Президент Виктор Янукович, премьер Николай Азаров и министр энергетики и угольной промышленности Юрий Бойко заявили о намерении поддержать развитие угледобычи в Украине для снижения зависимости от российского газа. В действительности все происходит с точностью до наоборот. Примером тому является ситуация, возникшая в ряде компаний в I кв. текущего года Шахты – стоп! Так, у ГП "Дзержинскуголь" с середины декабря 2011 г. остановилась реализация угля. Его складские запасы к середине марта достигли 113 тыс. т., или 20% от годового объема добычи. В результате 4 шахты, входящие в объединение, пришлось остановить (решено работать в режиме поддержки горных выработок и продолжать проходку) по согласованию с Минэнергоуглем до 1 апреля. При этом во внеплановый отпуск было отправлено 1700 шахтеров, примерно треть трудового коллектива, по данным отраслевого профсоюза. Зарплату за март им пообещали выдать в полном объеме, однако не факт, что так и будет сделано. Еще 14 марта Ю.Бойко на совещании в министерстве заверил, что проблема будет решена, но и 2 недели спустя у "Дзержинскугля" по-прежнему не было реальных предложений от потребителей по закупке угля. Депутат Верховной Рады Игорь Шкиря со своей стороны направил обращения во все возможные инстанции, включая премьера Н.Азарова, но, по его словам, не получил конкретного ответа. Как уточнил гендиректор "Дзержинскугля" Дмитрий Житленок, всего в I кв. объединение выдало на-гора 120 тыс. т. угля, а продать удалось лишь 20 тыс. т., или 17% от общего объема. Можно отметить, что "Дзержинскуголь" оказался не единственным участником рынка, которому вдруг стало некуда девать уголь. Например, частная компания "Sadovaya Group" в январе тоже сократила реализацию до 58,38 тыс. т., что на 47,3% меньше, чем в январе 2011 г. "Sadovaya" пояснила, что трудности со сбытом возникли из-за теплой погоды, в результате которой ТЭС и ТЭЦ сократили производство электроэнергии (э/э), а значит, и закупку угля. Впрочем, уже в феврале компания сообщила, что вышла на прежние объемы продаж. Чего не скажешь о "Дзержинскугле". Конечно, у него есть существенное отличие: его шахты добывают уголь марки Ж и К, используемый в коксохимической промышленности, а "Sadovaya" оперирует углями энергетической группы. Круговорот угля и газа Тем не менее, когда в начале феврале морозная погода установилась по всей Украине и потребление э/э пошло по нарастающей, до рекордных объемов выросло использование не угля, а как раз российского газа – всего за 3 суток, 1-3 февраля, его сожгли свыше 1 млрд куб. м. Это объясняется тем, что подавляющее большинство коммунальных и промышленных котельных, а также ТЭЦ в Украине конструктивно предназначены для работы на газе. Сооружались они в 1930-1960-е гг., когда вопрос о его непомерной стоимости не то, что не рассматривался – невозможно было даже представить, что он возникнет. Но имеем, что есть, другого нет. И вот уже профильный министр Ю.Бойко, а следом за ним и премьер Н.Азаров объявили, что при цене газа свыше $200/1000 тыс. куб. м экономически целесообразной становится его замена углем. В результате потребности ТЭС и ТЭЦ в угле в 2012 г. возрастут на 28,95%, до 41,4 млн т., по расчетам Минэнергоугля. Возможно, с точки зрения эксплуатационных расходов это и так. Но, как отметил мэр Донецка Александр Лукьянченко, при этом надо брать во внимание еще и экологический аспект. По его словам, если все 293 котельных в городе перевести на уголь, по объему вредных выбросов это будет равносильно строительству 3 новых металлургических заводов. Кроме того, экс-министр топлива и энергетики Юрий Продан уточняет, что перевод существующих ТЭЦ с газа на уголь с учетом природоохранных мероприятий сопоставим по затратам со строительством новых, т.е. лишен всякого смысла. Несмотря на это, Н.Азарову и Ю.Бойко в середине марта удалось протолкнуть через Верховную Раду в первом чтении законопроект, исключающий 13 ТЭЦ из перечня запрещенных к приватизации. Дескать, для переоснащения ТЭЦ нужны инвесторы – они и внесут необходимые средства. Правда, из этих ТЭЦ как минимум половина потенциально интересна для владельца холдинга Group DF Дмитрия Фирташа, активами которого по доверенности управляет министр Ю.Бойко. Речь идет о Лисичанской, Черкасской и Северодонецкой ТЭЦ, входящих в производственный комплекс черкасского и северодонецкого объединений "Азот" и Лисичанского содового завода. По данным источников в Лисичанском горисполкоме, Д.Фирташ проявляет интерес к этому предприятию. А оба "Азота" уже и так принадлежат ему на правах собственности. Кроме того, в Крыму из списка запрещенных к приватизации вычеркиваются Симферопольская, Севастопольская, Камыш-Бурунская и Сакская ТЭЦ. Здесь же у Д.Фирташа находятся объединение "Крымский титан" в Армянске и Крымский содовый завод в Красноперекопске. Обеспечить их дешевой э/э и теплом собственного производства означает снизить стоимость готовой химпродукции. Поэтому и здесь можно с большой долей вероятности предположить, кто станет арендатором-концессионером. Но тогда у Д.Фирташа не будет ни малейшего интереса вкладываться в переход на уголь. Как известно, он является совладельцем зарегистрированного в Швейцарии газотрейдера "RosUkrEnergo" и может обеспечить поставки газа для своих активов в Украине со скидкой к той цене, которую вынужден платить НАК "Нефтегаз Украины" российскому "Газпрому". Одним словом, есть основания полагать, что через какое-то время Н.Азаров и Ю.Бойко будут вынуждены сказать журналистам и обществу о своей идее перевода ТЭЦ на уголь: "Ну вот, хотели как лучше, а получилось как всегда". Тем временем ТЭЦ из коммунальной и государственной собственности уже перейдут в нужные руки. Уголь для своих А это как раз и создает препятствия увеличению добычи угля в госсекторе – он становится не нужен новым хозяевам. Еще совсем недавно, в 2009 г., постановлением правительства государственные ТЭС и ТЭЦ были обязаны закупать уголь только у госпредприятий. Конечно, теоретики-либералы при этом взвыли: админрегулирование противоречит основным принципам рыночной экономики! С другой стороны, госшахты не имели тех проблем, которые сейчас есть у "Дзержинскугля". Наоборот, у них был гарантированный сбыт. Но многое успело поменяться с тех пор: Ладыжинская, Добротворская и Бурштинская ТЭС, входящие в ПАО "Западэнерго", а также Запорожская, Криворожская и Приднепровская ТЭС из "Днепрэнерго" в 2011-2012 гг. перешли в собственность владельца группы SCM Рината Ахметова и его Донбасской топливно-энергетической компании. Разумеется, у нового хозяина теперь нет необходимости обеспечивать наполнение портфеля заказов госшахтам. Вместо этого он постарается максимально использовать продукцию ПАО "Шахта "Комсомолец Донбасса" и "Павлоградугля", входящих в ДТЭК. Сейчас в госсобственности остались только Старобешевская и Славянская ТЭС в "Донбассэнерго" и Трипольскаая, Змеевская и Углегорская ТЭС в "Центрэнерго". Вот и весь рынок сбыта для госшахт. Понятно, что для мощности этих станций не нужно столько угля, сколько добывается в госсекторе. Экспортировать его не получится по ряду причин. Это и низкое качество (зольность) и высокая себестоимость, делающая невозможной конкуренцию с зарубежными производителями. О том, чем она вызвана, скажем далее. Если же вернуться к "Дзержинскуглю" и другим гособъединениям, добывающим коксующийся уголь, то здесь ситуация выглядит еще хуже. Поскольку в украинской металлургии и коксохимии госпредприятий уже давно нет и обеспечить даже минимальный объем заказов государственным угольщикам нет возможности. Так, на комбинат "Азовсталь", Авдеевский и Енакиевский коксохимзаводы (КХЗ) группы "Метинвест" уголь поступает с аффилированных объединений "Краснодонуголь" и североамериканского "United Coal". Макеевский и Ясиновский КХЗ группы "Донецксталь" Виктора Нусенкиса получают уголь из его же шахтоуправления "Покровское", а комбинат "ArcelorMittal Кривой Рог" завозит его из Польши и Казахстана, где располагаются добывающие мощности концерна "ArcelorMittal". Конечно, в условиях роста рынка все не так критично: тогда КХЗ целиком "съедают" тот объем, что имеется у угольщиков. Однако начиная с осени 2008 г. украинская металлургия находится в тяжелом положении. Падение спроса на металлопродукцию вынуждает сталеплавильные предприятия снижать и отпускные цены, и объемы производства. Вслед за ними по цепочке это приходится делать всем смежникам, в т.ч. и коксохимикам. Они, в свою очередь, ставят ценовую планку для шахтеров. Напомним, в январе-феврале т.г. выплавка стали в Украине уменьшилась на 4,6% к аналогичному периоду 2011 г., до 5,265 млн т., производство проката – на 10,1%, до 4,563 млн тонн. Соответственно, у металлургов уменьшалась потребность в коксе, а у КХЗ в угле. Поэтому если в сентябре 2011 г. средняя стоимость украинского кокса по экспортным контрактам составляла $423/т., то уже в январе т.г. она снизилась до $318/т. В таких условиях шансы продать уголь есть только у неинтегрированных добытчиков, способных предложить покупателю, т.е. КХЗ, более низкую цену. Зеркало проблем Между тем себестоимость добычи в "Дзержинскугле" составляет около 2 тыс. грн./т. Понятно, что даже если объединение будет отпускать его по себестоимости, коксохимики не уложатся в текущую рыночную цену своей продукции, ведь у них тоже есть производственные затраты, которые ложатся сверху на $250/т. угля, добытого в Дзержинске. В этом объединении, словно в зеркале, отражаются все проблемы украинской угледобычи. Откуда здесь такая высокая себестоимость, ведущая к убыткам, покрываемым из государственного кармана? Все очень просто. Шахты центрального Донбасса, в т.ч. "Дзержинскугля", давно находятся в эксплуатации. К примеру, та же "Северная" действует с 1901 г., "Дзержинская" и вовсе с 1861 г. Разработка новых горизонтов здесь начинается с отметки 1140 м. Ненамного меньше на "Торецкой" – 910 м. При этом указанные шахты объединения работают на пластах крутого падения, с углом в пределах 22-65°. Температура в них составляет 28-32°С, тогда как по санитарным нормам не должна превышать 26°С. Кроме того, на шахтах "Дзержинскугля" нет механизированной доставки шахтеров к рабочим местам, хотя на расстояния более 1 км она должна быть, по все тем же санитарным нормам. Правда, администрация "Дзержинскугля" подчеркивает, что по передвижению шахтеров без доставки есть решения профкомов трудовых коллективов шахт, а по высокой температуре есть согласование с макеевским НИИ безопасности работ в горной промышленности. Да не вопрос, необходимые согласования имеются: для проверяющих из Госгорпромнадзора и прокуратуры. Но при этом никуда не деться от того факта, что в результате производительность на 1 шахтера в объединении составляет 12,4 т./мес., тогда как в среднем по госшахтам – 16 т./мес., а у частных угледобывающих компаний в Украине и вовсе получается в среднем 36 т./мес. Разница объясняется тем, что в "Дзержинскугле" в основном идет ручная выемка угля, а у частников – комбайновая. При том, что и на шахтах "Краснодонугля" производственные условия аналогичны: глубина залегания пластов 400-1200 м, угол падения до 60°. Так может ли в таком случае продукция "Дзержинскугля" стоить не то что дешевле, а хотя бы на уровне "Краснодонугля" и "Покровского"? И что в таком случае делать государству – дальше покрывать разницу между себестоимостью и отпускной ценой из бюджета? Если взять среднюю отпускную цену коксующегося угля в 2011 г. в размере 1000 грн./т. и себестоимость 2000 грн./т., и умножим разницу на объем добычи, то получим, что только за прошлый год государство должно было потратить на обеспечение работы "Дзержинскугля" 540 млн грн. Вот потому добыча в Дзержинске неумолимо сокращается. Если в 2001 г. местным объединением получено 883 тыс. т., то в 2011 г. – лишь 540 тыс. т. Одна шахта, им.Артема, уже закрыта. Остальные – на очереди? Виталий Крымов, специально для "ОстроВ"
