечество выберет этот путь, оно совершит непоправимую ошибку. Человечеству ни в коем случае не следует отказываться от продолжения истории. Несмотря на риск, несмотря на возможность новых катаклизмов и даже трагедий, человечеству следует продолжать событийствовать. При изучении истории бросается в глаза следующая картина: эпохи наиболее выдающихся культурных достижений, как правило, как бы «обрамлены» очень интенсивной социально-политической событийностью. Культурный расцвет Афин эпохи Перикла начинается после отражения персидского нашествия, а заканчивается Пелопоннесской войной. Период Высокого Возрождения в Италии хронологически почти полностью совпадает с Итальянскими войнами между Францией и Испанией. «Золотой век» русской культуры начинается после отражения Наполеона, а наступивший вслед за ним «Серебряный век» завершается Первой мировой войной и Октябрьской революцией. Такое впечатление, что для того, чтобы данное общество достигло высот в области культурного творчества, оно должно быть «охвачено» событийной энергией в её военной, политической, социальной разновидностях. Если подобное положение дел неоднократно наблюдалось в прошлом, то, скорее всего, перед нами закономерность. И вполне возможно, что данная закономерность будет работать и в будущем. А это значит, что если человечество перестанет производить события, то, в конце концов, оно попросту деградирует.

- Последний вывод выглядит весьма спорным, если не сказать «рискованным». Он вызовет массу возражений. Можно сказать: «Позвольте! Если для интенсивного творчества в сфере духовной культуры необходимы достаточно масштабные социальные катаклизмы, то значит ли это, что следует устраивать войны, революции и всячески нагнетать социальную напряжённость? Человеческая жизнь выше каких бы то ни было культурных ценностей! Мы лучше обойдёмся без творчества, но будем жить в спокойном и гуманном мире» ?

- Вообще-то, на мой взгляд, спорно, что человеческая жизнь выше культурных ценностей, но не буду разочаровывать читателей моим кажущимся антигуманизмом. Возражения, конечно, серьёзные. Но перспектива деградации человека в бессобытийном мире не менее серьёзна. Единственным разумным выходом из данной ситуации мне представляется разработка и принятие человечеством неких «правил исторического событийствования». Человечество должно наложить строжайшее «табу» на некоторые виды и способы осуществления событий. И оно должно достичь полного консенсуса в этом табуировании. Человечество должно научиться событийствовать красиво, благородно, гуманно и, так сказать, по-джентльменски. И оно должно научиться решительно пресекать те способы событийствования, которые выходят за рамки «джентльменских правил». Человечеству ни в коем случае не следует прекращать осуществлять события, ему следует научиться осуществлять их по-новому.

Есть ещё одна причина, по которой я так дорожу делением исторической событийности. Человечество есть часть планеты Земля, Земля – часть Солнечной системы, Солнечная система – часть Вселенной. Человечество вписано во Вселенную. Но это означает, что история человечества вписана в историю Вселенной. И она не просто вписана: история человечества является продолжением истории Вселенной. Я полагаю, что история человечества стала не просто планетарным – она стала космическим фактором. Через человека как бы продолжается Вселенная. Как говорит выдающийся французский мыслитель и учёный ХХ в. П. Тейяр де Шарден: «Человек – это ось и вершина эволюции». Но если это так, то на человека ложится груз ответственности, так сказать, за судьбу эволюции. Событийствуя, человек осуществляет, не побоюсь этого слова, вселенскую миссию: продолжать историю Вселенной и тем самым отодвигать конец света. Homoeventualis (человек событийный) оказывается как бы основным осуществителем возможностей Вселенной на современном этапе её развития.

Тяжек груз событийствования, но человеку следует не упускать эту ношу. До тех пор, пока ещё не всё произошло, что может произойти, до тех пор, пока соты событем заполняются мёдом событий, -- до тех пор Мироздание не рухнет, Космос не обратится в Хаос, энтропия не восторжествует.         Но вернёмся с событемных небес на событийную землю. Событийный накал украинской истории, совершающейся прямо сейчас, очевиден. Каково бы ни было субъективное отношение тех или иных исследователей к перипетиям социально-политической борьбы последних лет в Украине, никто не станет отрицать событийную интенсивность этой борьбы по сравнению, скажем, со второй половиной 90-х годов ХХ в., не говоря уже об Украине в составе СССР в застойный период.

Трудно сказать, какая установка в ближайшем будущем будет определять поведение украинцев: ценность событийствования или боязнь событийности? Следует признать, что восточноукраинцы, в целом, менее событийны, чем западноукраинцы. Жителям восточной Украины не с кем идентифицировать себя в прошлом: их прошлое не предоставляет им ни великих исторических деятелей, которых они ощущали бы вполне своими, ни событий, настолько значимых, чтобы вдохновить их на осуществление какой-либо масштабной исторической программы. Восточноукраинцы толком не знают, кто они такие: русскоязычные граждане независимой Украины, или русские, находящиеся за границами России, или особая этническая общность? Люди Дикого Поля, не знающие, кто они, откуда и куда идут… До сих пор этносы и иные социальные общности всегда находили в прошлом события, как бы задававшие им программу деятельности на будущее. Но в данном случае такие события не просматриваются. По-видимому, единственный шанс для восточных украинцев ворваться на арену истории – смотреть не в прошлое, а в будущее. Если восточным украинцам удастся сформировать программу исторически значимой деятельности, ориентируясь не на прошлые, а на будущие, ещё не произошедшие события, то это будет уникальным случаем в истории. 

Беседовала Наталия Кононова, «ОстроВ»